Юрий Корчевский - Заградотряд времени

Я залез в кабину. Ключ зажигания в замке.

— Не балуй, чужая ведь машина. — Боец боязливо оглядывался по сторонам.

— А где ты водителя видишь? Немцам ее оставить хочешь? Лучше я поеду, чем пешком идти.

— Умеешь разве?

Я поворочал рычагом коробки, нащупывая нейтраль. Повернул ключ — шевельнулись стрелки на приборах, но дальше ключ не поворачивался. Где же у полуторки стартер? Я перевел взгляд вниз. Так, обычные три педали — сцепление, тормоз, газ. А рядом еще одна, круглая, как цилиндр. Я нажал ее. Взвыл стартер, и мотор завелся. Тьфу ты, а все современное образование виновато. Привык, что у машин стартер ключом зажигания пускается, только у некоторых гламурных моделей — кнопкой «Старт». Ближе к народу надо быть.

— Так ты со мной едешь или пешком идешь?

Боец молча забрался в кузов, хотя в кабине место рядом с водителем было свободно.

— Поехали! — крикнул он сверху.

Ну, поехали. Я тронул машину. Эбонитовый четырех-спицевый руль тугой, но машина шла послушно.

Мы взобрались на пригорок. А за ним деревушка темнела, перед нею — сборный лагерь. У дороги стоял стол, на обочине сидело с полсотни мужчин — в форме и без, кое-кто из них — с винтовками.

Увидев нашу машину, на дорогу выбежал сержант:

— Стой!

Я затормозил полуторку.

— Куда едешь?

— К передовой.

— Слушай, здесь недалеко наша часть. Подбрось бойцов.

— Садитесь, мне все равно в ту сторону.

— Кривохатько, сажай людей.

К машине подбежали полтора десятка парней и мужчин, залезли в кузов. В кабину степенно уселся усатый сержант, держа в руках кирзовую сумку с документами.

— Поехали.

Я тронул машину. Дорога еще не была разбита колоннами танков, и потому ехать было легко.

Километров через пять из кустов на дорогу выскочил боец в расстегнутой гимнастерке и без винтовки:

— Стой! Вы куда претесь! Немцы впереди — танки прорвались!

Я вопросительно посмотрел на сержанта. Он тут старший, в кузове его бойцы. Хотя какие они бойцы — новобранцы в большинстве своем, многие в гражданской одежде еще, без красноармейских книжек, без оружия, необученные.

Сержант колебался недолго:

— Откуда тут немцам взяться? Поехали!

Я-то поехал, однако внимательно смотрел по сторонам и вперед.

Не соврал боец. Едва мы миновали чахлую рощицу, как впереди на дороге показался танк. Шел он нам навстречу. В глаза бросились его угловатые контуры. «Не наш», — екнуло сердце.

Я вдавил тормоз в пол.

— Эй, не дрова везешь! — послышалось из кузова.

И тут танк выстрелил. Скорее всего — с ходу, потому что промазал по неподвижной машине. Снаряд его рванул немного правее машины, на обочине. Парни, как горох, посыпались из кузова и — в обе стороны от дороги.

Я распахнул дверцу и кинулся в рощицу. Усатый сержант, бросив в кабине сумку с документами, побежал в другую сторону.

Рядом со мной оказался боец из заслона. Его винтовка с примкнутым штыком мешала бежать, цепляясь за кусты и ветки деревьев.

Танк выстрелил еще раз, и полуторка вспыхнула.

Танк принялся прочесывать пулеметным огнем обочины и рощицу. Пули так и чмокали по стволам деревьев.

— Ложись, пока не зацепило.

Я свалился на землю, рядом упал боец.

Рев танкового мотора приближался, и среди редких деревьев показалась его серая туша. Неожиданно грянул взрыв. Гусеница танка слетела, и он крутанулся на месте. Из моторного отсека повалил дым.

«На мине подорвался», — догадался я. Откуда она взялась — неизвестно, но это здорово нам помогло. Только потом пришло осознание, что если бы мы проехали еще немного, подорвались бы сами.

Люки танка распахнулись, и из машины стал выбираться экипаж.

— Чего лежишь, стреляй!

Боец передернул затвор, прицелился, выстрелил. Мимо. Эх, чему их только учили. Здесь же и сотни метров не будет.

— Дай сюда винтовку!

— Никак нельзя — табельное оружие, на мне числится.

— Сейчас немцы тебе покажут, как стрелять надо. Очухаются только.

Боец с явной неохотой подтолкнул ко мне винтовку. Давно я не держал в руках трехлинейку. Прицелился, задержал дыхание, подвел мушку к спине немца и плавно выжал спуск. Бах! Винтовка ощутимо ударила в плечо. Но немец завалился вбок.

Трое из экипажа забежали за танк и стали стрелять в нашу сторону из пистолетов. Ага! Не успели снять с танка пулемет — уже легче. Однако их трое, а винтовка у нас одна. Но и за танком они долго не усидят.

Танк дымил все сильнее, и вскоре из жалюзей моторного отсека, а затем и из открытых люков полыхнуло пламя. Буквально через минуту, а то и ранее рванет боекомплект. Любой танкист это понимает. Знали это и немцы. Вот один из них бросился вдоль дороги назад — в сторону, откуда появился танк. Его черный комбинезон мелькнул настолько быстро, что я и на мушку поймать его не успел.

Я взял прицел чуть выше дороги и левее танка. И как только из-за танка мелькнул танкист, нажал спуск. Убить — не убил, но в ногу ранил. Немец упал и начал что-то кричать своим.

Из-за танка выбежал последний танкист, схватил упавшего поперек груди и потащил в сторону. Я выстрелил, и одновременно с той стороны дороги хлопнул негромкий выстрел.

И в это время танк взорвался. Сначала из люков вырвался факел пламени, потом сорвало башню и раскатисто ахнуло. Во все стороны полетели какие-то куски.

Я ткнулся носом в землю. Когда поднял голову, оставшийся в живых танкист убегал по дороге. Я передернул затвор, прицелился, нажал спуск. Но вместо выстрела раздался лишь щелчок.

— Патроны дай, — повернулся я к бойцу.

— Нету, у меня всего пять патронов было.

— Тьфу ты, держи свою винтовку.

Я встал и направился к танку. Он жарко горел — так, что подойти близко было нельзя. Высокая температура обжигала лицо. Да и к чему мне этот железный хлам? Меня интересовали убитые танкисты. При них должны были быть пистолеты. А еще — карты.

Пистолеты были — я забрал оба и сунул себе за пояс. А вот карт не оказалось. Небось сгорели в танке.

Я оглянулся на обочину дороги.

— Эй, остался кто живой? Выходи.

Держа в руке наган, на дорогу вышел усатый сержант, и за ним — несколько парней.

— Ты в танкиста стрелял? — спросил я его.

Сержант кивнул.

— Молодец, здорово помог.

— А, так это ты с той стороны стрелял? — Сержант посмотрел на мои пустые руки. — А из чего?

— У бойца винтовку взял, только патронов в ней больше нет. Что делать будем?

— Пешком пойдем.

— Куда? Похоже, немцы впереди.

Я с сожалением посмотрел на чадившую полуторку.

— Ек-макарек, документы-то сгорели! — огорчился сержант.

— Хорошо, что сам живой остался, а документы по новой выпишут.

Собралось всего человек восемь. Остальные или были убиты, или просто разбежались.

— Ну, сержант, ты главный — решай.