Андрей Онищенко - Миссия Звезда Хазарии или Око Кагана

– Я вижу, Темиш-паша понимает толк в лошадях?

Абдурахман тихо рассмеялся:

– К великому сожалению, это единственное достоинство нашего уважаемого Темиша.

В ожидании назначенной встречи с главным казначеем, люди замолчали. Во внутреннем пространстве конюшни повисла тишина, которая иногда нарушалась фырканьем лошадей. Завулон улегся на солому и стал размышлять, восстанавливая в памяти картину минувших последних дней:

– Очень жаль, что не получилось прибыть в Семендер, до того как Фархад ушел из города со своим войском. Интересно, каков будет исход битвы? – Мудрец порылся в памяти, пытаясь восстановить ход исторических событий, которые должны были произойти в ближайшее время, но ответа на заданный вопрос так и не нашел. Память молчала, и будущее было покрыто густым туманом. – Какой же я глупец! – про себя воскликнул Завулон.- Ведь синхронизатор времени для того и находится здесь, чтобы восстановить правдивую цепь исторических событий. Люди будущего практически ничего не знают об этом временном отрезке, смысл моей миссии и заключается в том, чтобы донести эти знания людям. – Завулон глубоко вздохнул. – По-моему я слишком вжился в роль мудреца и стал забывать прошлое. Сейчас самое время поразмыслить над тем, что делать дальше и как заполучить "Око кагана". Что я имею на сегодняшний день? Вариант номер один: это снова попытаться получить кристалл из рук Фархада путем его выкупа. Первая попытка закончилась неудачей, и я едва унес ноги. Как говорится, на ошибках учатся, поэтому в этот раз посредником в сделке выступит Низами-Оглы, только вот опять незадача, Фархад Абу-Салим отсутствует в Семендере и вернется ли назад живым, неизвестно. На этот случай у меня припасен второй вариант: выкрасть камень из хранилища Фархада при помощи проходимца Абдурахмана. Четвертые сутки в ожидании я сижу в Семендере. Сердцем чувствую, что нельзя доверять Абдурахману, но надо отдать ему должное, ради золота он способен на все. Интересно, удастся ли мне купить его преданность? У Фархад Абу-Салима это не очень-то получилось. – Завулон невольно заулыбался, вспоминая фрагменты из первого знакомства с бывшим векилем. – Хорошо, допустим, я отдам Абдурахману обещанные три тысячи золотых и завладею "Звездой Хазарии" и что тогда? Как я вернусь обратно в Академию? Действует ли еще моя звезда Давида? Возможно побывав в нескольких чужих руках, амулет утратил свою силу и не сможет открыть временной портал? Тогда мне придется остаться здесь, в ожидании того момента, когда кто-то другой явится за ним из Академии, вот только когда это случиться?

Зеленая липкая тоска заполнила собой в этот момент душу Завулона. Иудейский мудрец с радостью готов был отдать все богатства мира за обладание "Оком кагана", но получить заветный кристалл было не так-то просто.

– В конце концов, по-моему, стоит рискнуть. Если Абдурахман попытается меня обмануть, то я просто уничтожу его…

Тучи снова сомкнулись над ночным светилом. Окруженная высокими стенами Анжи-крепость, потонула в ночной мгле. Но все же зоркому глазу можно было разглядеть, как от дворцового комплекса отделилась темная фигура и быстрой тенью метнулась через двор, пропав меж приземистых строений хозяйственных построек, ютившихся вплотную к стенам крепости. Через некоторое время она возникла у входа в конюшню.

Усталый и разбитый напряжением последних дней, прячась за кучей сена, Абдурахман пристально вглядывался в ночную тьму. Он вздрогнул, когда раздался тихий, осторожный свист. Он ждал его и все же не осмелился отозваться сразу и, преодолевая страх, стал внимательнее прислушиваться к окружающей тишине. Легкий свист послышался снова. Завулон толкнул Абдурахмана локтем в бок:

– Не слышишь что ли?

– Да погоди, ты, – тихо прошептал тот и издал ответный свист.

Дверь в конюшню отворилась, и темная фигура скользнула внутрь.

– Абдурахман, ты здесь?

Бывший векиль узнал голос казначея и приподнялся на соломе.

– Наконец-то, Рошиван! Ну, как там? Узнал что-нибудь? Мы тебя уже заждались.

– Рад видеть тебя живым и здоровым, но кто это с тобой? Мы так не договаривались.

– Успокойся! Это тот человек, который обещал заплатить хороший выкуп за камень, украшающий рукоять кинжала наместника. Разве тебе не передал мою просьбу старший вестник?

Казначей опустился рядом на кучу соломы. Со стороны казалось, что он упорно что-то обдумывал.

– Неужто ты не узнал где он лежит? – выжидающе спросил Абдурахман.

– Кинжал находится в хранилище, – подавленно ответил Рошиван, – только вот ключи от всех дверей находятся у Темиш-паши. Хитер он чрезмерно, никому не доверяет. Если узнает, что я задумал, головы мне не сносить.

– А, по-твоему, я не рискую? Если прознают, что я нахожусь в Семендере, меня ждет ужасная неминуемая смерть. Однако, количество золотых монет, которые готов заплатить этот человек, – Абдурахман указал рукой на Завулона, – столь велико, что ради них стоит рискнуть головой. Фархад Абу-Салим слишком жаден, столько золота ты никогда не заработаешь за всю свою жизнь и еще не известно, что завтра будет с Семендером, если наше войско потерпит поражение от кочевников. Решайся, Рошиван, я думаю, стоит рискнуть. Как только ты сделаешь это, грузи свою семью в лодку и уходи морем в Персию. Золотые монеты, полученные в награду, будут служить хорошим утешением за потерю места казначея в Семендере.

– Твоя, правда, Абдурахман. Если кочевники разобьют Фархада, то мне здесь делать больше нечего. Пожалуй, я соглашусь на твое предложение. Как только я раздобуду камень, где я вас смогу найти?

– На базарной площади есть чайхана, как только ты скажешь ее хозяину, старому Исааку, что камень у тебя, мы сами тебя найдем.

– Да, я забыл спросить, как ты, попал в крепость?

Абдурахман ехидно рассмеялся:

– Ты забыл мой дорогой Рошиван, что я несколько лет был здесь векилем. Я знаю то, что неведомо ни тебе, ни дворцовой страже. Древние стены Анжи-крепости хранят множество тайн, но хватит пустых разговоров. Нам пора. Ты же знаешь, что мне нельзя появляться в городе на людях. Пока не наступил рассвет, мы должны раствориться в Семендере.

– Если так, то не стану вас больше задерживать. До встречи, Абдурахман!

По направлению к Семендеру, рассеянные по степи, уходили, бежавшие с поля боя всадники, которые перемещались либо в одиночку, либо мелкими группами. Это были беглецы, которым повезло выбраться живыми из кольца окружения, замкнутого кочевниками вокруг персидского войска. Некоторое время, Фархад Абу-Салим размышлял над тем, а не присоединиться ли ему к одной из таких групп, но стыд и врожденная надменная гордость не позволяли наместнику воссоединиться со своими людьми. Во избежание позора, он решил идти один, утешая себя по дороге тем, что придумывал различные оправдания, дабы усыпить терзавшую душу совесть: