Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

В апреле в Георгиевском проливе заметили флотилию северян, по некоторым сведениям хайда. Около 60 из них сошли на берег у Кватсино. Подойдя туда 8 апреля, "Николай I" одним своим присутствием заставил индейцев удалиться, но правителя тревожило то, что северяне хозяйничали в этих водах, как у себя дома. На "Николай I" были поставлены 5 пушек и, под командованием первого лейтенанта с "Наварина" Изыльметьева, он превратился в военный пароход.

Этолин, своей властью капитана порта, задержал также в Новороссийске корвет "Наварин", который, вместе с корветом "Орест" третий год оберегал побережья от бостонских китобоев. И на американском, и на азиатском берегу они старались не разделывать китовые туши на плаву, а буксировать их к берегу и здесь перетапливать жир, привлекали на разделку местное население. Вырубался редкий на этих берегах лес для жиротопок и частые, возникавшие из-за небрежности китобоев пожары наносили серьезный урон пушному хозяйству Компании.

"Китоловы производя во множестве промысел у островов, покрыли море жиром, а берега китовыми остовами и китами, издохшими от ран. Китобойные же вельботы пристают к берегу, в особенности по ночам, и разводят повсюду огни, от дыму которых бегут не одни бобры, но и сивучи и нерпы." Два корвета на всё побережье севера Тихого океана разумеется многого сделать не могли. Тем более, что статьи трактата 1825г. запрещали российским кораблям останавливать бостонские суда вне трёхмильной зоны.*(13)

Лето прошло без эксцессов, но в первых числах октября небольшой отряд напал на бот держателя московской индейской лавки Абрама Берельсона. Один член команды был убит, другой тяжело ранен. "Наварин" погнался за пиратами, но они стремительно скрылись на мелководье. В то же время другие отряды северян высаживались в разных точках побережья, грабили зимние жилища, временно покинутые хозяевами, а посетив скагитскую деревню Никаас, вывезли оттуда весь урожай картофеля. Правда обозлённые скагит организовали преследование и смогли повредить одно каноэ и убить двух или трёх налётчиков. Но тогда же у Сукуач северяне ограбили и сожгли факторию Ивана Таева, а в бухте Маанип - факторию Сергея Клалева. Уцелевший Клалев поспешил сообщить об этом на "Наварин" капитан-лейтенанту Панфилову. Он насчитал семь боевых каноэ, возвращавшихся с добычей после удачного рейда. Панфилов, получив это известие, немедленно отправился в погоню.

"К тому времени уже стемнело и потому Александр Иванович (Панфилов) решил дождаться рассвета. Утром мы направились к месту последних погромов, но пиратов там уже не было, они ушли на север. Узнав о том, капитан-лейтенант приказал идти к выходу из пролива Дефука. Однако, из-за противного ветра, до ночи мы с трудом дошли до острова Матип, где и стали на якоря. Командир решил не рисковать, лавируя в темноте в здешних опасных водах. Погоня была возобновлена 20 октября в 8.40 утра, уже "по зряче". Ночью приплыл разведчик от наших индейцев с сообщением, что пираты у Симумского мыса выгрузили добычу и вытащили на берег свои каноэ, решив отдохнуть и дождаться улучшения погоды перед долгой дорогой обратно на север.

Это было милях в 30-ти и мы появились там в 14.45. Индейцы расположились у подножия лесистого холма, где легко могли бы занять оборону среди зарослей и бурелома.

Сразу после прибытия капитан-лейтенант приказал мичману Макухину, вместе с фактором Хаясовым, провести с индейцами дружественные переговоры и убедить их мирно покинуть пролив. При этом два-три вождя приглашались "погостить" на борт корвета в качестве заложников, а прочим предлагалось дать обещание никогда более не появляться в здешних краях.

На берег были высланы две шлюпки с командой из 18 матросов. Навстречу отряду Макухина вышла толпа вооруженных индейцев. Они грозили открыть огонь, если матросы осмелятся высадиться на берег. Хаясов пытался докричаться до вождей и передать им условия сдачи, однако его заглушали угрожающие вопли. У моряков едва не рвали из рук оружие и они поспешили вернуться на борт судна. После этого капитан-лейтенант Панфилов выслал на берег с той же целью более крупный отряд - 45 человек с полупудовым единорогом. Хаясов огласил условия сдачи. Но индейцы, с угрозами и оскорблениями, еще большими, нежели ранее, заявили, что не покинут этих мест, пока сами не будут к тому готовы. Мичман Макухин, всякий миг ожидая нападения, вновь поспешил отступить.

Стемнело. Полил дождь. Командир подвел "Наварин" ближе к берегу и приготовился на рассвете атаковать становище. Чтобы не дать индейцам возможности ускользнуть, он выслал следить за берегом баркас под командованием мичмана Скоробогатова, снабдив его пушкой.

Утром 21 октября Хаясов под белым флагом вновь появился на берегу и повторил требования сдачи. Одновременно, невзирая на сильный прибой, на берег высадилась группа в 29 человек во главе с мичманом Макухиным. На руках был снесен на сушу полупудовый единорог. Но ни долгие переговоры, ни высадка отряда с пушкой, не повлияли на индейцев. Они держались враждебно и вызывающе. Сдаться без боя требованиям врага для воинов Северо-Западного побережья означало потерять лицо, покрыть себя позором.

С борта "Наварина" хорошо было видно, как воины начали занимать позиции на опушке леса, а в становище началось движение, которое мы расценили, как военную пляску. Делегация Макухина и Хаясова чувствовала себя весьма неуютно под дулами индейских ружей. К берегу подошел бот с 23 матросами под командованием мичмана Скоробогатова. Обстановка накалилась настолько, что взрыв произошел как бы сам собой. Полыхнули огнем десятки индейских ружей и тут-же, почти разом, грянул орудийный залп с "Наварина". Под прикрытием корабельной артиллерии, Макухин и Скоробогатов атаковали лагерь северян. Пушки "Наварина" палили по становищу ядрами и картечью. Индейцы отстреливались, но их теснили в чащу. Насколько жестокой была та схватка можно судить по такому случаю. Упал один из вождей - ему перебило обе ноги. Две женщины подбежали к нему и наши моряки потребовали от них сдаться. Одна отказалась и кинулась на них с ножом, ранив боцманмата Столетова.*(14) Береговая партия крушила между тем индейские шалаши и каноэ. Картечь била по зарослям и многие индейцы были убиты древесными щепками, отлетающими от расщепленных стволов. Однако северяне продолжали упорно сопротивляться, отчаянно отстреливаясь из своих укрытий и перестрелка затянулась. Следует сказать, что вооружены они были лучше нашего. Большинство имело превосходные английские винтовки, с помощью которых очень точно попадали в цель на 100 саженей.

Впрочем, потери наши оказались мизерными. Пулей в правый висок был убит наповал боцман Гусев, стрелявший по индейцам из-за древесного ствола. Еще трое моряков были ранены в руки и плечи.