Василий Звягинцев - Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер

– Ты хочешь сказать, что до возвращения Ляхова я интернирован? – пошутил он, продолжая соображать, как с честью выйти из положения.

Если Людмила решила его не отпускать домой, она не отпустит, и никаких средств давления на неё нет. Проход открыть может только она или Герта, если даже вообразить такое безумие, как попытку силой отнять у них прибор (а на это именно сил у него не хватит, здраво мыслил Мятлев, несмотря на «вальтер ППК» в кармане), пользоваться им он не умеет. Да и сама по себе идея абсурдна, кто же затевает конфликт с партнёром в самом начале удачно развивающейся операции. С двумя партнёрами…

– При чём тут интернирование? – искренне удивилась девушка. – Исключительно – польза дела. Для его успеха ваша жизнь и безопасность крайне важны. Гарантированно обеспечить я их могу только здесь. К работе в вашей реальности я подготовлена очень плохо. Эффект будет тот же, как если использовать агентурного разведчика в качестве войскового.

– Ну, у себя-то уже вашу безопасность я обеспечу в лучшем виде, – самоуверенно ответил Мятлев.

– Далеко не факт. Повторяю, – сказала она без намека на легкомысленность, которую она при посторонних имитировала настолько органично, что не знающие Людмилу люди терялись, если она вдруг становилась серьёзной, – за вашу безопасность там я не поручусь вот настолько… – Девушка отмерила на указательном пальце едва треть первой фаланги. – Будь вы хоть кто по должности. Царей и императоров убивали не поморщившись, если они кому-то поперёк дороги становились. А уж на вас, да и на нас с Гертой пуля, если вдруг что, всегда найдётся. Сейчас снайперы на два километра научились в цель попадать, а мы на таком расстоянии ничего не почувствуем. Да вот что вы скажете по такому поводу? – Она вкратце пересказала ему то, что Ляхову говорил консьерж, собственные впечатления от милицейской машины и её водителя.

– Это события только одного дня, когда мы собирались на встречу с вами. О других мы просто ничего не знаем. А вы?

Мятлев насупился. Без спросу, как уже обжившийся в доме гость, достал бутылку коньяка из массивного, как готический собор, резного буфета эпохи Александра Третьего. Людмила включила автоматическую кофеварку.

– Вам эспрессо, капучино? Там в холодильнике сыр, паштет, что-то ещё…

– Просто чёрный и покрепче…

Он сел напротив, не дожидаясь, пока Людмила наполнит чашки, выпил большую рюмку, закурил натощак, чего обычно избегал.

– То, что ты сказала, – очень интересно. Угадать бы теперь – мы под одним колпаком или под разными?

– Мы думаем – под разными. Причём не факт, что их всего два. Это дело в нашей разработке не единственное. Что же касается вас, то безотносительно к нашим проблемам я сторонник крайней осторожности. Вы не хуже меня знаете о ситуации и в МГБ, и в параллельных структурах. «Утечка» о хотя бы только факте встречи Президента с неизвестными людьми неизбежна. А учитывая количество посвящённых: снайперы, водители, официанты, я думаю, и суть этих контактов уже не секрет. Вспомните «Семнадцать мгновений…», переговоры Вольфа с Даллесом. Я, кстати, совсем не уверена, что ваш господин Санников и его группа пребывают в добром здравии. Всё это мы скоро узнаем, вообще примем меры, но не сейчас. Одним словом, пока не вернулся Вадим, я вас домой не отпущу. А если руководство сочтёт, что я превысила свои полномочия – так лучше с пониманием принять дисциплинарное наказание, чем потратиться на венок «боевому товарищу».

– Ты меня растрогала, Люда, своим практицизмом, – сказал генерал. – Хорошие венки нынче дорого стоят, а выговор в приказе – ерунда, рано или поздно снимут. Беда только вот в чём – мне сегодня край надо встретиться с Журналистом, с Анатолием то есть. Мы сразу после моей встречи с Вадимом договорились. Он крайне заинтересован в результате…

– Край не край – я своих решений не меняю. Но есть предложение…

Ей ведь тоже Вадим во время своего отсутствия поручил встретиться с означенным лицом, правда, в присутствии Мятлева, и даже вручил некие «тезисы».

– Вы с Гертой отправляйтесь на экскурсию. В Троице-Сергиеву лавру, например, или прогуляйтесь по музеям, они здесь богаче и интереснее, чем у вас. И тематикой экспозиций, и количеством отражающих почти век «раздельного развития» экспонатов.

Предложение Леонида заинтересовало, в точности совпадая с его желанием на неопределённый срок остаться с Гертой наедине. Вчера ночью ему снова удалось провести с ней пару часов в одной из удалённых от обитаемых зон квартиры гостиных. Они в основном говорили о разных особенностях её мира, которые его интересовали на случай, если всё же придётся принимать решение об «эмиграции». Она была мила, весела и общительна, но, несмотря на весь свой опыт, Мятлев так и не мог сообразить, как же она к нему на самом деле относится. Что в принципе хорошо – сомнений не возникало, вся проблема в том, что неизвестно – как это «хорошо» понимать.

Случившийся предыдущей ночью эксцесс, по счастью, последствий не имел. Из опыта Мятлев знал, что не совсем контролирующая себя девушка иногда может позволить слишком многое и вроде бы по взаимному согласию, но наутро испытать к себе и к партнеру неприязнь, вплоть до отвращения. У них такого, похоже, не случилось, но зато для общения тет-а-тет Герта выбрала гораздо более безопасное помещение, чем спальня.

Себя остерегается или только его?

Не слишком важно. Главное – вербовку ценного агента так не проводят. И высоконравственные девственницы в разведке не служат. Вчера его могли бы заснять в любых видах и позах, гораздо качественнее, чем «человека, похожего на генпрокурора», как угодно перемонтировать плёнку и наложить любой текст. Если земная техника это позволяет, так уж «потусторонняя» – тем более. Для шантажа и дискредитации хватит. И нет никакой необходимости на следующий день вести себя так, как Герта. Или уж буря страсти, чтобы окончательно покорить «клиента», или холодное предъявление «материалов». Рассчитывать водить опытного специалиста на крючке с наживкой из «новой чистой любви» – просто непрофессионально.

Мятлев, тем более что ему на самом деле очень этого хотелось, выждав подходящий момент, всё-таки сделал очень деликатную попытку обнять, а если получится – и поцеловать девушку. Без агрессивной страсти, почти по-дружески. Она, не жеманничая, ему ответила. Генерал получил полчаса чистого наслаждения. Герта, достаточно возбудившись сама, но не теряя головы, позволила ему ровно столько, сколько допустимо в комнате, куда в любой момент могут войти посторонние.

– На экскурсию – это хорошо, – кивнул генерал. – Мне вообще у вас всё интересно, просто по улицам ходить, хоть в богемном кабачке, хоть в извозчичьем трактире разговоры слушать.