Вадим Денисов - СТРАТЕГИЯ: Спасатель

Это самая дальняя обжитая точка Русского Союза, до Замка "Россия" отсюда триста тридцать два километра по лагу.

Наши.

Русская речь! Федя чуть сознание не потерял! Жаль, не все это понимают и ценят.

— Далековато... Не страшно жить на отшибе? — спросил я на английском, чтобы понимали остальные. Эдгар шпарит на "англичанке" только так, к ним, кстати, в лостах не так давно подданную Британии телепортировало.

— Раньше было реально далековато, чувак, — улыбнулся глава общины, молодой, в общем-то, парень странного образа: смесь эзотерики и откровенной ковбойщины.

Высокий, худой, с козлячьей бородкой и умными спокойными глазами. Повязка на лбу, хламида, адаптированная под бытовые реалии, огромный серебристый револьвер на боку. Какие-то новые индейцы. Образ фронтир-хиппана несколько портили руки, мозолистые, натруженные.

Ленни в полном восторге, я даже встревожился. Она уже раз десять дёрнула меня за рукав, восхищаясь то ленточками на деревьях и молельной площадкой круглой формы, то странными знаками на избах, то фанерным солнцем с вязью надписей по кругу. Особый восторг у сильфиды вызвали Ворота Диалога — два высоких вкопанных столба, обращённых к морю.

— А теперь рядом с нами совершаются крупные промышленные движения, — продолжал рассказывать Эдгар. — На той стороне реки, в двадцати километрах от нас — Промзона, большой цех, где производится ремонт лёгкой и тяжёлой техники, там же погранзастава, я, кстати, внештатный сотрудник... И хутор.

Погранцы границу стерегут, офигеть!

— Из Промзоны грунтовая дорога ведёт к побережью, там находится недавно открытый Южный Форт. Сам там ещё не был, но парни говорят, райское место, курорт будут строить. И Новый Порт с соседней бухте. Кстати, на той стороне отличные пляжи, у нас таких нет.

Верить или нет? Русские собираются создавать санаторий рядом с морским портом. Мои друзья не поверили, прочитал по лицам. Я... Не знаю пока... Но экскурсии выходного дня в Морской Пост уже заезжают, таковое обслуживание стало привычным для жителей посёлка, живущего, как выясняется, не только заготовкой морепродуктов.

Кстати, балаган и информационный щит на берегу — их рук дело.

В наибольшем восторге от увиденного был Сашка, для цыганёнка это непросто новый посёлок — Новый Мир. По-моему, он больше всех осмотрел — не стырил бы чё.

Как я понял, подобная ссылка есть дело добровольное, а начало традиции положил сам Эдгар, к которому позже присоединилась его подруга Лилит, чем-то похожая на Zicke молодая эмансипэ-девица из Братиславы. Эдгар, в начале Пути записной кришнаит с отшельническими закидонами, по дороге прозрел, обрёл и открыл. Новых неформатных людей приветствует, вводя их в лоно Новой Религии. Книги парень пишет. Этот мастер эзотерических исканий и мистик-философ, субъективный идеалист и "дегустатор трансцендентальной апперцепции", как он не устаёт повторять, весьма плодовит. Целую серию засобачил; брошюры вручную переплетают тут же, потом изучают, и даже переправляют часть экземпляров в библиотеку Замка. Серия называется "Живительный Свет Смотрящих". Ленни, а по-иному быть не могло, уже разжилась образчиком.

И я подумал, что при других обстоятельствах она вполне могла бы встретить меня среди ленточек...

Смотрящими, как выяснилось, местные называют Писателей, Кураторов, Властителей — у каждого анклава Главным Затейникам дано своё название.

Плотный поздний ужин удивил всех.

— Почему-то я думала, что они вегетарианцы, — несколько расстроилась моя подруга.

— Даже такие чудаки на новой планете умнеют, — не переставая жевать, отозвался шкипер, уминавший большой кусок жареной грудинки горного барашка.

В общине уже есть двое детей, на подходе третий, скоро женщину повезут в Медцентр, именно так было сказано, с пиететом и гордостью.

— Пока воспитываем сами, но скоро в Промзоне откроют филиал школы, — сообщила Лилит, поглаживая по голове крошечного оболтуса-эзотерика. Ходит малыш плохо, но ленточку на лбу уже таскает.

Нас "постовцы", по большому счёту, ни о чём не расспрашивали. Сделали дело, передали информацию по инстанции, встретили, и всё, дальше не интересно. Чужие движухи их мало колышут. Тридцать процентов личного времени тратится на служебные обязанности, а все остальные семьдесят — на собственные бзики. И всех это устраивает. Подумалось, что переселение подобных нестандартных людей подальше от центра анклава было гениальным ходом русского руководства.

Оставаться тут на ночь мне что-то не хотелось. Я посмотрел на шкипера, моментально оценив его кислую рожу, и понял, что не одинок. Джай походил по территории с интересом, даже что-то выписал себе в записную книжку, а Ленни в таких случаях никто спрашивать не будет. Тикаем!

— В ночь по незнакомой реке... Могут быть трудности, — предупредил Маурер.

— Ну, если так, то встанем на постой у матушки Природы, — предложил я.

Но Эдгар быстро развеял наши сомнения. Ему по барабану, останемся мы тут или нет, очень ровный парень.

— Река вся изучена, я дам вам копию лоции, судовой ход там обозначен. Сложное место всего одно, с порогами по одной стороне. Но на карте отмечено, а на берегу "навигация", прожектор-искатель берёт. Радар у вас есть, эхолот, наверняка, тоже.

Мы с капитаном переглянулись. Если так...

— Да вы не волнуйтесь! Вас встретят и проводят, "Стерегущий" сейчас стоит на причале Промзоны. Ещё и навстречу выйдут. Поедете — сообщу в Башню.

И мы решились, нечего тут болтаться, край России — ещё не Россия, по Чукотке помню.

На прощанье Ленни поинтересовалась:

— А правда, что больше белые акулы тут плавают?

— Что, не видели? — изумился Эдгар.

— Не попались...

— По весне штук тридцать в Волгу зашло, — утешил нас философ. — Сейчас пусто. Увидите ещё... Не трогайте их, и они не тронут, я в каждую местную уже по три пули засадил, так что они своё место знают. Отскакивают.

В чём-то он всё-таки противоречив.

Собрались и отчалили быстро, коротко вякнув ревуном и полюбовавшись на прощальное перемигивание фонариков на берегу. Знаете... Да и эти — нормальные люди. Везде они нормальные, если честно, других не видел. Правители ненормальные.

Сопровождение появилось быстро.

Заревел мощный движок, в темноте вспыхнула целая "люстра": два курсовых прожектора и мигающие "полицейские" огни. Рация не понадобилась. Подлетевший на огромной скорости катер пристроился по левому борту, тут же гортанно заговорил динамик громкой связи:

— "Клевер", внимание, говорит "Стерегущий"! Сторожевой катер Русского ВМФ, лейтенант Самохин. Приветствую в русских водах!

Мы тут же отгуделись, отмахались руками, покричали на всех языках.

На борту было двое: сам Самохин за штурвалом — в руках микрофон, второй же стоял у турели какого-то смутно знакомого пулемёта, тактично облокачивался на стойку, ствол задран вверх. Типа, мы не опасные.