Александр Афанасьев - Наступление ч. 4(СИ)

История войны в Афганистане делится на два периода — с вертолетами и без вертолетов.

С вертолетами — было в самом начале, когда вертолетами почти без страха перевозили солдат, имущество, наносили удары по позициям моджахедов, вели разведку. В восемьдесят первом — восемьдесят втором годах можно было еще видеть такую картину: кишлак, в кишлаке зачистка, с бронетехникой, с оцеплением — а над кишлаком завис вертолет и координирует действия солдат, ведет наблюдение, может и подержать огнем.

В восемьдесят седьмом просто невозможно было представить себе такую картину — беспечно висящий над кишлаком вертолет. Опасность была столь велика, что теперь все чаще силы спецназа поддерживались не «крокодилами», как обычно — а огнем артиллерии.

Между этими датами — восемьдесят первый и восемьдесят седьмой — много чего произошло. Советские вертолетчики освоили множество новых тактических приемов работы, высаживали массовые десанты работая одновременно пятьюдесятью и более машинами, стали летать ночью и охотиться на караваны, пробирались в такие места, куда мог забраться только сумасшедший. По всему ОКСВ ходила легенда о вертолетчике, который нанес удар НУРСами по позиции ДШК на скальной полке, пока духи пережидали в окопчиках — он сел, погрузил в вертолет два ДШК и улетел. Но такие истории были единичными, а вот проблемы были массовыми.

Первой проблемой было то, что советские вертолеты, в том числе и знаменитый Ми24 оказались уязвимы и несли потери даже от огня крупнокалиберных пулеметов. Вопрос был в том куда бить. Ми8 брони не имел вообще, недаром десант во время полета сидел на чугунных сковородах, которые держали даже пулю ДШК, а если врезать из засады по пилотской кабине — верная смерть. Ми-24 конечно имел броню — но было одно уязвимое место, общее для всех вертолетов — хвостовой винт и редуктор. Если туда попасть — а он ничем не защищен, длинный вал привода и редуктор, требующий смазки — вертолет терпит катастрофу либо сразу, либо через несколько минут, когда кончится масло в редукторе. Американские и пакистанские военные советники научили душманов, как бороться против вертолетов даже без ПЗРК — огонь надо сосредотачивать не на пилотской кабине, как инстинктивно хочется сделать, а на хвостовом винте. Точно так же надо бить и из засады — подождать, пока вертолет пролетит и бить вдогон ему. В любом крупном укрепленном районе было по двадцать и более пулеметов ДШК, часть из них была установлена так, чтобы бить в хвост выходящим из атаки вертолетам.

Ну, а если есть ПЗРК…

Снабжение моджахедов было вовсе не таким хорошим, как это иногда представляется и первые ПЗРК им в руки попали в восемьдесят втором — восемьдесят третьем годах. Это были польские лицензионные ПЗРК Стрела 2 — то есть проектировал их СССР, потом устаревшую линию продали Польше, она их выпускала для не слишком привередливых стран, и часть этих ПЗРК попала в Египет, еще до того, как Анвар Садат совершил свое турне в США. Потом, как только в Египет пришли американцы — польские ПЗРК стали не нужны и они лежали несколько лет в ящика под открытым небом. Потом ушлые люди, которые скупали оружие для Афганистана, набрели на египетские залежи старого советского оружия и скупили эти Стрелы вместе с ящиками Калашниковых, тоже полежавших под открытым небом, и все это продали в Пакистан. Эффективность была соответствующей — только одна ракета из десяти долетала до вертолета, еще сколько то там взрывалось. Тем не менее — меры против них принимались.

Потом появились ПЗРК Blowpipe британского производства, впервые они были применены в провинции Нангархар в восемьдесят пятом, причем применяли их военнослужащие пакистанской армии, то есть имел место акт открытой агрессии одного государства против другого. В группу, которой предстояло провести испытания английского ПЗРК в боевых условиях, входил и Мохаммад Юсеф, бригадир пакистанской разведки и координатор движения исламского сопротивления. У этого оружия есть одна особенность. В отличие от американского ПЗРК ракета Блоупайпа сама не ищет цель [2] отличие от того, как это было описано в романе «Фредерика Форсайта» Афганец, выпущенном через пару лет после смерти писателя. , оператор должен наводить ее при помощи специального рычажка — примерно так как во время Второй Мировой пилоты Люфтваффе наводили первые управляемые бомбы на корабли. Об эффективности применения Блоупайпа лучше всего рассказал сам Юсеф — ни один из атаковавших укрепленный район вертолетов не был сбит, одна из групп ракетчиков была уничтожена ударом НУРС, а командир второй плакал от бессилия и злости.

Но в восемьдесят шестом в Афганистане появились особо подготовленные в специальных лагерях ЦРУ группы, вооруженные Стингерами. Какие-то меры борьбы с ними все же были придуманы, КБ Миля спешно разработало модернизационный комплект — но этого было мало, а опасность афганского неба возросла на порядок.

В этот момент в пятидесятом ОСАП, что базировался в Кабуле, служил подполковник Журавлев, человек, как говорится на все руки мастер. Проблема Стингеров касалась и его тоже, он участвовал в доводке и испытаниях модернизационного комплекта для вертолетов Ми-24 — но только он сумел взглянуть на проблему с другой стороны.

Проблемой было само применение оружия с вертолета. Если брать пулеметы — то оно применялось в нескольких видах. Курсовой пулемет в носу кабины — но он уже при ночных охотах на караваны показал свою бесполезность, обычно в таких охотах стрелял бортмеханик из АК-47, как во время охоты на волков. Пулемет в дверном проеме — это и проблема при установке и невозможность быстрого покидания десантом машины, и сектор обстрела только в одну сторону — а если противник с другой? Гондолы с пулеметами — при всей огневой мощи они были сложны в ремонте и перезарядке, а стрелять из них было можно, только прицеливаясь на глазок. То же самое — с курсовыми пулеметами, устанавливаемыми на самодельные кронштейны по бокам — ограниченный боезапас и применение «на глазок». Если брать пулеметы, которые устанавливали в салоне и стреляли через окна десантного отсека — сектор обстрела был совсем никакой, прицелиться было почти невозможно.