Василий Звягинцев - Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер

– У Марины задание самое приятное, – она усмехнулась весьма двусмысленно, – зато у меня – самое лёгкое. Я и так собиралась обратиться к Сильвии, давно хотела кое-что выяснить.

Мария действовала как будто не сама, казалось, ею тоже руководит чужая воля, но не злая и коварная, как у Арчибальда, а совсем наоборот – добрая и справедливая.

Она, неизвестно почему, вдруг спросила – очевидно, эта мысль сидела у неё в голове с самого начала, – что это за фильм смотрел дядюшка, когда они вошли. Неужели ему до сих пор интересны человеческие фильмы? Такому великому, всезнающему и всемогущему.

Лесть опять попала в точку. Да и время, наверное, у Арчибальда ещё было.

– Ну, пойдёмте со мной…

Они вернулись в кабинет, робот нажал и подвигал что-то на пульте. Застывший кадр пришёл в движение. Девушки увидели узкие коридоры без окон, похожие на нижние этажи «Валгаллы», где им приходилось бывать, только не такие чистые, без деревянных полов и линкруста на стенах. Только голый металл и ряды крупных заклёпок вдоль и поперёк.

По этому коридору пробирались какие-то мужчины. Двое из них показались Марии вполне симпатичными, вообще – положительными персонажами. Они держали в руках длинные, музейного вида пистолеты, «маузеры», вспомнила девушка, приходилось видеть в фильмах из прошлых времён.

– И что это значит? – спросила она.

Арчибальд снова остановил картинку и начал рассказывать, явно упиваясь сюжетом, как драматург, зачитывающий новую пьесу благодарным слушателям.

Он говорил о том, что на Земле, и той, и другой, и третьей, накопилось столько противоречий, что неизбежна война, мировая, где Вторая, а где и Третья. Люди из «Братства» очень сильно возбудили мировой континуум, разрушили равновесие между силами, поддерживавшими установленный порядок, даже Замку чуть не нанесли непоправимый ущерб. Поэтому теперь только он, взявший на себя функции Верховного арбитра и Вселенского координатора, в силах восстановить «связь времён» и направить Хаос в созидательное русло!

Те, кто оказался в Замке, уже нейтрализованы, деликатно, но решительно. Остальные пребывают в мирах, настолько не связанных с этим, что смогут вернуться в заблокированные Замком реальности, лишь когда он сочтёт это желательным и допустимым…

Он сейчас производил впечатление провинциального актёра, экзальтированно произносящего финальный монолог довольно бездарной пьесы.

– А эти, – указал он на людей в корабельных коридорах, – едва-едва не разрушили мой замысел, но я вовремя успел… Они надеются, что сейчас захватят склад с оружием и разрушат мой замысел. Ха-ха-ха!

Сейчас Арчибальд вдруг очень стал похож на Фантомаса из старого французского фильм, но предыдущий образ это не разрушило – Фантомас тоже ведь был ничтожеством, возомнившим о своём всемогуществе, то есть – шизофреником.

– Оставшиеся в тех реальностях двое мужчин (или на самом деле есть только один – я никак не могу разобраться), – Маша поняла, что он имеет в виду Фёста и Секонда, – считающиеся вашими друзьями, и девушки одной с вами породы – с ними ничего не случится. Я не могу допустить, чтобы вокруг меня и по моей вине гибли люди. Несмотря на то что они делают всё, чтобы навредить мне, а, значит, и себе. Как только вы сделаете то, о чём мы договорились, они просто будут нейтрализованы, я заберу их сюда, к вам, и все получат возможность наблюдать за происходящим, как и вы, из «ложи бенуара». Но воображать себя «спасителями человечества» я не позволю никому! «Спаситель» уже есть, и это, безусловно, я!

Он опять что-то переключил, изображение на экране сменилось, девушки увидели типичный подмосковный пейзаж, вроде того, что окружал дачу, которую они атаковали под руководством Фёста. И здесь опять шёл бой. Мелькнул сам Фёст, бросающий ручные гранаты под колёса пятнистого бронетранспортёра. Людмила Вяземская с автоматом, прилёгшая за холмиком и готовая куда-то стрелять. Вот на какое спокойное, «интимное», как острили остальные «валькирии», задание выдернул её жених! Мчавшаяся по лесной дороге машина, в ней четверо незнакомых мужчин и их Герта, с закушенной губой ведущая незнакомой марки большой вездеход с кузовом дорогого лимузина по узкой, с неожиданными поворотами лесной дороге.

Впрочем, эти картинки сразу исчезли, Арчибальд наверняка спохватился, что показал не то, что нужно. Снова мужчины в синих рабочих робах, с пистолетами в руках, пробирались по стальным коридорам.

Мария, не глядя на подруг (видели они то же, что и она, или совсем им «застило» глаза?), достала из кармана портсигар, щёлкнула крышкой. Арчибальд обернулся.

Война, значит? Так в этой войне «их сторона» давно известна, и присягу никто не отменял.

– Остаётся единственный шанс, – сбившись с тона и как бы сразу утратив запал, неуверенным голосом, словно начал догадываться, что он крупно, едва ли не фатально ошибся, только не успевал сообразить пока, в чём именно, почти промямлил, обращаясь только к ней, Арчибальд. Это так разительно контрастировало с его сиюминутным агрессивно-лихорадочным энтузиазмом. – Я сейчас остановлю и там, и там время. До тех пор, пока вы не сделаете то, что я вам предлагаю. Сразу же все поймут – в чём настоящая правда, и вопрос разрешится сам собой, за несколько минут, без лишних трудностей и даже тени насилия. Только для этого я собрал всех вас здесь… Каков перед вами выбор! – робот сделал попытку изобразить нечто вроде восхищённого удивления (или – наоборот!). – Несколько лично вас ни к чему не обязывающих слов, и – немедленное всеобщее благоденствие. Альтернатива – мировая война…

– Конечно, дядюшка, разве ты можешь сомневаться в нашем выборе? – Мария с улыбкой, давшейся ей очень нелегко, – кажется, в комнате вдруг начала нарастать гравитация, взяла сигарету, уже ставшую тяжёлой, как снаряжённый автоматный магазин. Если б не их модифицированные мышцы – не удержала бы в пальцах. Глазами, что ли, выдала она себя? Да, скорее всего. У подруг они которую уже минуту рассеянно-пустые, а у неё? Страшно боясь не успеть, просто промахнуться, нажала мизинцем три кнопки.

Ничего не щёлкнуло и не блеснуло, просто Арчибальд остановился в своём движении в направлении Марии, замер, обратившись в подобие статуи Командора, только вернувшейся в своё исходное состояние. И сразу исчезла тяжесть. Да и была ли она? Может быть, просто психическая иллюзия?

– Вот и всё, – сказала Маша начавшим приходить в чувство подругам. – Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. Теперь можно и Сильвию вызывать, зададим ей наши вопросики, а «дядюшка», так и быть, перебьётся.

Машина с Президентом, его друзьями, Воловичем и Гертой за рулём мигом проскочила несколько километров узкой и извилистой, будто специально имеющей вид непроезжей лесной дороги. «Валькирия» вела «Лексус», не жалея краски на бортах, обдираемых ветками вплотную подступавших к обочине деревьев. С такой скоростью не всякий раллист на «Кэмел трофи» ездит, причём те – со штурманом на соседнем сиденье. А у подпоручика Витгефт рядом находился Президент этой страны и в управление машиной не вмешивался.