Игорь Градов - Московский парад Гитлера. Фюрер-победитель

Но вот и бульвар… Ровно в 10 часов у его ограды притормозил знакомый "хорьх", за рулем которого, как всегда, сидел Миронов. Нина буквально перелетала через сугробы и плюхнулась на заднее сиденье.

– Поехали, – приказала она, – скоро здесь будет гестапо.

– А чемодан зачем? – удивился Алексей, выруливая в сторону Никитской улицы.

– Потом все объясню, а теперь поторопитесь, пожалуйста…

Ехать быстро не получилось – приходилось то и дело пропускать грузовики и военную технику. Казалось, что уезжает весь город, однако никакой паники не чувствовалось, все действовали четко и слажено. Немецкая привычка к порядку и дисциплине…

Нина заметно нервничала и постоянно оглядывалась – нет ли погони, но гестаповских машин пока не наблюдалось – видимо, Краух еще не приказал искать ее. Это было хорошо – к тому времени, когда он разберется в ситуации, она будет уже далеко.

Промелькнули бульвары, показалась набережная Москва-реки. При въезде на Крымский мост пришлось постоять – один из военных грузовиков заглох, и несколько солдат откатывали его в сторону. Но вот наконец и Нескучный сад. Несколько минут, как обычно, покружили по его просекам, проверяя, нет ли "хвоста", потом подъехали к знакомой беседке. Петерсен уже стоял у хлебного фургона и курил. Когда "хорьх" затормозил, он подошел к задней двери, чтобы помочь Нине выбраться, и тут заметил чемодан. В его глазах появилось легкое недоумение.

– Решила собрать вещи и все-таки вернуться ко мне? – иронически спросил он. – Не слишком ли поздно?

– Ян, сейчас не до шуток, нужно срочно уезжать. Меня, скорее всего, уже ищут…

– И кто же?

– Вилли Краух. Он каким-то образом узнал о наших свиданиях и заставил меня пойти на сотрудничество с ним. Кроме того, он попросил Ингу, мою соседку по квартире, следить за мной и докладывать, когда я отправляюсь на встречи. Мне пришлось убить ее, иначе бы она нас выдала. Сейчас, наверное, Краух уже на квартире и ищет меня. Ян, да не стой же ты столбом, нужно немедленно убираться отсюда!

– Хорошо, – Петерсен наконец принял решение, – мы поедем на нашу базу, там мы и решим, что с тобой делать…

– Я должна сообщить тебе еще кое-что: среди твоих людей есть предатель, это Михаил Семенов.

– Ты имеешь в виду его службу в полиции? Не беспокойся, Михаил пошел туда по нашему приказу.

– Нет, Ян, я имею в виду его работу на абвер, а также, вероятно, и на гестапо. Его выдала учительница, Эльза Шульц, которая была и нашим, и гестаповским агентом. Будь осторожен, Семенов может быть очень опасен.

– Хорошо, с Михаилом мы разберемся позже.

С этими словами Петерсен подошел к фургону и забрался внутрь.

– Мишка предатель? – Алексей Миронов резко обернулся к Нине. – Не может быть!

– К сожалению, это так, – ответила Рихтер. – Когда ко мне в камеру подсадили Эльзу Шульц, я сразу поняла, что она агент НКВД. Извини, конечно, Алеша, но ваши товарищи из органов работают очень топорно и плохо разбираются в людях. Чекисты думали, что Шульц беспрекословно выполнит их приказ, чтобы спасти себе жизнь, но они не учли одного – Эльза ненавидела советскую власть. Ты думаешь, ей нравилось работать в вашей школе? Да она ненавидела ее! Ей, прекрасно образованной, начитанной, умной, приходилось за копейки вбивать знания в головы упрямых, бесталанных учеников. Она, конечно, честно делала свое дело, пыталась чему-то вас научить, привить любовь к немецкому языку и литературе. Но что получала взамен? Постоянные придирки директора, грозившего уволить ее за происхождение, подозрительные взгляды парторга школы, холодное безразличие учеников… Шульц очень боялась, что ее арестуют как врага народа или шпиона – ведь она немка. Вот и дала согласие сотрудничать с НКВД – надеялась, что избежит лагерей. Мы в тюрьме о многом с ней переговорили… Ты не можешь себе представить, как она страдала от того, что вы, глупые мальчишки, дразнили ее "фашисткой". Это несправедливо и незаслуженно! Конкретно к тебе, Алексей, у нее претензий не было, она даже гордилась тобой, говорила, что у тебя имеются способности к языкам. Но вот другие ученики… И, главное, она не могла уйти из школы – ее не приняли бы ни на одну другую работу. Там, в камере, Шульц мне все рассказала и пошла на перевербовку, решив работать на германскую разведку. Она стала двойным агентом, и притом, заметь, очень хорошим – у нее обнаружился талант к этому делу. Эльза регулярно докладывала своему куратору из НКВД о наших беседах – разумеется, только то, что я считала возможным. Ее начальник строчил отчеты и хвалил Шульц за отличную работу, а мы тем временем вели свою игру. Осенью, перед самой эвакуацией, нам устроили побег – дали возможность скрыться во время авианалета на город. Конечно, я прекрасно понимала, что все это подстроено – товарищи из НКВД хотели, чтобы Шульц с моей помощью поступила к немцам на службу и стала снабжать информацией подпольщиков. Я решила подыграть господам чекистам. После побега мы укрылись в одной квартире и дождались прихода немцев, а потом, как было условлено, я устроила Эльзу в штаб к генералу Зеерману. Только к тому времени она уже работала на нас, а курировал ее сам полковник Остерман.

– А когда она связалась с гестапо?

– Не знаю, думаю, ее завербовал Вилли Краух, скорее всего, в январе этого года. Эльза также выдала ему Михаила Семенова. Алексей, это факт, а теперь сам решай, что с ним делать.

Миронов потрясенно молчал. Мишка, его лучший друг, верный школьный товарищ – и предатель? Такое просто не укладывалось в голове, не хотелось даже думать об этом. Но Нина была права – факт есть факт, и следовало что-то предпринять…

Куйбышев

9 марта 1942 года

Ставка Верховного Главнокомандующего

Сталин раскурил погасшую рубку и задумался: правильно ли он сделал, что приказал своим генералам наглухо закрыть Москву, чтобы ни одна мышь не выскочила? Что произойдет, если все-таки удастся захватить Гитлера?

С одной стороны, это стало бы большой удачей, почти победой, но с другой… Представим себе, что фюрера взяли в плен и даже казнили. Власть в Германии наверняка перейдет к Гиммлеру. У него в руках реальная сила – войска СС, и он сумет правильно ими распорядиться. Геринг не имеет серьезного влияния в Рейхе, а доктор Геббельс не станет возражать против нового фюрера – какая разница, кому служить и чьи идеи озвучивать?

Что дальше? Скорее всего, Гиммлер сразу пойдет на контакт с американцами – захочет через них договориться с англичанами и французами. Ему не нужна война с Западом, он, в отличие от Гитлера, прекрасно понимает, чем это может обернуться. Гиммлера поддержат и армейские генералы – они тоже не сторонники войны на два фронта, а Борман обеспечит одобрение партийных бонз.