Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

В конце концов было подписано "примирительное постановление". Суть его заключалась, во-первых, в признании недействительными всех бумаг спорящих сторон, "не могущие служить ни к каким взаимным доказательствам". Во-вторых, "по всем прежней конторы документам и производствам, по всем делам вместо имени Полевого признается имя Голикова, в чем ни с которой стороны препятствия и спору не иметь".

3 августа 1798 г. устав Соединенной Американской компании был утверждён. В его первых строчках была сформулирована задача: "…распространить и усовершенствовать предпринятое с прошлого 1781 года стараниями именитых граждан, рыльского Шелихова и курского Голикова, мореплавание к Северо-Восточной и Северной Америке, к Северным, Алеутским и Курильским островам и к другим местам и землям северной части Тихого моря лежащих". Эта задача более подробно изложена в первом параграфе устава. Верноподданническое усердие купцы видели в распространении "греко-кафолической миссии истинного христианства -среди непосвященных американских и островных народов". Поэтому вся коммерческая деятельность должна была быть основана на правилах чести и человеколюбия. Был утвержден штат, состоящий из конторщика, бухгалтера, кассира и некоторого числа подчиненного конторе персонала. Работа этих людей была очень важной, так как указанный акт предписывал им хранить информацию о наличном и потенциальном капитале компании, прибыли, расходах, кредитах, сделках, ассортименте товаров, снабжении (колониальных постов компании), о служащих компании, в том числе о размере их жалования и задолженности и прочую подобную информацию. Хотя на бумаге структура административного аппарата выглядела довольно сложной, в действительности она была простой. Зато финансы были запутаны до нельзя.*(2)

Чтобы укрепить свои связи, Иван Ларионович решил заплатить Полевому 24 тыс. руб. Этот шаг был вызван еще и попыткой нейтрализовать опасного и "зловредного" племянника привлечением к участию в общем деле - ведь деньги были в форме уже отживших свое валовых паев, требовавших непосредственного участия в меховом промысле. Но, тем не менее, Полевому удалось настолько в свое время все запутать, что представитель Голикова Комаров так и не смог защитить интересы своего патрона. Немалая "заслуга" была в этом и Наталье Алексеевне, которая сама или с чьей-то подсказки умела убедительно преподносить заведомый обман.

Такое положение дел вызвало озабоченность других компаньонов. Бурхард ван-Майер в письме к Булдакову уверяет того: "Я знаю и уверен, что эта натяжка не от вас происходит…" и просил "…посодействовать в утихомирении Натальи Алексеевны, чьи женские дрязги весьма вредят общему нашему делу". Шелиховы волновались не меньше, ведь речь шла о миллионных денежных суммах, а с вовлечением высших государственных органов каждый шаг должен был тщательно взвешиваться. Соавтором Шелиховой во всех прошениях выступал ее зять - Николай Петрович Резанов. Обстоятельные, понятные и удобочитаемые прошения Натальи Алексеевны не шли ни в какое сравнение с писаниной её противников. Коммерц-коллегия приняла во внимание предложения вдовы и на их основании составила доклад Павлу I. "Всеподданнейший доклад Коммерц-коллегии" представлял своего рода историческую справку, содержащую сведения о предпринятых действиях на пути к образованию единой компании в течение 1797-1798 гг. Доклад подготовлен таким образом, что при его чтении выделяются только два субъекта: Шелихова и император. Составители "всеподданнейшего доклада" старались подчеркнуть то, что Коммерц-коллегия всегда только способствовала проведению в жизнь предложенных Шелиховой мероприятий, закрепленных затем в виде того или иного указа Павла I.

Осенью 1798г. и Якоб вынужден был оставить своё тихое беломорское убежище и вернуться в С.Петербург. Безутешная вдовица всерьёз решила укоротить компаньонов, как не убеждали её оба зятя, что без ван-Майеров доходность Компании упадёт по меньшей мере в двое. Шелехова добилась-таки внесения в устав антиванмайеровского пункта, который предельно четко указывал, что акционерами компании не могут быть иностранцы, "в вечное российское подданство на записавшиеся". Влияние иностранцев на вопросы внешней политики не должно было выходить из-под контроля государства. Это так соответствовало мировоззрению императора, что Резанов, в этом пункте, не стал возражать, но сообщение в Архангельск с нарочным послал.

По приезде в столицу Якоб тут же бросился к дяде за советом. Они просидели весь вечер, обсуждая сложившуюся ситуацию, а на другой день Якоб ван-Майер официально отказался от голландского гражданства в пользу российского подданства. Род ван-Майеров был записан в пятую часть родословной книги Санкт-Петербургской губернии, а герб внесён в 10 часть Общего Гербовника Государства Российского.

Даже избежав расставленной ловушки Якоб не рискнул вернуться в Архангельск, уж очень крутую кашу заваривала Наталья Алексеевна. Кроме того дядя Бурхард подбросил ему интересную идею. Раз дело идёт к нормальной акционерной компании, появилась необходимость в инструменте для реализации акций. А раз так, то зачем мелочиться? Почему бы не организовать банк, тем более, что Якоб единственный из компаньонов имеет достаточную подготовку для управления им. Ради таких перспектив можно и пострадать без запретных сапог с цветными отворотами, бакенбардов и круглой шляпы (Якоб и раньше их не носил).

Конец зимы и весна 1799 г. прошли как будто в бездействии. Но клан Шелиховых готовился к решающему наступлению в борьбе за монополию и полный контроль над Компанией, иркутские купцы лелеяли те же мысли, а ван-Майеры подспудно проталкивали идею компанейского банка.

Через сибирского генерал-губернатора Людвига Нагеля, мыльниковцы вышли на генерал-прокурора Сената Петра Васильевича Лопухина - отца фаворитки императора Павла. В свою очередь, Николай Петрович Резанов, к тому времени обер-прокурор 1-го департамента Сената, все свои проекты и прошения наследников Шелихова направлял царю через самого влиятельного царедворца того времени - военного губернатора столицы графа Палена, с которым у них были достаточно близкие отношения. То есть расклад сил был примерно одинаков. Впрочем, не совсем. В июне 1799 года Резанов в одном из частных писем сообщал: "Малиновый цвет линяет". Чуть позже, в начале июля: "малиновый цвет у нас не в моде, но иногда, однако, надевают".

Малиновый цвет - любимый цвет фаворитки. Даже Михайловский замок был окрашен в малиновый цвет. В столице приверженцы партии Лопухиных окрашивали в малиновый цвет свои дома.

7 июля 1799 года генерал-прокурор Сената П.В.Лопухин отстранен от должности.