Александр Конторович - Черный проводник

Любитель семечек огляделся по сторонам.

— Не ищите меня. Если согласны, оставьте записку в «почтовом ящике». Укажете место встречи. Где-нибудь у прибалтов. Если нет… полагаю, что эта информация может заинтересовать и кого-нибудь другого…

Радиограмма

Агент «Хмурый» потребовал помощи в эксфильтрации. Продолжить работу в прежнем качестве категорически отказался, мотивируя это опасностью разоблачения. По его словам, на службе наблюдается нервозная обстановка, много арестов. Располагает информацией о человеке по имени Харон, уверен в том, что она будет для нас интересна. В случае возможного отказа пригрозил продать её другим заинтересованным лицам.

Полагаю, что как агент «Хмурый» более ценности не представляет. Его возможный арест может нас скомпрометировать. Прошу санкцию на проведение операции прикрытия.

Радиограмма

Четырнадцатому.

Операцию прикрытия категорически запрещаю. Условия «Хмурого» приняты. Обеспечьте ему эксфильтрацию по варианту два. Об исполнении докладывать ежедневно. Дело взято под особый контроль.

Январь 1936 года.

Окрестности Лиепаи

— Ну и дыра! Как тут вообще люди живут? — В говорившем сейчас трудно было узнать прежнего любителя семечек. Дорогое пальто, тонкие лайковые перчатки, трость из черного дерева. Он выглядел совершеннейшим джентльменом, и только придирчивый глаз мог заметить, что владелец шикарного гардероба давно отвык от подобной одежды. Открыв дверцу автомобиля, он медлил, не желая вставать начищенными ботинками прямо в грязь.

Увидев его замешательство, водитель дал газу и автомашина подъехала поближе к дому, туда, где было посуше.

Выскочив на улицу, Яков осмотрелся.

— Куда вы меня привезли, любезнейший? — спросил он у водителя. — Это точно здесь?

— Вас тут должны ожидать…

Покачав головой, пассажир окинул удивлённым взглядом убогие постройки хутора. Единственным более-менее нормальным сооружением можно было назвать лишь жилой дом. На всем остальном лежала печать прямо-таки вопиющей нищеты.

— Да-а-а… у нас-то и в самых захудалых деревнях такого, пожалуй что, и не отыскать… ладно. Куда идти-то? — повернулся он к водителю.

Вместо ответа тот кивком указал на приближающегося к машине хозяина хутора. Никем другим он быть просто не мог — навряд ли здешние доходы позволяли содержать батраков.

Подбежав к машине, мужичок поклонился и сделал приглашающий жест в сторону дома.

Покачивая головой и продолжая что-то бормотать под нос, визитер последовал за ним.

Внутри дом ничуть не отличался от своего внешнего обличья. Только большая комната была более-менее убрана. Но и её вид заставил гостя презрительно оттопырить губу.

— Господин Яков? — встал ему навстречу молодой крепкий мужчина в светло-сером пальто. Второй из ожидавших, пожилой господин с обрюзгшим лицом, вставать не стал, только коротко кивнул в знак приветствия.

— Да. Это я, — ответил пассажир. — Вы, как я понимаю, капитан Реллони? А это кто такой с вами?

— Сэр Горацио проявил живейший интерес к вашим сведениям. Мы хотели бы выяснить все обстоятельства поподробнее.

— А-а-а…

— Вот они. — Капитан пододвинул к Якову небольшой саквояж. — Ровно двадцать тысяч фунтов, можете не пересчитывать.

Повеселевший гость уселся на лавку и пододвинул к себе саквояж. Открыл, мельком глянул. Увиденное его весьма впечатлило.

— Спрашивайте!

— Как вы услышали это имя?

— Вы же знаете, по долгу службы я часто бывал в различных отделах. Мне приходилось отвечать за то, чтобы всё делопроизводство велось должным образом. Сами понимаете — учёт! Он весьма важен для успешной работы. Вот и в этот раз секретарша майора Левина очень торопилась и, напечатав документ, быстро отнесла его к нему в кабинет. Печатала она его в трех экземплярах, и мне ничего не стоило заменить один лист копировальной бумаги другим, взятым из стопки отработанных листов. Более того, я даже сделал ей по возвращении замечание, указав на то, что такие листы должны быть уничтожены сразу же после окончания печати. Положил их в пепельницу и поджёг. Так что обнаружить подмену тогда было невозможно.

— Остроумное решение! Лист у вас с собой?

— Вот он. А это — восстановленный текст. К сожалению, не весь, часть просто не пропечаталась или неразборчива. Строки набегают одна на другую.

— Мы посмотрим сами. А что же увидели вы? Это ведь не всё?

— Нет. Смысл документа следующий. — Гость откашлялся. — Как видно из текста, Харон — не кто иной, как кадровый сотрудник ещё царской разведки, офицер, отвечавший за безопасность агентов, заброшенных в тыл противника под самыми различными легендами.

— Как давно?

— Ещё в ту войну.

Оба англичанина переглянулись. Пожилой джентльмен коротко кивнул.

— Вы что, его знаете? — приподнял бровь Яков.

— Приходилось слышать о таком человеке. Но его так никто и не видел, поэтому вся эта история может быть лишь сказкой.

— Да? А убитый капитан польской разведки? Тоже сказочный персонаж? А телеграмма, которую полякам послали от вас?

— От нас?

— Из Англии.

— Это было, — медленно кивнул капитан.

— Вот! Короче, ИНО ищет с Хароном (там он известен как Проводник) контакт.

— Давно ищет?

— Не слишком — они тоже о нём не знали. Однако же нашли! С ним встречался сам Слуцкий!

— Проводник сдал своих агентов?!

— Как я понял, пока нет. Будут личные встречи с ним, таким образом, он будет их передавать на связь с ИНО.

— И сколько будет таких встреч? Где?

— Германия, Австрия… там есть список! Только имен никаких нет.

— Где будет первая встреча?

— Через месяц. В Вене.

— Где именно?

— Этого я не знаю, — покачал головою Яков. Заметив неудовольствие на лице пожилого англичанина, он поправился: — Зато я знаю, кто из ИНО пойдёт на эту встречу!

— И кто же? — поинтересовался капитан.

— Майор Филимонов, один из доверенных людей Слуцкого! Вот, смотрите. — Он выложил на стол фотокарточку. — Правда, здесь он в форме…

— Это будет их единственная встреча? Или их предусмотрено несколько?

— А вот это мне неизвестно, в документе таких подробностей не было. Я поговорил с сослуживцами, потерся там, послушал здесь… Дело в том, что Филимонов знает Харона в лицо, они встречались. И никому другому, кроме майора и Слуцкого, тот не поверит.

— Что ещё вы знаете о Проводнике?

— Больше ничего. Говорят, что это очень опытный специалист. И крайне опасный противник.

— У вас всё?

— А вам мало?

— Кроме этого, вы больше ничего не хотите нам сообщить?

— Нет. Я и так уже достаточно для вас сделал, хочу пожить в свое удовольствие.

— Где вы хотите это сделать?