Алексей Рюриков - КОНТИНЕНТАЛЬНЫЙ СОЮЗ

Жданова, разумеется, раздражало, что воплощение его собственных идей приписывается Постышеву, но что-либо сделать с этим без вынесения на публику споров в руководстве он не мог, а на оглашение разногласий в партии никто не пошел.

В итоге оппозиция смогла серьезно повысить вес профсоюзов, и, соответственно, свой и укрепиться как политическая сила.

Впрочем, выигрыш был закономерным. Нужно учитывать, что люди Жданова были управленцами, сильными аппаратчиками, более или менее грамотными специалистами в своих отраслях, но большинство из них не были ораторами или пропагандистами. В стане противников, наоборот собрались именно публичные политики, агитаторы, уступающие, конечно, пламенным ораторам революции вроде Троцкого, но умеющие заводить массы на митингах и собраниях и понимающие как нужно разговаривать с пролетариатом. Кроме того, и большинство и оппозиция действительно верили в идеи коммунизма. Они уже не были, разумеется, фанатиками лозунгов, но в целом "улучшение жизни рабочих и крестьян" для них всех было не совсем пустой фразой.

Ждановцы воспринимали себя как в первую очередь государственных деятелей - командиров производств, руководителей отраслей и направлений государственной политики, в то время как на самовосприятие оппозиции отлично наложилась работа в профсоюзах, официально сделав их лидерами рабочего движения.

Для Жданова такой результат стал хоть и не оптимальным, но приемлемым. Постышевцы пошли на компромисс, занятые рабочими вопросами и укреплением достигнутых позиций, они несколько отстранились от остальных вопросов, лидеры фракции, заняв позиции руководителей весомого, сравнимого с партийным направления, вошли в число верхушки и их отношения со Ждановым нормализовались.

Стабилизацию в советских властных коридорах, отмечали и за рубежом. Французское Второе бюро направило в октябре аналитический доклад Петэну:

"Вследствие произошедших событий, к осени 1938 года в СССР сложилось несколько центров власти. Это, в первую очередь, контролирующие общество и государство партийные организации. Глава партии - генеральный секретарь Жданов.

Во время ослабления центрального руководства в 1937-38 годах, повысилась роль пленумов ЦК, партсъездов и конференций, через которые на решения могут влиять региональные лидеры. Не имеющие влияния в одиночку, объединившись, они в силах проводить не поддерживаемые Ждановым решения. Нынешнее влияние съездов и ЦК далеко от положения 20-х годов, когда большевики решали на них все основные вопросы, но полного контроля у Жданова сейчас нет.

Вторым основным центром силы является правительство - контролируемый Ждановым Совет народных комиссаров (СНК), в котором почти полностью сосредоточилось управление силовыми структурами, промышленностью, хозяйственной и внешнеполитической деятельностью. Суды, формально самостоятельные, реально также подчиняются СНК.

Формальным главным руководящим органом страны остается законодательный - Верховный Совет, глава Президиума которого, Калинин, официально считается и главой государства. Калинин полностью поддерживает Жданова, кроме того, в ходе укрепления последним своей власти, Президиуму Верховного Совета были подчинены основные контрольные органы - Прокуратура и Комиссия государственного контроля. Реальной власти ВС не имеет, но авторитет его в обществе довольно высок, а передача Прокуратуры и выполненная последней правовая реформа этот авторитет серьезно упрочила.

Новым общественно - политическим центром становится центр объединенных профсоюзов, набирающий политическую силу за счет полученных властных полномочий и пришедших сильных лидеров.

Во время внутригосударственных изменений усилилась и роль региональных органов. Правительства и Верховные Советы союзных республик и областные (краевые) исполкомы, будучи формально совершенно самостоятельными, подчиняются центру исключительно по партийной линии…"

Французская разведка ориентировалась в советской действительности все лучше. В целом, выводы представленные Петэну были верными. Не учитывали они только того, что регионы СССР подчинялись Москве в основном через соответствующие ЦК республик и обкомы, что не устраивало вынужденного балансировать между всеми этими силами Жданова. Если Сталину, имевшему огромный и неоспоримый авторитет и в стране, и в партии, эта запутанная система и без занятия им официальных государственных постов ничем помешать не могла, для Жданова это был вопрос принципиальный. Ему объективно требовалась большая легитимность в стране и мире и официальные рычаги управления Союзом. В стране явно назрела реформа системы власти.

Вариантов было два: совмещение всех высших постов - генерального секретаря ВКП(б), председателя СНК и председателя Президиума Верховного Совета, либо введение нового поста - главы страны, с подчинением ему отраслей хозяйства, регионов, партии и законодательной власти. Первый вариант не решал проблему сращивания партии и госаппарата на среднем уровне, что не устраивало Жданова, второй слишком уж походил на немецкий вариант фюрера, не имел аналогов в Советском Союзе и мог вызвать сильную критику по поводу забвения коллегиальности в руководстве и "вождизма". Впрочем, с этой реформой, в ситуации внутрипартийного примирения, можно было обождать. На первый план выходили события за рубежом, где обстановка накалялась.

5 августа Германия провела мобилизацию вооруженных сил. В те же дни, Чехословакия, Румыния и Югославия под влиянием Германии и Великобритании, признали право Венгрии на создание армии. Это настораживало, венгры строго следовали политике Германии, став, по сути, ее сателлитом.

Шестого сентября лидер судетских немцев, Генлейн, разорвал отношения с правительством Чехословакии. Седьмого в Судетах произошла попытка пронемецкого путча. Мятеж до предела обострил ситуацию, Прага объявила в области чрезвычайное положение, ввела войск и начала разоружение мятежников. В мире не сомневались, что за Генлейном стоит Гитлер. Франция демонстративно объявила призыв резервистов. Что будет дальше, не знал никто.

В начале августа, во Франции появился новый советский полпред, А.И. Криницкий, член партии с 1915 года, в прошлом партийный аппаратчик высокого уровня. С 1934 года Криницкий возглавлял Саратовский крайком, являлся членом ЦК и кандидатом в члены Оргбюро ЦК ВКП(б). Его назначение в страну, рассматривавшуюся как ключевой партнер, носило исключительно политический характер, Криницкий был человеком Жданова. Свежеиспеченный полпред стал фигурой способной не только служить надежным каналом связи между главой СССР и Петэном, но и - в силу занимаемого положения и доверия руководства, решать возникающие проблемы на месте, что обычным дипломатам было недоступно. Криницкий уже утром 10 августа встретился с Лавалем, французы тоже торопились прояснить намерения Москвы.