Константин Дроздов - Черное Солнце

С моего места я заметил бисер пота, проступивший на виске Прина.

— Если дать американцам немного времени, они, без сомнения, примут правильное решение, и мы получим доступ на интересующие нас базы, — поддержал Прина я. — С Гансом Каммлером все сложнее. По моим данным, он действительно вышел из-под контроля ЦРУ и правительства, причем много ранее, чем они сами думают. Генерал создал личную тайную империю и сейчас бесследно растворился в ней. Спецслужбам США могут понадобиться годы, чтобы напасть на его след. Прошу позволить мне продолжить поиски Каммлера и баланс-оборудования.

— Мы найдем их, — поддержала меня Магдалена, сверля взглядом лицо Тархема Хана на экране видеокоммуникатора.

Кальд Рунгальд покосился на Магдалену, потом перевел взгляд на Второго Лорда-Инквизитора. Тархем Хан, помедлив, кивнул.

— Я согласен, — пробубнил из динамика голос переводчика Жараля. — Вот только трупов будет на девять особей больше. Для получения необходимой информации мы были вынуждены применить к попавшим в наши руки сотрудникам Черного Солнца все возможные виды воздействия.

— Жараль, напоминаю вам о пункте тридцать девятом известного вам Меморандума. Похищение и биологическое исследование земных геноргов Даргону запрещены, — стукнул ладонью по столу Рунгальд.

— Сегодня же все тела и информация, полученная в ходе обработки пленных, будут предоставлены представителям Шумера. Вы убедитесь, что обработка производилась сугубо с целью получения информации. Вы же понимаете, сектор-командор, что машина Каммлера ставит под угрозу существование Даргона на этой планете. Позволю себе напомнить, что пункт сорок первый дозволяет в таком случае проводить дознание всеми стандартными способами, — опять забубнил динамик над бронированным стеклом.

— Боевые действия закончены, советник Жараль. Каммлер в бегах и вне системы, покрывавшей его. Больше никакого препарирования геноргов, — с нескрываемой неприязнью в голосе прервал даргона Тархем Хан. — Далее переговоры. А поисками баланс-аппаратуры займутся командор фон Рейн и легион-советник Рейт. Иначе, у меня появиться еще один повод покончить с этой планетой.

Когда совещание закончилось и все, кроме Кальда Рунгальда, меня и Магдалены покинули помещение, темноглазый шумерянин мягко провел ладонью по столу — слева направо. Это значило, что его весьма тревожит возникшая ситуация. Солнечный сектор имеет особый статус, и успешный надзор за ним, без сомнения, ведет как к повышению авторитета шумерского сектор-командора внутри своего клана, так и к быстрому подъему по карьерной лестнице имперской администрации. Успех позволил бы Рунгальду занять место во главе одного из секторов близ Альдеса, а, быть может, и сектора самого Шумера. Рядом с семьей — красавицей женой и растущими без него мальчишками-близнецами, с которыми теперь ему удавалось повидаться только по прибытии с отчетами на Тартангу. Однако малейший промах на посту командора особого сектора Земля мог привести к полному краху всех надежд Рунгальда. Вплоть до холодных казематов Инквизиции. Но даже не это больше всего страшило гиганта-шумерянина. Инквизиторы припомнят, что супруга Рунгальда родом с Атланты — родной планеты Осириса. А преступления Осириса не имеют срока давности.

— И как вы собираетесь напасть на след Каммлера — посмотрел на нас помрачневший сектор-командор. Ему не нравилось, что будущее его самого и его семьи может зависеть от выскочек геноргов.

Магдалена молча положила на стол маленький прозрачный футляр.

— Что это

— В этом капсуле пластина из горного хрусталя, изъятая из мозга известного вам агента Касты. В ней нет никакой технологической начинки, но именно посредством этой пластины, выполняющей функцию приемника, Каммлер управлял Луисом Кастой, словно куклой-марионеткой, — пояснил я сектору-командору. — Мы думаем, что возможна и обратная связь.

— Вы уверены

— Основным элементом машины, используемой Каммлером, является горный хрусталь, — негромко заметила Магдалена.

Рунгальд снова посмотрел на футляр, а затем его взгляд переместился к черно-белой репродукции на стене за нашими спинами. Человек за столом устало уронил голову на руки, погрузившись в сон. Из тьмы, окружающей его, проступили силуэты чудовищ. Каким-то образом гравюра Гойя оказалась на серой стене из металлопластика в подземных бункерах Луны. Но Рунгальд сейчас думал не об этом. Он думал, исчезнут ли чудовища, когда человек проснется.

В мае Ушуайя — окруженный заснеженными гранитными скалами аргентинский городок на южной оконечности материка, выглядит вымершим. Колкие холодные ветра не располагают к прогулкам. Жители прячутся в своих аккуратных и уютных домиках или теплых барах, а туристы ждут октября, когда температура воздуха поднимется хотя бы градусов до десяти выше нуля. Отсюда до Антарктиды не более тысячи километров.

В маленькой трехэтажной гостинице на окраине города мы стали единственными постояльцами. Здесь, в комнате с видом на белые пики и треугольный фрагмент пролива Бигл, в полной тишине, Магдалена пыталась сосредоточиться на поисках Каммлера.

Притворив за собой дверь, я подошел к столу, за которым она сидела с закрытыми глазами. К двум хрустальным пластинам лежащим перед ней я прибавил еще одну.

— Вернер приехал

— Да. Они выявили еще одного агента Черного Солнца среди сотрудников Компании. Изъяли эту пластину из его головы сегодня утром.

— Пока не очень-то получается, — открыв глаза, вздохнула Магдалена. — Я чувствую следы телепатической связи на пластинах, но дав общее направление, она рассеивается, рассыпается, словно карточный домик. Необходим живой носитель, действующая связь.

— Направление тоже немало, Магдалена. Быть может, третья пластина поможет уточнить район поисков.

— Попробую, — прикрыв пластины ладонями, Магдалена снова закрыла глаза. Я поспешил выйти из номера, чтобы не мешать.

Вернер ждал меня у барной стойки в пустом гостиничном холле на первом этаже. Помимо него лишь бармен со скучающим лицом протирал и без того сверкающие чистотой бокалы. На экране телевизионной панели над его головой чернокожая певица на высоченных каблуках извивалась под ритмичную музыку, время от времени прерываемую невнятным бубнежом такого же черного парня в полуспущенных джинсах — то ли песней, то ли рассказом — речитативом с невнятным сюжетом о машинах, пистолетах и девушках.

Вернер развернулся на барном стуле в мою сторону и с кривой ухмылкой заметил

— У этого паренька, судя по полным порткам, с оружием и девчонками отношения как-то не очень клеятся.

— Он каждый раз при виде того или другого сильно пугается, — улыбнулся я в ответ и присел на соседний табурет.