Дарья Конoненко - Ответ большевику Дыбенко

Палий своего грамотного дружка куда–то волочит. Тьху ты! Поп дорогу перешел, да еще из схизматиков. Шульга на всякий случай скрутил сразу две дули в карманах. А это еще кто вылез? На солнце жмурится. Крысюк, чи шо? Точно. Весь бой пропустил. И это мурло слепое за ним тащится, глазом неподбитым смотрит. Вас только за смертью посылать. Или туда, де солнце не светит. Надо б за Палием пойти, он мне карбованец должен, как бы раньше времени ноги не протянул.

Отчаянно зевающий командир разместился в доме у попа, зашугав хозяина и превратив несчастного батюшку в санитара. К счастью для него, раненых было немного, человек пять. Городского зацепило удачно – шкуру порвало, по ребрам чиркнуло, чуть правее и схлопотал бы пулю в брюхо. Марчук–усатый хромает, так кость цела, заодно и ноги вымоет. Демченко плечо зажимает – рука двигается, если не загниет, то все нормально будет. Палий в стороне стоит, жрет хозяйское варенье. Марчук–рыжий приплелся, счастливчик, осколками спину расписало да шинель можно выкинуть на тряпки.

Эсер зевнул восьмой раз за полчаса, старость – не радость, это тебе не в седьмом классе гимназии ночью прокламации писать, а днем прилежно туда ходить и не завалить эту треклятую латынь. Надо этих двух однофамильцев штопать. А санитар у нас крови боится.

А вот и гадюка волынская приползла. Есть кому держать, благо самогон они уже нашли. Хороший такой бутылек. И им хватило, и на дезинфекцию останется. Поп забавно глазки пучит. Не нравится, что вещь экспроприировали? Ты скажи спасибо, что еще живой. Не нравится, что пациенты матом кроют все на свете? Такая жизнь. Да и то больше по привычке, я ж не изверг, я ж с анестезией. Это что еще за грохот? Ну, этого и следовало ожидать – а не надо хлебать варенье из банки, держа ту банку одной рукой на весу. Конечно же, Палий ее грохнул. Интересное существо, если очень вежливо выразиться по этому поводу. Вот только варенье зеленое почему–то. Из лопухов, что ли? Ах, из крыжовника. Роман, зараза, иди сюда. Очередь подошла. Так, не понял. Куда я пойду? Ты еще повтори, я тебе лишнее отверстие в организме сделаю. Заткнулся? Ну и молодец. Учебник по тебе плачет. Вторая степень. Ожогов, село блохастое. Надо прокалывать, а то рубцы пойдут, калекой станешь. Или не надо? Надо, говоришь? Чайник в детстве угробил, на ноги кипятком плеснуло? Ладно, под твою ответственность, – у меня и свидетель есть, если что.

Это кто с чердака вылез? Попадья с кошкой? Обычно люди самое ценное при себе держат. А тут – кошка драная, полосатая, смотрит злобно. Крыс ловит, батюшке в кровать приносит? Тогда вопрос снимается. Ценная скотинка, хоть и похожа на драную горжетку. Да, народу тут многовато. Палий и Демченко пойдут куда–нибудь, Шульга – тоже. Я на чердаке могу спать, оттуда обзор хороший. А товарищи у меня воспитанные, ничего плохого не сделают. Да и не в том они сейчас состоянии. Положь бутыль! Уже банку грохнул!

Палий отстал от вожделенного самогона. И чего это за жизнь такая? И не выспался, и голодный, и трезвый. А рука болит, между прочим. И попадья страшная, толстая да рыжая, на квашню похожа. И замужняя. Такую коровой не прельстишь. И Шульга рядом вертится, а это примета поганая, хуже, чем батальон немцев с утречка навстречу. Нету грошей, нету. И не будет. Да еще Левчука вытаскивать надо. Полудурком обзывался, а сам? Да кобыле понятно, застрял. Вроде и не такой он и толстый, чтоб под вагон не влезть, а застрял. И шо делать? По частям пилить? Так это, он испортится, помрет. Привязать его к лошади за ноги и поехать? Так голову оторвем. Левчук, ты со страху не умер? Ты кожух сними. Снимай–снимай. Может, протиснешься. Сало втянул! И вылазь себе потихоньку.

А я пойду, кожух продам. Людоньки, от это скорость! Вылез! Это в цирке показывать надо. Да не буду я твои лахи продавать, жадюга. Забирай, у меня своих вошей полно, еще не хватало, чтоб твои с ними переженились.

Потолок беленький. Обои в полосочку. Кровать. Кровать с постельным бельем. Окно. На окне цветы стоят, столетники. Крысюк на табуретке сидит, самокрутку сворачивает. А прогрессор так надеялся, что эта перестрелка – просто сон, дурацкий сон от переедания на ночь. И бок болит не иллюзорно. А антибиотиков то нету. И анальгетиков – тоже, кроме самогона.

– Барышня кисейная изволили продрать глазоньки, – ну издеваться–то зачем? У разных людей разный болевой порог. Крысюк шарил по карманам в поисках спичек. Тоже мне, медсестра нашлась.

– От только дыма тут и не хватало, – оживился Марчук–усатый, – на улице кури.

Марчук–рыжий матерно высказался – курите где хотите, только спать мешать зачем?

– Я– то пойду, только если кому приспичит – я не виноват.

Однофамильцы прыснули.

– А барышня кисейная еще и спарализованая? Ты пошевелись, а то лежишь бревном.

Паша с превеликим удовольствием показал Крысюку средний палец. Увы, он жеста не оценил.

– Ты б лучше пожрать принес, – Марчук–усатый сегодня еще не шарил по чужим курятникам и поэтому не позавтракал. И седой уже человек, а если у кого на постое – то все сожрет и казанки повыскребает. У Марфы–кривой куры из–за него летать научились, полсела сбежалось посмотреть. Неместный он, с какого–то города, где арбузы сплавляют. Ох, смеху было – сцепился с Шульгой, не понял, что такое кавун. Чуть до драки не дошло. И все равно – кавун в болоте не растет. И в лесу не растет. Нежное дюже растение, ему жара нужна. Зато вкусное. Здоровый такой, круглый, зеленый в черную полосочку. Командир еще говорил, что в Мексике с него цвета на ихний флаг взяли. Ну да, по–нашему – кавун, по–вашему – арбуз. А дыня все равно получше. И до лета ждать надо. Да и будет ли кому те дыни с кавунами выращивать?

Заныла под дверью кошка, интересно ей, что там люди делают? Сало едят? Или столетники грызут? Влезла в комнату, хвост задрала, уши драные торчком. Крысюк самокрутку в карман спрятал, хотел глупую тварь за шкирку взять да выгнать, а кошка ему об ноги трется, мурчит.

Марчук–рыжий фыркнул.

– Только вякни. Мне и так на свадьбу мышеловку подарили.

– И что? – прогрессор наконец принял сидячее положение.

– Да ничего. Дал тому умнику в морду.

– А мышеловка хоть пригодилась?

– Нет, у меня Мурчик жрет мышей, тараканов, мух, птенцов и холодец. Даже гадюку раз поймал.

– Кота холодцом кормить? – Марчук–рыжий ушам не верил.

– А шо? Сколько он там съест? Мышей ловит хорошо, надо ж его похвалить.

– Куркуль чертов, у тебя и кровать с периной небось есть.

– А не надо все из хаты пропивать! У меня батька тоже дверь пропил, когда живой был. Потом утопился на мелком месте.

Кошка тем временем сиганула на подоконник и стала грызть несчастный столетник.

– Да, пожрать бы не мешало.

– Лапшички бы, – облизнулся Паша.