Вильгельм Шульц - «Подводный волк» Гитлера. Вода тверже стали

— Господа, все нормально. Нет никакого повода беспокоиться. Это мой товарищ, да, ну выпил чуть больше положенного. Так что ж вы хотите! У нас работа нервная, да-да… Ха-ха-ха. Не-е-е… зачем патруль? Конечно, уверяю вас, я не позволю ему валяться на улице. До свидания! Успехов вам в вашем нелегком деле.

— Говорят, на соседней улице совершено нападение на дом помощника бургомистра…

— Ройтер! Вас вызывает Эккерманн!

— Бл…ь! Командир флотилии! Все-таки влипли!

— Нормально все! Меня уже таскали. Не беспокойся, все будет чики-пуки!

В кабинете командира флотилии сидел Рёстлер. Он снова вел себя так, как будто это Эккерманн сидел в его кабинете. Ну занимайтесь, чем вам надо, только не мешайте, казалось, говорил весь его вид. Ройтер старался держаться как можно более церемонно. По уставу, чтоб ни одна падла не подкопалась.

— Вчера… — Эккерманн закашлялся. — Вчера имела место чудовищная хулиганская выходка, — начал он. — Два морских офицера проникли в дом помощника бургомистра, нанесли ущерб имуществу, повредили садовые посадки.

— Это ужасно, герр корветтенкапитан!

— Еще бы! — подал голос из-за журнального столика Рёстлер. — Это просто свинство!

По голосу было непонятно, издевается ли он или действительно считает происшествие таковым. Рёстлер сидел против света, и Ройтер никак не мог понять, что же такое он читает.

— Ройтер! Отвечайте, где вы были вчера после 22.00!

— Как обычно, в офицерском общежитии. После 22.00 я спал.

— О как! — отпустил в своей манере комментарий Рёстлер. Он встал, бросил на столик журнал. Теперь стало понятно, что это был «Widerstand» [26] «Сопротивление» — общественно-политический журнал левого толка. Запрещен в Германии в марте 1937 г. Главный редактор Эрнст Никиш на момент событий уже почти три года находится в заключении. за 1936 год, запрещенный, насколько Ройтер мог судить. Он повернулся в сторону воспитателя и нарочито щелкнул каблуками.

Рёстлер медленно подошел к нему и аккуратно снял с лейтенанта фуражку.

— А это вы с кровати упали, как я полагаю? — Глаза Рёстлера, серые и водянистые, ничего не выражали, но это была маска. И Ройтер понял, как надо себя вести.

— Никак нет! Это я вчера упал с брусьев в спортивном зале. Есть свидетели. — А действительно, утром во время упражнений на брусьях он неудачно выполнил один элемент и немного поцарапал бровь.

— Кто это видел?

— Оберлейтенант Ринкельманн! Можете его спросить.

— Угу, — кивнул Рёстлер. Видно было, как он утратил интерес к теме.

— Ройтер! Вы весьма успешно провели последний поход, — вдруг перевел тему Эккерманн.

— Да… — вставил Рёстлер. — А знаете ли вы, что нам предстоит очень ответственное событие? Во Фленсбург с дружественным визитом прибывает военный корабль СССР.

— Теперь знаю, господин ответственный по партии…

— Мы тут подумали… Вы с этим вашим «Чики-Пукиным», с Шепке — известные затейники. Вот вам и карты в руки. Разработайте культурную программу этой встречи.

— Осмелюсь спросить, герр Рёстлер, какой это корабль?

— Это подводная лодка. Надо ли говорить, что международная обстановка более чем сложная и в этой ситуации каждый, даже самый незначительный инцидент может иметь самые неблагоприятные последствия. Вы понимаете, какая это ответственность!

— Так точно! Понимаю…

Они просидели ночь с Шепке и решили, что лучшим наполнением культурной программы будут спортивные состязания. А если учесть, что обещал прибыть сам гросс-адмирал, [27] Эрих Редер — был страстным поклонником футбола. то практически однозначно выбор падал на футбольный матч. Уже хорошо. Официальная часть, банкет… Оказалось, не так уж оно и сложно…

Ранним воскресным утром русская лодка причалила к третьему пирсу, куда обычно швартовались лодки 1-й флотилии. Мероприятие было очень торжественным. Оркестр исполнил Deutschland über alles и… «Интернационал». За сутки до этого Рёстлер провел беседу с музыкантами, чтобы во избежание международного скандала они не заиграли по привычке, случайно, Хорста Весселя. Действительно, «красных» у них там, на лодке, хватает, не дай бог кто-то знает немецкий и переведет, и на свой счет примет… [28] Имеются в виду, очевидно, строки «Kam’raden, die Rotfront und Reaktion erschossen, Marschieren im Geist in unsern Reihen mit». — «Товарищи, убитые красными и реакцией/Маршируют с нами в наших рядах».

Торжественная часть началась с появления на пирсе автомобилей с черными вымпелами, на которых на синем треугольнике был изображен имперский орел. [29] Адмиральский вымпел. Первой шла машина гросс-адмирала. Мотоциклетный эскорт отстал, когда она вырулила на пирс. Следом шел автомобиль «папы». Чуть далее следовала машина с белым треугольным вымпелом с якорем на черной полосе. [30] Вымпел командира флотилии. Адмиралы по этикету приветствовали русских. Ройтер не понимал, с чего бы вдруг такая помпа. Потом объяснили. Речь идет о строительстве нашей базы подлодок в Западной Лице недалеко от Мурманска. Это меч, занесенный над головой Британии. С нее Северная Атлантика становится достижима куда быстрее. Вроде бы туда уже командировали несколько экипажей. Теперь-то понятно, почему подлодка…

Слово предоставили молодому парню, очевидно, младшему политруку, судя по характерным золотистым шевронам с голубой полосой. Он начал не очень уверенно, заметно волнуясь, но быстро совладал с волнением. Переводчик заметно напрягался, переводя русские пропагандистские конструкции. Словосочетание «товарищ Сталин» в его речи повторилась более 30 раз. Потом Ройтер сбился.

— «… Коварным планам англо-французских поджигателей второй империалистической войны не суждено было сбыться! Товарищ Сталин в своем докладе на XVIII съезде партии разоблачил провокационные замыслы политиканов Англии и Франции, стремившихся столкнуть лбами наши народы. Товарищ Сталин еще тогда поставил вопрос о возможности добрососедских отношений между СССР и Германией. Заявление товарища Сталина было должным образом понято в Германии, которая не замедлила сделать из него практические выводы. По предложению Германии были начаты советско-германские торгово-кредитные переговоры. 19 августа 1939 года они, как известно, завершились подписанием соглашения, выгодного для обеих сторон. Германия выразила желание улучшить и политические отношения с Советским Союзом…»

— С ума сойти, — шепотом заметил Шепке, когда младший политрук перешел к обличению двурушнической позиции английских империалистов. — Как он англов ненавидит… Если так, то почему они еще не с нами? Может, в совместное патрулирование выйти?

Его прервал строгий взгляд Эккерманна. Он вообще был очень сосредоточен и хмур. Как будто ожидал чего-то очень неприятного. А с другой стороны, приезд командующего, да целых двух! — всегда мало приятного. Вообще-то вся эта затея напоминала плавание по заминированному фарватеру. Одна ошибка — и ба-бах! Поэтому-то с немецкой стороны и выступал сам фюрер по партийной линии Ганс Рёстлер.