Леонид Млечин - Самая большая тайна фюрера

Эта версия вызывает сомнения. Адмирал Канарис был невероятно осторожным человеком и знал, как опасно интриговать против фюрера. Но Ганс Менд — реальная личность. Он служил в 16-м Баварском резервном пехотном полку вместе с Гитлером с октября 1914 года по август 1916 года.

«Он служил вестовым при штабе, — рассказывал Менд о сослуживце. — Оружие он в руках не держал. Его называли «сумасшедшим Адольфом». Мне он сразу показался психопатом. Он быстро выходил из себя во время споров, бросался на землю и вопил, изо рта у него шла пена.

Мы обратили внимание на то, что Гитлер не смотрит на женщин. У него были какие-то женские черты. В казарме он ложился спать рядом с парнем по имени Шмидль. Кто-то ночью включил фонарик и сказал:

— Ты только посмотри, что они выделывают!

Все, кто служил в нашем полку, знали, почему фюрер не женится. Он никогда не интересовался женщинами».

После демобилизации Ганс Менд торговал лошадьми, но неудачно. В августе 1919 года он получил в Мюнхене пять месяцев тюрьмы за кражу. И пошел по кривой дорожке, от приговора до приговора. Освободился в мае 1923 года, когда Гитлер уже стал заметной фигурой среди ультраправых.

Такой человек, как Менд, не мог упустить случая использовать фронтовое знакомство. Он напомнил Гитлеру о себе. Об этом стало известно, потому что Гитлер писал Менду как минимум дважды — 28 июня и 5 июля 1923 года. Оба письма зарегистрированы в книге исходящей корреспонденции секретарем Гитлера Фрицем Лаубёком. Более того, Менду были отправлены деньги — сначала сто, потом еще и триста марок. Почему Гитлер проявил такую щедрость? В надежде удержать однополчанина от неразумных шагов, от опасной болтовни?

Менд несколько лет работал жокеем в Амстердаме и Брюсселе. Потом обосновался в Мюнхене. Он опять угодил за решетку за подделку документов — хотел получить ветеранскую пенсию по инвалидности. И он конечно же не мог не думать о том, что Гитлер, с которым они вместе служили, сделал такую карьеру, а он прозябает… Он сделался активным сторонником наци, чтобы добраться до фюрера.

Ганс Менд пригодился нацистам. В конце 1931 года появилась книга «Адольф Гитлер на фронте», изданная от имени Менда. Сам он не то что книгу, фразу не мог грамотно написать. В предисловии говорилось, что книга предназначена для тех скептиков, которые хотят знать, «где новый фюрер, Адольф Гитлер, находился во время войны и что он совершил». Книга написана «живым свидетелем и однополчанином, который сражался бок о бок с Адольфом Гитлером».

«Я был свидетелем его храбрости, — писал от имени Менда неизвестный автор, — я видел прекрасные проявления его характера. Я намерен доказать, что на фронте он был таким же, каким он предстает перед нами сегодня, — мужественным, бесстрашным, выдающимся…

Уже в 1916 году мы предчувствовали, что еще услышим о нем. Надо было только подождать, когда придет его время… В 1918 году он не потерял веру в немецкий народ. Он говорил нам, что намерен отдать жизнь и посвятить всего себя тому, чтобы отомстить тем, кто предал Германию и немецкий народ… Если бы каждый немец думал, действовал и исполнял свой солдатский долг на фронте, как Адольф Гитлер, мы были бы избавлены от этого позорного мира».

Как раз в 1931 году социал-демократическая пресса весьма иронически писала о военных подвигах Гитлера, и книга однополчанина пришлась как нельзя кстати. Главный партийный орган нацистов газета «Фёлькишер беобахтер» рекомендовала книгу Менда «как лучший подарок на Рождество каждому поклоннику Адольфа Гитлера». Книга была состряпана весьма неискусно, состояла из каких-то анекдотов, не делавших честь Гитлеру и выставлявших его скорее в глуповатом виде. Фюреру это сочинение не слишком понравилось. Это засвидетельствовал друг фюрера Макс Аманн, который в чине фельдфебеля командовал ефрейтором Гитлером и вслед за ним вступил в партию.

Гитлер сделал Макса Аманна директором центрального партийного издательства, а в 1933 году назначил президентом Имперской палаты печати и наделил правом закрывать в стране любую газету или журнал…

Ганс Менд неплохо заработал на этой книге, но, как следовало ожидать, захотел большего. В октябре 1932 года он подстерег фюрера в месте, где обычно собирались нацисты, — в кафе «Хек». Там были простые стулья и чугунные столики. В это кафе Гитлер заходил и будучи канцлером, но уже без старых партийных товарищей из Мюнхена, а в окружении обычной свиты. Засиживался допоздна. Министру Шпееру он объяснял:

— В боевые времена я привык ложиться поздно. После собраний приходилось сидеть с партийцами. К тому же я так возбуждался от собственных речей, что до утра не мог уснуть.

В кафе Менд и обратился к фюреру.

— Послушай, Адольф! — закричал он. — Ты чего меня игнорируешь? Забыл, кто тебе так помог? Тогда поговорим об этом потом. Прочитаешь обо мне в завтрашних газетах. Я тебя предупредил, Адольф! Не зли меня.

Ганс Менд устроил настоящий скандал. На следующий день журналист Фриц Гёрлих, который был яростным оппонентом вождя нацистов, опубликовал в своей газете открытое письмо Менда Адольфу Гитлеру.

Фриц Гёрлих на деньги курфюрста Эриха фон Вальдбург-Цайля издавал антинацистскую газету. Он считал нацизм духовной чумой. Печатал тираж, как это ни забавно, тот же издатель, Адольф Мюллер, который выпускал нацистскую газету «Фёлькишер беобахтер».

Письмо однополчанина походило на настоящий шантаж.

«Если бы в моей книге появились те детали, которые я сознательно опустил, — писал Менд, — Гитлер едва ли предстал в роли героя войны. Я советую ему не соваться в слишком высокие сферы. Будет лучше для его партии и него самого, если он будет помнить, кем он был».

Написав письмо, Менд объявил фюреру войну, выиграть которую не мог. Его разоблачения уже не могли помешать Гитлеру. Однополчанин был слишком мелкой фигурой, чтобы повлиять на настроения масс. Фюрер сделал вид, что не заметил его выпада. Менд, видимо, пожалел, что сорвался. 1 декабря 1932 года он сказал журналистам, что просто обиделся на «нетоварищеское поведение» Гитлера. Но он все равно продолжит «защищать и поддерживать Адольфа Гитлера, моего фронтового товарища, и его партию даже ценой своей жизни».

Придя к власти, нацисты припомнили Менду угрозы, заставившие Гитлера поволноваться.

Сам Менд рассказывал:

«Я уже спал ночью 9 марта 1933 года, когда дверь распахнулась и я увидел, что на меня направлены два револьвера.

— Что вам надо?

— Еще одно слово — и получишь пулю.

В темноте я различил две фигуры в партийной униформе. За ними стоял человек в штатском, который тихо сказал:

— Пойдете с нами.

Они повели меня вниз, где стоял автомобиль.

— В Коричневый дом? — спросил я.