Вильгельм Шульц - «Подводный волк» Гитлера. Вода тверже стали

— Скорей надо валить отсюда, пока они подмогу не позвали. Кто его знает, сколько там этих уродов?

Они попытались завести мотоцикл с толкача. Это получилось без особых проблем, вот только бензин почти весь вытек. Эх… это ж золото… Ладно, надеюсь одного я прикончил. А сейчас доберемся до маяка, там должна быть какая-то охрана. Должен быть и полевой телефон… и бензин. Надо-то не так уж и много…

— Эти «маки» нас просто достали, герр оберлейтенант! — вздохнул совсем юный фельдфебель. Он был здесь за главного. — Они так хотят заполучить этот маяк…

— Зачем он им?

— Наверное, хотят взорвать. Здесь раз в сутки проходят эсминцы. Есть еще патрульные катера. Может… ну не знаю… маяк — есть маяк.

Это ты, брат, верно заметил. Маяк штука такая… Был бы я на той стороне пролива — лично бы вынес все маяки. Пусть потом как хотят кувыркаются.

— Ой, — вырвалось у фельдфебеля. — А я вас знаю… Вы — Ройтер!

— Да…

— Я про вас читал в газете.

Фельдфебель засуетился… Не часто случается, чтобы пост посещал бог…

— У вас есть телефон? — деловито спросил Ройтер. Сейчас не время для почестей и автографов. Ему только что чуть не оторвали башку.

— Да, разумеется. Валонь. Там наш полк.

— С Шербургом — нет?

— Нет. Там морские части.

— Тогда звоните в Валонь, пусть пришлют кого-нибудь. Мы хотя бы прочешем окрестности.

Но телефон отказывался работать.

— Так, герр фельдфебель, похоже, мы с вами влипли в историю. Как старший по званию я беру командование на себя. Немедленно объявите боевую тревогу, пусть ваши люди займут оборону в кирпичных строениях. Сколько у вас боеприпасов?

— Как обычно, две обоймы к карабину…

— Ну у меня еще десять выстрелов. В общем, неплохо. Можем уложить взвод… Если не будем дураками.

Не надо быть никаким ясновидящим. Достаточно не быть слабослышащим, чтобы понять. Связь вдруг так просто из строя не выходит…

Сумерки не предвещали ничего хорошего. Нечисть появляется в сумерках. Она и появилась. С башни можно было разглядеть, как по зеленой поверхности перемещаются черные фигурки. И было их немало. Идиоты… как они собираются преодолевать пустошь перед маяком? Они как будто знают, что у нас нет автоматического оружия.

— Марта, можешь помогать мне поворачивать зеркало? — спросил Ройтер. Марта кивнула. — Попробуй его развернуть на берег и чуть опустить луч…

Сигналом к стрельбе будет луч маяка.

Черные фигурки внизу уже были почти неразличимы, все превращалось в серую массу.

— Так… на счет «три»! Включаешь лампу… Раз, два…

Пустошь перед маяком превратилась из серой в ослепительно белую. По ней бил прожектор почище зенитного 8 миллионов кандел. Дружно хлопнули карабины из нижних ярусов. Первый удар застал французов врасплох. Понеся потери, они бросились наутек. Но стоило им выскочить из луча, как бегство превращалось в организованное отступление. Оставив на песке четверых, «маки» заняли позиции в прибрежных камнях.

— Веселая будет у нас с вами ночка, фельдфебель, — усмехнулся Ройтер. — Вы разве не знаете, что моя власть распространяется только на море? Нет? А это так. На суше я приношу неприятности, как говорит наш старший помощник.

Французы оказались вовсе не такими уж и идиотами. Они поняли свою ошибку и решили брать крепость измором. Они прочно обосновались в камнях и оттуда вели огонь, который можно было определить как «беспокоящий».

— Черт! Неужели у них патронов больше, чем у нас? У боевого поста регулярной немецкой армии.

Пуля чиркнула по перилам ограждения.

Ройтер сначала было решил ответить, но из «вальтера», скорее всего, он до туда не добьет, а пулю потратит.

— Бережешь для ближнего боя? — спросила Марта. Как будто она что-то в этом понимала.

— Ну да. Девять уложу, последний — себе…

— Уложи, пожалуйста, восемь, — попросила она и выразительно посмотрела на него.

— Я не смогу тебя убить… Это выше моих сил.

— Тогда оставь мне. Я это сделаю сама. Сразу после тебя.

Бз-з-зык!

Новая пуля высекла сноп искр из чугунных перил ограждения. Похоже, «маки» вознамерились расстрелять лампу. Интересно, как им это удастся? Идея-то довольно сомнительная, хотя и вполне очевидная… Но под таким углом и с такого расстояния?.. Что ж, ребята решили попытаться… А пока будут пытаться, вполне могут и нас задеть…

Теплый июньский вечер, берег моря и свежее дыхание ветра с пролива. На западе за изгибом побережья, за расчерченными, как по трафарету, полями горизонт озаряется узкой зеленовато-оранжевой полоской. И они одни на этой уникальной смотровой площадке. Идеальное место для свидания. Только вот над головой иногда свистят пули…

— С тобой так спокойно… — прошептала Марта. — Это удивительно. Так спокойно не было никогда и ни с кем…

— А я добрый, — усмехнулся Ройтер. — Если не злить…

— Ты знаешь, мы не учли еще одного варианта… — задумчиво произнесла Марта.

— Какого варианта?

— Ну того варианта, если вдруг ты погибнешь, а я останусь жива.

— В таком случае я тебе не завидую… — поморщился Ройтер. — «Маки» — зверье бешеное. Попадать к ним в плен — никому бы не пожелал…

Пуля просвистела над ними и ударилась в черепицу крыши. Оттуда дождик бурой пыли просыпался на рукав куртки. «Ведь они скоро пристреляются, — мелькнуло в голове у Ройтера. — А в темноте все преимущества у них. В темноте мы не продержимся и получаса…» Нечисть чурается света… Свеча гаснет — нечисть торжествует. А эта свеча когда-нибудь погаснет обязательно, ибо никакой источник не вечен, за исключением Солнца. Арийского Солнца в круге… м-да что-то меня на эпитеты потянуло, не рановато ли репетировать траурную речь? Ведь пока у нас есть в аппаратах хотя бы одна торпеда — мы сражаемся, заканчиваются торпеды — палубное орудие, выведено из строя и оно — личное оружие, дальше идут в ход ножи, гаечные ключи, багры, ломы, монтировки… И хотя в этой длинной цепочке мы находимся на стадии частично израсходованного боекомплекта личного оружия, это далеко не конец, потому есть еще руки. Руками можно душить, зубами кусать… Так что битва еще не закончилась.

Только вот эта дочь Сатурна здесь явно лишняя. Ну не место ей на передовой под пулями. Вот уж действительно, как говорят англичане, «в неправильное время, в неправильном месте». Но самое удивительное было то, что Марту, похоже, все это совершенно не беспокоило. Она не плакала, не ругалась, не билась в истерике «…о-о-о-о-о! что же с нами будет?!». Надо будет оказать первую помощь — она это сделает спокойно и деловито, может быть, даже будет стрелять. А пока она предпочла не мешать.