Евгений Белогорский - Восточная война [СИ]

- В самую первую очередь, нам следует продолжить поддерживать дружеские отношения с Францией, несмотря на её нынешнее решение о мире с Россией. У императора Наполеона очень развит дух реваншизма и это, надо использовать с максимальной для нас пользой. Повелитель французов бредит новым походом на Москву и нам следует всячески помочь ему. Необходимо все-таки заставить поляков поднять восстание в Варшаве и провозгласить независимость Польши. Пусть продержаться хотя бы несколько дней, и мы немедленно признаем их. Вслед за нами поляков признает Франция, и император Наполеон сможет на законных основаниях двинуть свои войска против русских.

Как только французские полки пересекут Рейн, Австрия уже не сможет остаться в стороне и захочет она того или нет, но будет вынуждена присоединить свои войска к нашей коалиции, как это было в войне 1812 года. Не останется в стороне и Швеция. Едва царство Польское будет оторвано от России, у короля Оскара моментально отпадут все сомнения и он введет свои войска в Финляндию. Это будет большая европейская война, в которой у России нет шансов на успех.

Гость внимательно слушал Пальмерстона и подспудно поймал себя на мысли, что все это он уже слышал несколько лет тому назад, когда нынешняя война только начиналась. Возможно, его собеседник тоже вспомнил это или прочел на лице сэра Томаса некоторое сомнение. Поэтому с удвоенной энергией поспешил продолжить речь, стремясь убедительнее продавать купцу свой товар.

- Вне всякого сомнения, в этом деле не останется в стороне и Турция. Султан непременно захочет скинуть со своей шеи русскую угрозу и попытается вернуть обратно Крым. Война с северным соседом это у турков в крови и надеюсь, это чувство у них никогда не иссякнет. Не в полной мере разыграна кавказская карта с участием горских народов. Этот горючий материал мы можно еще долгие годы успешно использовать в своих целях. Но и это еще не всё. На нашем тайном содержании находятся несколько господ социалистов, чьи революционные идеи очень популярны в России. По заверению наших экспертов пройдет несколько лет, и эти нигилистические идеи разрушат устои царского престола подобно рже, которое разъедает железо и в нужный момент колосс Россия рухнет с перебитыми ногами.

Так упоительно вещал Пальмерстон, рисуя своему тайному нанимателю красочную картину скорой гибели русского государства. Нужно только как следует подготовиться и провести работу над ошибками. И тогда фортуна обязательно улыбнется Британии, она одержит свою победу в Большой игре и во всем мире будет только одна империя, британская.

Сэр Томас со вниманием слушал речь высокого лорда. Во-первых, Пальмерстон говорил вполне разумные вещи, с которыми было трудно поспорить. Во-вторых, он слышал именно то, что в глубине души и хотел услышать. Блеск несметных богатств русских земель, вот уже двести лет, подобно мощному магниту неудержимо притягивал к себе внимание английских купцов. Гость премьер-министра не был исключением и ради обладания ими, был готов вновь войти в такое рискованное предприятие как война.

Встреча премьера и финансиста завершилась на позитивной ноте для обеих сторон. Каждый остался доволен ею и стал терпеливо ждать дальнейшего развития событий, а они не заставили себя ждать.

Через три дня господин премьер-министр получил в парламенте вотум недоверия и к великому огорчению королевы подал в отставку. Его сменил граф Эдуард Дерби, по поручению которого, через месяц, в Стокгольме начались англо-русские мирные переговоры, завершившиеся подписанием мирного договора. Неподавленное восстание в Индии и присутствие по ту сторону гор русских войск заставляло Британию искать мира.

Стремительный бросок на юг русских войск и молниеносный разгром Кокандского ханства наводил англичан на самые скорбные размышления. Завороженные столь успешными действиями армии генерала Перовского, они панически боялись возможности продолжения похода русских войск на юг. Ведь в нынешних условиях ничто не мешало наследнику Суворова направить свои победоносные соединения сначала на Кабул, а затем, миновав отроги Гиндукуша вторгнуться в северо-западные земли британской колонии. Ступи нога русского солдата на индийскую землю, и восстание сипаев обрело бы новую силу. Получив такую мощную поддержку, огонь мятежа полностью охватил бы всю Индию и тогда бы королева Виктория, несомненно, утратила главное украшение своей империи.

Из двух зол всегда стараются выбирать меньшую и потому скрепя сердцем, Лондон проглотил постоянное присутствие русского флота на Босфоре и присоединение Молдавии к России. Не имея возможность выступать от имени Турции, британцы всеми силами добивались согласие Николая на демилитаризацию Аландских островов ранее захваченных союзниками. Этот факт мог хоть как-то оправдать перед английскими обывателями дорогостоящие походы королевского флота на Балтику. Конечно, русский император мог отвергнуть эти требования британцев, но при всех своих успехах России так же нуждалась в скором мире. Поэтому государь был вынужден кинуть британскому бульдогу эту кость. Кроме этого, Петербург не выказал своего не согласия по поводу возможного захвата англичанами одного из турецких островов Эгейского моря. Жертвуя чужими землями, царь надеялся покрепче привязать к себе Турцию в качестве гаранта её целостности и основательно поссорить своих недавних врагов. Так в марте 1856 года, Восточная война стала достоянием истории.

И снова была зима, но на этот раз почти конец февраля, и вновь фельдъегерский возок резво мчал князя Ардатова по заснеженным дорогам империи в северную Пальмиру. Там его уже с большим нетерпением ждало множество различных людей. Ждал государь Николай Павлович. Ждал чопорный столичный бомонд, для салонного обсуждения которого, известие об успехах Михаила Павловича в Стамбуле стало темой номер один. Ждал императорский двор, состоявший из многочисленных тайных недоброжелателей и изменчивых друзей князя, могущих с одинаковой ловкостью пропеть тебе восхищенный дифирамб или коварно подставить ногу. Ждала императрица Шарлота.

Когда стало известно о ранении князя Ардатова в сражении у стен Стамбула, государыне сделалось дурно и только огромное самообладание не позволило ей упасть в обморок на глазах придворной свиты. Крепко вцепившись в подлокотники своего кресла, с окаменевшим от горя лицом она слушала фрейлину, читавшую ей послание от императора. Однако когда стало известно, что от верной гибели Михаила Павловича спас святой образок, подаренный князю при прощании, радостная улыбка долгое время не сходила с её лица.