Сергей Лысак - Поднять перископ!

— А что мы можем сделать, если Макаров решит ударить по Чемульпо? Не полезем же мы в бухту?

— Нет, конечно. Никакого толку от нас там не будет. Единственное, что мне приходит в голову, это занять позицию мористее Восточного пролива. Если кто-то из японцев умудрится сбежать, то чтобы иметь возможность его перехватить. Через мелководный Западный пролив они вряд ли пойдут, если только во время прилива. Там бар с малыми глубинами. Через пролив Летучей Рыбы, в принципе, тоже теоретически возможно. Но мы можем занять позицию так, чтобы иметь возможность перехватить японцев и в этом случае. Конечно, если они захотят прорываться в сторону Корейского пролива, где мы их будем поджидать.

— А если просто в открытое море, курсом на вест? Сразу, как пройдут пролив Летучей Рыбы и выйдут за острова?

— Тогда мы имеем все шансы их упустить. С нашей подводной скоростью можем просто не успеть перехватить беглецов. Находиться одновременно в двух местах мы не можем. Но, господа, речь может идти только о каком-то японском быстроходном бронепалубном крейсере. Транспорты от Макарова не убегут. Стрелять минами по миноносцам нет смысла. А больше в Чемульпо ничего и не будет.

— Говорите так, будто знаете все замыслы Камимуры, Михаил Рудольфович!

— Не знаю, господа, но это же обычная логика. У Камимуры остался один эскадренный броненосец и пять броненосных крейсеров. Что же он, будет держать их в Чемульпо? Который может стать ловушкой при отсутствии перевеса в силах на море и имеет слабую ремонтную базу? Ведь в случае повреждения какого-либо из крупных кораблей, его придется вести на ремонт в Японию. И не факт, что мы позволим это сделать, и не приложим все силы, чтобы перехватить и добить подранка. Поэтому, самое крупное, на что мы можем здесь рассчитывать, это плавучий антиквариат из третьей эскадры Катаоки. «Ицукусима» с «Хасидате», которые сейчас ушли в сторону Корейского пролива, да древний броненосец «Фусо» семьдесят седьмого года постройки. Не знаю, где он сейчас находится. По крайней мере, когда мы видели в прошлый раз эскадру Катаоки на переходе в Чемульпо, «Фусо» в ней не было. Но не факт, что он не подошел позже. Корабли старые и для эскадренного боя малопригодные. Но в качестве кораблей береговой обороны вполне сойдут. А кроме них может быть только разная мелочь и транспорты. Если только японцы не успели прикупить где-то еще по паре броненосцев и броненосных крейсеров. За то время, что мы стояли в Артуре. Но об этом уже было бы известно, такие вещи не скроешь…

Разговор продолжался довольно долго. Находившиеся здесь же, на мостике, вахтенные прапорщик Емельянов и матросы-сигнальщики с интересом слушали, но в разговор не встревали. Ветер к ночи стих, и море несколько успокоилось. Из разговора Михаил понял, что и Кроун, и Колчак очень удивлены его познаниям в военно-морском деле. И еще более удивлены его познаниям в области тактики действий японцев. Для человека, пришедшего из торгового флота, это было довольно странным. Но глупых вопросов не задавали. Очевидно, считали, что человек, создавший «Косатку», способен и не на такое.

Ночь прошла спокойно. Ни свои, ни японцы так и не появились. «Косатка» ходила всю ночь самым малым ходом вдоль берега туда и обратно, стараясь не удаляться далеко от Чемульпо, но Желтое море было пустынно. Если какие-то японские транспорты и рисковали идти ночью Восточным проливом, то значит шли без огней и обнаружить их было невозможно. Но на следующий день, вскоре после рассвета, вахтенный матрос вызывал Михаила на мостик.

— Ваше высокоблагородие, дымы на зюйде!

— Понял, братец, иду.

На мостике Емельянов внимательно разглядывал в бинокль горизонт в южном направлении. Сигнальщики осматривали свои сектора, но больше ничего не было видно.

— Михаил Рудольфович, только что дымы появились. Большая группа кораблей идет в нашу сторону.

— Опознать не удалось?

— Пока еще нет.

— Ясно, идем на перехват. Вдруг, самого Камимуру на «Идзумо» поймаем!

«Косатка» дала полный ход обеими машинами и понеслась навстречу обнаруженным целям.

Впереди шли три корабля строем фронта, сильно рассредоточившись, а остальные дымили далеко за ними. Вскоре удалось издалека опознать пятитрубный «Аскольд», идущий в центре. Вместе с ним были «Новик» и «Боярин». Все стало ясно, русская эскадра порезвилась южнее Чемульпо, а теперь желает нанести «визит вежливости». Сразу же подали сигнал прожектором, чтобы привлечь внимание. А то еще не разберутся, и издалека за японцев примут. С «Аскольда» ответили и попросили подойти к борту. «Косатка» устремилась вперед. По мере приближения Михаил внимательно рассматривал крейсер и обнаружил, что он имеет свежие повреждения. Но ход не потерял и бежит довольно резво, дымя своими пятью трубами. Вот уже расстояние сократилось меньше мили. На мостике «Аскольда» стоит группа офицеров и внимательно рассматривает в бинокли быстро приближающуюся подлодку. Положив руль на борт, «Косатка» сделала поворот и подошла почти вплотную к борту крейсера, уравняв скорость. На крыле уже стоял Рейценштейн с рупором.

— Доброе утро, Михаил Рудольфович! Вы что, действительно шапку-невидимку изобрели?

— Доброе утро, Николай Карлович! А откуда это Вы взяли?

— Так мы же смогли вас обнаружить только после того, как ваш сигнал увидели!

Сигнальщик сначала подумал, что у него галлюцинации начались! Сигнал прямо с поверхности моря, и никакого корабля не видно! Все вместе смотрели и не сразу вашу «Косатку» обнаружили!

— Ничего удивительного, Николай Карлович. Низкий силуэт, отсутствие дыма из труб и камуфляжная окраска. А вы что, в бою побывали?

— Да, разгромили японский конвой, прикрываемый тремя вспомогательными крейсерами. А вчера вечером встретили два старых «самотопа» — «Ицукусиму» и «Хасидате» со сворой миноносцев. Очевидно, шли навстречу конвою, чтобы прикрыть его на последнем участке. Слава богу, из этих орудийных монстров, что на «Ицукусиме» и «Хасидате» стоят, в нас не попали. Но три сто двадцатимиллиметровых снаряда мы все же поймали, пока «Победа», «Пересвет» и «Баян» не подошли.

Михаил хорошо знал это артиллерийское чудо калибра 320 миллиметров, про которое сами японцы говорили — «один раз выстрелили, день прошел». Фактическая скорострельность этих орудийных монстров, стоящих на старых японских крейсерах в единственном экземпляре, была два — три выстрела в час. Не смотря на хорошую идею самого орудия, установка его на крейсере сравнительно небольшого водоизмещения себя не оправдала. Все три корабля этой серии — «Мацусима», «Ицукусима» и «Хасидате» оказались совершенно неподходящими орудийными платформами для таких тяжелых орудий. Поэтому эксперимент признали неудачным и больше к подобным проектам не возвращались. Но если подумать, что «гостинец» такого калибра мог прилететь в «Аскольд»…