Юрий Валин - Самый старший лейтенант. Разведгруппа из будущего

— У нас график, — зашипел старший лейтенант. — Чего раньше не сказала?

К лодке прихлюпали два морпеха:

— Как разведка, не укачало?

— Ой, да мы и понять не успели, — Катрин передала длинное ПТР.

— Тихо прошли, — сказал широкоплечий сержант, забирая тяжелые вещмешки. — Вы уходите, пока не началось.

— Уходим, уходим. Диски не забудьте. Или нам пулемет отставьте.

— Еще чего! Ваше дело тихое…

По воде прошли еще двое бойцов. Женька передал мешок с дисками. Старшина сгрузил в протянутые руки оставшиеся цинки с патронами. Катрин извлекла, припрятанные под лодочной «банкой» еще в Богоявленском, коробки с пулеметными лентами к станкачу.

— Ну, давайте, разведка, успеха вам.

— И вам, товарищи, успешно бить фашиста, — прошептал Толкунов. — Как и указывает товарищ Верховный.

— Ага, спасибо, товарищ старший лейтенант! — Смутные фигуры похлюпали к берегу, одна остановилась и неожиданно жалобно сказала: — Екатерина Георгиевна, так я надеюсь?

— Раз обещала — зайду. Если недалеко от Графской, я наверняка найду. Бывала я у вас.

— Ждать будем, — боец заторопился к берегу.

Старший лейтенант пристально смотрел на Катрин:

— Мы о задании думаем?

— Исключительно о нем, — заверила начальница. — Сейчас метров шестьсот пройдем по течению, и на месте. Дальше ножками.

— Здесь, — прошептал Толкунов. — Черт, как я не разглядел?

— С воды всегда так, — утешила Катрин. — Иной угол зрения.

Нос лодки по инерции ткнулся в камни. Впереди громоздился поваленный каменный забор.

— Пошли! Я прикрываю, — командир группы с автоматом в руках легко и бесшумно прыгнул на берег.

Женька сунул за пазуху надоевшие очки и взялся за настоящую работу.

Топить добротную плоскодонку было жаль, да и тонуть лодка не желала. Наконец справились, набросали в затопленную лодку для верности бетонных обломков и выбрались на берег. И Женька, и бойцы дружно стучали зубами.

— Да, не май месяц, — прокомментировала Катрин, тоже мокрая выше колен. — Ничего, сейчас устроимся…

— Не возитесь! — окликнул командир, залегший метрах в десяти от берега. — Пошли, пошли!

Женька трудом забросил на спину вещмешок со взрывчаткой. Начальница рывком поправила лямку, сердито прошептала:

— Евгений, я что тебе про перчатки говорила?

— Забыл, — Женька нащупал в кармане перчатки, — так и есть, промокли совершенно бесполезно.

— Не топчитесь! — зарычал Толкунов. — Вперед, и тихо! Тихо, я говорю!

Пригибаясь, бежали вдоль пустующего бесконечного склада. Из проломов в стене воняло сыростью и застарелой гарью. Сооружения вокруг, да и сам порт казались вымершими. Шорох подошв тонул в туманной тьме. Ни звука, только откуда-то из-за города доносился смутный гул едва слышной канонады — фронт не спал.

Передохнули на углу, среди исковерканных металлических конструкций. Толкунов в бинокль разглядывал двухэтажное, вроде бы уцелевшее, здание.

— Вроде оно, заводоуправление. А там «литейка». Точно вышли.

— Как по нотам, — согласилась Катрин. — Главное, чтобы и искомая посудина на месте оказалась.

— Сверху определимся, — решил Толкунов. — Вот к тому корпусу, потом к пирсам повернем.

— Товарищ старший лейтенант, а вы мне винтовочку не доверите? — поинтересовалась Катрин. — Уж очень я налегке, как-то даже неудобно.

— Ты, Катюша, девушка, тебе положено налегке гулять, — прошептал Толкунов. — Только без обид. Мне стрелять, мне и нести. Так спокойнее будет.

— Полное спокойствие может обеспечить только Госстрах, — проворчала Мезина. — Нужно было мне сумочку прихватить. Помада, пудреница, карандашики с тенями. Ненормальная я девушка.

Она глянула на подопечного, и Женька поспешно замотал головой — вещмешок с толовыми шашками он отдавать не собирался. Потом самому придется бесполезного туриста изображать.

Группа перебежала к выгоревшему остову кирпичного корпуса. По пути обнаружилось, что живые люди в порту все-таки имеются — потянуло печным дымком и чем-то съестным. За плотно занавешенным окном приземистого строения угадывался слабый свет.

Командир и Катрин забрались в разрушенный корпус. Женька с бойцами остался снаружи. Смершевцы выставили стволы автоматов.

— Дрыхнут фрицы, — прошептал Миша-Махсун. — Даже часовых нет. Не боятся.

— Здесь не немцы. Румыны засели, — возразил радист. — Я ихнюю мамалыгу с километра учуять могу.

— Отставить разговоры! — из дверного проема высунулся Толкунов. — Внутрь, и поживей!

Спецгруппа прибыла на место.

Женька взобрался по остаткам ступенек на второй этаж. Катрин сидела у окна, разглядывала в бинокль пирсы. Поблескивала вода, тянулся туман. Неподвижно замерли суда у причалов, торчал борт затопленной баржи. Подальше от берега виднелись надстройки еще какого-то затонувшего судна. У пирса покачивались два катера, буксир. Топтался часовой, прятал нос в вороте шинели.

— Наше корыто вроде там, справа, стоит, — прошептала, не оглядываясь, Катрин.

Женька разглядывал цель. Да, это должен быть именно «Жиу». Катер-тральщик, несчастных 175 тонн водоизмещения, постройки 1926 года. Единственный пулемет на баке — вон он, под чехлом красуется. По сути, в данный момент это никакой не тральщик, а разъездной катер. Капитан-лейтенант фон Миттель, наверное, где-то рядом отдыхает, вряд ли прямо на борту ночевать остался.

— Уверена, что именно это и есть «Жиу»? — прошептал Толкунов. — Или он в середине стоит? Названий не видно, номеров не видно.

— У второго корыта спарка на корме установлена. Буксир не в счет. Так что ближний «дредноут» под описание куда точнее подходит, — заметила Катрин. — Начнем с него. Что нам потом мешает всю флотилию прошерстить?

— Шутишь все? — пробормотал старший лейтенант. — Пора бы и серьезность проявить. Самое время…

Устроились на втором этаже цехового корпуса — там сохранились перекрытия. Радист развернул рацию, Женька помог закинуть грузик с антенной на провисшие остатки кровли.

В порту по-прежнему стояла тишина, замерли высокие скелеты кранов, лишь вода жила, сонно катила волны сквозь рассеивающийся туман. Десант у элеватора уже закрепился и продолжает окапываться. Уже ждут немцев бойцы, нервничают. За городом начало погромыхивать чуть активнее — артиллерия вела беспокоящий огонь.

Толкунов проверил оптический прицел, закрепил на стволе винтовки «БраМит». [11] «БраМит» — серийный советский глушитель, разработанный в конце 30-х годов. Назван в честь изобретателей — братьев Митиных. Вынул из новенького подсумка обоймы со странными зелеными головками пуль.

— Товарищи офицеры и бойцы, приступаем к выполнению задания. Свою задачу все помнят, так что начинаем без долгих предисловий. Овсянников, за тобою круговое наблюдение.