Павел Дмитриев - Еще не поздно. Часть I. Поколение победителей.

Конечно, за такую дурость, как публикация своих статей заграницей, пару-тройку лет дать однозначно не помешает. Как минимум, мозгов прибавится. При Сталине получили бы за свои художества 10-ку без права переписки, и на этом все закончилось.

Но попаданец в "записках" их упоминал как "родоначальников диссидентского движения, положивших начало...". Очень о них беспокоился, явно хотел защитить от преследования. Говорил, что судебный процесс будет иметь огромный резонанс среди интеллигенции, письмо в защиту соберет несколько тысяч подписей авторитетных людей. Этож какой все приняло размах в его истории, если про безвестных писак отдельный параграф в школьных учебниках 21-го века?

\\\Действительно, был громкий процесс, с коллективным письмом в защиту от известных людей и небывалым досель в СССР "митингом гласности" на Пушкинской площади.\\\

Нет, а каков Буковский? Неизвестный никому псих, оказывается, в конце нулевых баллотировался на пост президента России! И получил первую, самую сложную известность опять же на этом злосчастном процессе! Да такую, что в 70-х его меняли на целого генерального секретаря компартии Чили! Даже частушка появилась, "поменяли хулигана на Луиса Корвалана" - по которой его и запомнил Петр.

\\\Владимир Буковский выдвинут кандидатом от демоппозиции в 2007, но был отклонен Центризберкомом. В феврале 1965 он выпущен из СПБ, где два года находился на принудительном лечении.\\\

Шелепин снял трубку вертушки, и набрал Председателя КГБ.

-- Семичастный слушает...

-- Привет, Володя! Не жарко тебе сегодня?

-- О, здорово! - засмеялся, как обычно, как молодой комсомолец. - Не, мне охладители японские раньше чем в ЦК поставили. Мы же их проверяли, чтоб ничего шпионского не подсунули узкоглазые.

-- Оказывается, все украдено до нас.

-- Шурик, это же не наш метод!

\\\Фильм "Операция Ы" недавно вышел в прокат.\\\

-- Ладно, - Шелепин перешел на серьезный тон. - Говорят, у тебя все готово к аресту и осуждению Синявского и Даниэля?

-- Так точно! Установили, что именно эти злодеи прячутся под псевдонимами Абрам Терц и Николай Аржак.

-- Надежно установили?

-- Третьего дня из Франции получили фотокопию правленной рукой Даниэля машинописной копии "Искупления" Аржака.

-- Ух ты, серьезно поработали. А еще что?

-- Ну... Так-то их сдали практически все: друзья, соседи, коллеги по работе и даже случайные знакомые. Что говорить, если на какой-то пьянке сам Синявский бегал с криком "я Абрам Терц". Так что в каждом деле лежит по пачке заявлений.

-- Очень, очень хорошо, что ты так надежно подстраховался, - с нажимом заметил Шелепин. - Но боюсь, дело в итоге окажется не столь простым.

-- Мы еще экспертизу провели, академик Виноградов подтверждает их авторство.

-- Мда. Сам-то читал их статейки?

-- Нет, это ты у нас ИЛФИ заканчивал, - засмеялся Семичастный. - Гигант мысли, отец русской демократии.

-- По мне, это все скорее литературный авангардизм, а не антисоветчина. Интеллигентский вывих мозга при среднем литературном таланте.

-- Ну ты даешь! Мы что, зря работали?

-- Я против ареста, и ты прекрасно знаешь почему. - осторожно намекнул Шелепин.

-- Догадываюсь, - задумался Семичастный. - И что сейчас делать?

-- Уверен, что Суслов завтра на Президиуме все же продавит жесткое решение. - прямо через трубку была видна искусственно грустная улыбка, и одновременно поднятый вверх большой палец сжатой в кулак правой руки.

-- Точно?

-- Ну... На девяносто процентов, хотя я, конечно, постараюсь... Боюсь, поднимется среди интеллигентов такая вонь, что пожалеем.

-- Тут наше дело маленькое, - отрапортовал Семичастный. - Что вы на Президиуме решите, то мы и сделаем. Качественно и быстро.

-- Эх, Володя, - Шелепин тяжело вздохнул. - У тебя самая правильная позиция в данном случае.

...При обсуждении записки Суслова на Президиуме никто против ареста и жесточайшего осуждения не возражал, пока слово не взял Александр Николаевич.

-- Зачем нам устраивать из этих бумагомарателей мучеников? Может быть, по опыту китайских товарищей отправить их в деревню, на перевоспитание?

И не дожидаясь возражений продолжил.

-- Синявского в Кемерово, к шахтерам, в творческое путешествие. Даниэля в Горловку. Или наоборот. Оформим им творческую командировку по заданию партии. Пусть напишут роман не хуже "Поднятой целины", если уверены в своем таланте. В этих городах нравы у людей простые, если наврут где писатели, их же рабочие в угле и похоронят. Поделом. А получится что-то дельное, так настоящий социалистический реализм и опубликовать можно.

\\\"Что такое соцреализм?" - первая публикация Синявского в зарубежном издании.\\\

-- Неожиданное предложение, - первым, к удивлению присутствующих, прореагировал редко вмешивающийся в "интеллектуальные" вопросы Кириленко. - Боюсь, это будет воспринято как слабость партии в борьбе с наймитами международной буржуазии.

-- Уступка капиталистическому окружению, - резко добавил Мазуров. - Уверен, передовая советская общественность их осудит вместе с партией.

-- Товарищи, вспомните, как Сталин гибко и аккуратно решил с Шолоховым и Горьким! - возразил Шелепин. - Уж ему жесткости было не занимать.

Косыгин немного удивился, получив от Шелепина записочку "воздержись". Впрочем, просил -- получи, усмехнулся про себя премьер.

-- Саша, ты не прав. - Микоян искренне рубанул стол ребром ладони. - Эти антисоветчики просто трусливые сволочи, посадить парочку надолго, вся их братия засунет себе язык в ж... Ну, в общем сами знаете куда.

Присутствующие заулыбались, отлегло. "И чего тут было думать?", читалась на лицах присутствующих.

-- Предложение Александра полная му... Нецелесообразно, - вежливый Суслов постарался обойтись без грубости. - Такая уступка двурушникам нанесет огромный вред делу построения коммунизма не только в СССР, но и во всем мире. Что о нас будут думать заграницей, если там будут печатать выпады подобных отщепенцев?

-- Михаил, под твою ответственность? - Шелепин уперся взглядом в толстые линзы очков под небрежно зачесанной клочьями вбок седой шевелюрой.

-- В Новочеркасске все прошло как надо, не так ли? - огрызнулся Суслов. - Да ты и сам, помнится, выступал за крайне жесткие меры!

-- Саша, ну зачем ты так? - Попытался сгладить ситуацию Брежнев. - Я разговаривал с секретарем союза писателей Фединым, он твердо меня заверил в поддержке со стороны ответственных авторов.

-- Синявский не Шолохов! - припечатал Воронов. И тяжеловесно пошутил: - В сельском хозяйстве не разбирается.

Александр Николаевич устало и медленно провел ладонями по лицу и снова взял слово:

-- Я думаю, нет, я совершенно уверен, что эти шелкоперы поднимут вой. В Москве интеллигенты на солдат не полезут. Будут стоять с плакатиками перед Мавзолеем. Письма открытые писать, подписи сердобольных академиков собирать. И рассказывать ужасы про ГУЛАГа зарубежным корреспондентам.