Александр Головчук - ПОЧЕМУ И НЕТ?

До речушки дошел через минут сорок, причем, с трудом. Лужок заболотился. Ноги еле вылезали из грязи. Как нормальный, а значит ленивый, человек, меняю решение. Завтра иду по колее. Куда-то выведет. А теперь - обратно в лагерь, солнышко скоро садиться будет.

Обратная дорога всегда легче. Подходя к стоянке, заглянул на свои силки. Ура, и тут с добычей! В силок попалась крупная птица. Вытащил из воды, красавицу.

Гагара, редкий трофей. На таких пернатых охотился когда-то. Сторожкая птица, мне повезло. Да еще и крупный экземпляр, для одного человека еды на пару дней, даже с запасом.

Отлично. Притащил добычу к кострищу. Раздул огонь и только собирался заняться стряпней, как услышал посторонний, лишний в шуме природы, звук. А вот еще ….

Как колокольчики звякают. Через пару минут добавилось поскрипыванье дерева и лошадиное фырканье.

К костру, выехав по замеченной мной колее, двигалась крытая повозка, запряженная парой гнедых лошадей. Еще один конь, привязанный сзади, шел следом. На облучке сидел могучий, бородатый цыган лет пятидесяти в черной безрукавке и картузе, а из-за его плеча выглядывала, тоже немолодая, цыганка.

- Лачё дывэс! Здравствуй, добрый человек. Позволь остановиться у твоего огня. Черные глаза смотрели спокойно, с ожиданием.

Вот не было печали. Имел я опыт общения с цыганами. Резко отрицательный опыт. В Крыму, у дядьки, когда в гостях у него был.

По соседству с ним поселились ромы. Сначала жили тихо, но после стали приторговывать дурью. К ним начала съезжаться многочисленная родня. Пьянки, драки по ночам. Пока, под давлением местных, не повязали их за наркоту. Ох и намаялись с таким соседством. Цыган, кстати, не посадили. Подержали пару дней в ментовке, да выпустили. Только вот возвращаться им стало уже некуда. Женщина, чей сын умер от наркотиков, спалила их дом. Тушить никто из соседей не пошел. Сгорел до углей.

Такая вот печальная действительность. Но цыганских словечек я тогда парочку узнал. Способность у меня к языкам, легко даются.

Ну да ладно, не все же среди них уроды ….

- Тэ дэл о Дэвэл э бахт лачи!( Пусть Бог даст счастья.)

Света и тепла огня хватит на всех. Добро пожаловать.

Хозяин кибитки удивленно глянул на меня.

- Пхен, ко ту сан? О ром вай о гажё? (Скажи, кто ты? Ты цыган или нет?)

- Нет Баро, я русский, знаю несколько цыганских слов.

- Ты хорошо пригласил нас к огню, но смотришь настороженно. Почему?

- Среди вашего народа у меня нет друзей. Сразу отвечу - врагов тоже нет. Просто, люди из вашего народа плохо обошлись с моей родней. Но если мы будем делить эту ночь вместе, я еще раз скажу. Мишто йавьян! (Добро пожаловать.)

- Мишто! Опять хорошо сказал. Будем делить.

Обернувшись к кибитке быстро заговорил на цыганском, отдавая какие -то распоряжения.

Из-под полога выскользнула девчонка лет десяти, а за ней, не спеша, вылезла цыганка, чье лицо я уже видел.

- Там птица, пусть женщина возьмет, - кивнул я на гагару.

Вот и соседи у меня появились. Усевшись у огня, я наблюдал, как цыган занимается лошадьми. Распрягает, обтирает спины и бока травой, потом, отдельно, занялся третьим конем.

Вот этот был красив. Настоящий князь среди коней. Тоже гнедой жеребец, но рядом с совсем не плохой парой, смотрелся как мерс рядом с девяткой. Я просто залюбовался красавцем.

Конь потерся лбом о плечо цыгана и громко фыркнул.

- Йав састо, пшалоро! (будь здоров, братишка) - Пожелал я, от всей души, гнедому.

Ну, люблю лошадей, ничего не поделаешь. Цыган широко улыбнулся.

А что такого? Привычка мне от хорошего человека перешла. Эту присказку всегда говорил наш тренер по выездке, если так фыркал его конь. Кстати, по имени Цыган. Смешно.

Хозяин кибитки, закончив работу, взял лошадей в повод и повел поить.

Тем временем, у костра шла робота. Птица была ощипана, обработана, разрублена на куски и заброшена в закопченный казан, вместе с кусками сала и пшеном. Казан был залит водой и подвешен над огнем.

Цыганки, старая и малая, шустро нарезали зелень, лук, какие-то корешки и отправляли в булькающее варево. Запах шел одуряющее вкусный.

Пока окончательно не стемнело, сходил и приволок еще дров - не сиделось без дела, если другие работают. Хотел пойти еще раз - не дали. Девчонка притащила из кибитки ковер, а старшая жестом предложила расположиться на нем и не мелькать. При этом, внимательно осмотрела меня, а потом и мелкая, точно так же, копируя старшую. Пришли к какому-то выводу, и продолжили заниматься стряпней. Все это они делали, негромко напевая, или переговариваясь вполголоса.

Стемнело уже полностью.

Девчушка метнулась пару раз в фургон, вытащила еще ковры, и какие-то медные блюда. К костру подошел цыган, уселся на подготовленное для него место. Моментально перед ним появилось блюдо с парующим варевом. Одновременно, еда оказалась и передо мной.

Цыган выжидающе поглядел на меня. Чего он хочет? Взгляд упал на довольно массивный золотой крест. Ну-ка …, ведь огонь мой, значит, он гость. Попробуем ….

Перекрестился по православному

- Возблагодарим Господа за даруемую нам трапезу. Аминь.

- Аминь.- Негромко произнес и он, повторив мое движение.

Ели молча. Не спеша, но с аппетитом, только косточки хрустели.

В годах дядька, а зубы как у молодого. Да и я не отставал. Ужин был вкусен, на удивление. Цыганок не было видно, наверное, так положено. Как говорится, в чужой монастырь ….

После еды появилась здоровая, оплетенная соломой бутыль с вином.

Пало тыро састыпэн! (За твое здоровье) Проговорил цыган, поднимая оловянную чарку. Меня люди Ильей зовут.

Пало тыро састыпэн! Меня Сергеем.

Разливая по второй, Илья взглянул внимательно.

- Что спросить хочешь Сергей? Говори.

- Заплутал я. Где нахожусь - не знаю. Как оказался здесь - не помню. Заснул в одном месте, проснулся здесь. Многого не понимаю. Вот, завтра, думал к людям выходить по той дороге, что вы приехали. Что за место здесь?

- Память потерял? Плохо ….

Ну, что тебе сказать Сергей. Место это не людное, хотя и благодатное. Рыбы в озере много, зверя в лесах. Но уж больно далеко от дорог - глушь. Озеро это, народ Сапшо называет, по имени стародавнего героя.

Говорят, воин тут великий погиб, давно еще. Врага остановил вместе с сыном, и пали оба. Отец превратился в озеро, а сын его рядом, тоже озером стал. Чистиком его звали, так и озеро нарекли. И слезы Сапшо, что умирая, оплакивал сына, до сих пор продолжают течь ручьями.

Красивый сказ народ сказывает. Кто знает, может, и правда это было, может, и нет.

Это здесь мы сейчас, стало быть и есть.

Отсюда, если на полдень через леса, прямо, как птица лететь, баро фаро (большой город) Смоленск стоит. Верст восемьдесят будет. Но по лесам, среди болот прямых путей нет. Кибиткой в два раза дальше выйдет. - Помолчал, задумчиво глядя в огонь. Я напряженно слушал.