Павел Дмитриев - Поколение победителей

Шелепин представил себе лицо Кириленко, зачесанные назад волосы, окаймляющие лоб и виски, посаженные к переносице глаза под стеклами очков, широкий нос и плотно-плотно сжатые губы. Зло сплюнул… черт… ну вот, как с Фролом Козловым… Его так тянул Никита, преемником своим называл. Но однажды на охоте не поделили убитого кабана. Хрущев аж заставил егерей пулю вырезать, так свою правоту доказывал. Очень Фрол переживал, извелся весь. И вот вскоре инсульт, длительный запрет врачей на работу, а там и на пенсию отправили. Очень вовремя подгадал к октябрьскому пленуму.

Мечты, мечты… Ладно, пора собираться. Шелепин позвонил, предупредил жену, потом цэковский гараж и прислугу на даче. Оставил несколько заданий помощнику, щелчком тумблера на телефонном пульте переключил свою вертушку на референта [30] У помощника секретаря ЦК КПСС имелась своя «вертушка» – он по статусу вполне соответствовал заведующему отделом ЦК КПСС. .

Через пару часов «Волга» охраны и уютный ЗИЛ-111Г с Александром и супругой Верой Борисовной [31] Жена А. Н. Шелепина с 1940 года и до смерти. миновали услужливо распахнутые прислугой ворота дачи в Сосновом бору.

Володя уже приехал, его «Чайка» смотрелась на стоянке забавной младшей сестрой рядом с более крупным «четырехглазым» ЗИЛом. Сам гость, высокий широкоплечий мужчина, шел широкими шагами, а вернее, почти бежал от дома к приехавшим хозяевам, заранее раскрывая руки для объятий. Его жена, улыбаясь, как подобает серьезному научному работнику, спешила следом.

– Мы тут уже распорядились об ужине в беседке у реки, пойдем сразу туда.

– Да подожди, подожди! – Александр прервал друга. – Не только у тебя подарки бывают.

Быстро сдернул с Володи его генеральскую фуражку, водрузил на ее место спрятанную за спиной монгольскую шапку-колпак с высоким конусным «пиком» алого цвета и золотым клоком волос на кончике.

– Вот тебе, лично от Цэдэнбала! – Он развернул приятеля к женам: – Правда, красавец?

– Злодей! – Владимир Ефимович безуспешно пытался рассмотреть себя в автомобильном стекле. – Что, так на службу завтра идти?

– Обязательно! Прямо сейчас постановление Президиума ЦК подготовим!

– Эх! – Володя вдруг стал серьезным. – Нам надо поговорить, и по совершенно необыкновенному поводу.

– Вера, Тоня, идите в беседку, мы сейчас вас догоним, – мигом отреагировал Александр.

Дача только называлась таким несерьезным словом. На самом деле не всякая помещичья усадьба девятнадцатого века могла поспорить размерами с этим государственным объектом. Огороженный кусок первоклассного соснового леса имел площадь более двадцати гектаров. Проложенные с хорошей выдумкой дорожки делали его необъятным при прогулках. Добавлял удобства и кусочек персонального пляжа с летней беседкой.

Сам дом также напоминал о дореволюционных эксплуататорах. Два этажа, оштукатуренные и покрашенные в салатный цвет с белой отделкой, по центру – широкое крыльцо с шарами светильников на крытых мрамором перилах, над крыльцом – громоздкая арка балкона. По обе стороны – крылья здания на четыре огромных окна каждое. Сзади, за аккуратно подстриженными кустами сирени, теплый коридор и небольшой домик прислуги.

– Пойдем по той дорожке, разговор где-то на час, – безапелляционно заявил Семичастный. – Быстрее не получится.

– Надо женам сказать, чтобы не ждали особо. – Александр Николаевич крикнул погромче, чтобы его услышали дамы, и продолжил: – Это что, кто-то в ЦК оказался американским шпионом?

– Хуже, Саша. Все очень серьезно.

– Неужели зеленые человечки? – сострил по инерции Шелепин.

– Сам смотри, не маленький. – Владимир протянул бумажник из тонкой темно-коричневой кожи. И несмешно пошутил: – А то еще санитаров, не дослушав, позовешь.

Собеседники не торопясь шли по забитой тесаным гранитом тропе, извивающейся между высокими соснами. Катящееся к горизонту солнце причудливо протыкало игольчатые лапы, бросало на землю яркие, чуть колышущиеся пятна света. Молчали, пока Александр не закончил изучать паспорт Петра Юрьевича Воронова с орлами и надписью «Россия», выданный в две тысячи втором году, залитый в пластик пестрый квадратик водительского удостоверения от две тысячи десятого года, технический паспорт на Toyota RAV-4 двухтысячного года выпуска, кучку странных пластиковых карточек, деньги, выпущенные банком России в девяностых годах, и прочую мелочь.

– Кто-то серьезную игру с нами хочет начать?

– Ни в коем случае! Есть вполне живой гражданин, заявляющий, что перенесен неизвестной силой или технологией из две тысячи десятого года.

– Он разве не сумасшедший?

– Вроде не сбрендил. Музыкин, начальник УКГБ Свердловской области, лично с ним беседовал, достоверность информации подтверждает полностью. Кроме того, по случайности свидетелем его переноса вместе со здоровенным куском асфальтированной дороги оказалась родная сестра одного из его сотрудников. Мистификация такого масштаба не под силу никому на Земле.

– Да ну, не может быть. Искали более рациональное объяснение?

– Там аргументов как грязи… И все подтверждают перенос.

– Что-то, кроме человека и документов, есть?

– Мудрый начальник всегда зрит в корень. – Владимир чуть повернулся и посмотрел другу в глаза. – Пришелец попался обалденно экипированный… – Семичастный заглянул в вытащенную из кармана бумажку и показал список: – С автомобилем Toyota, переносным телефоном HTC и компактным компьютером Dell. Это из основного. Кстати, мы проверили – такая автомобильная фирма в Японии существует реально, но ничего подобного не делала. Производителей остального вообще не смогли найти.

– Прямо на целой машине попал?

– Точняк, со всем барахлом, – охотно подтвердил Семичастный. – Еще не все, прекрасная маркиза…

– Этого мало?

– Перенесенный гражданин, попаданец, как он себя называет, вполне неплохо знает нашу будущую историю. В том числе персонально мою и твою.

– И ты молчал?!?! – Александр Николаевич резко повернулся и чуть не столкнул Семичастного с дорожки в траву. Получилось плохо, почти десяток сантиметров разницы в росте и двадцать кило в весе играли не в пользу Шелепина. – Что ты сказал?!

– Нервы береги, Саш. Есть три новости, с какой начать?

– Достал уже!

– Хорошая. Умрем мы с тобой спокойно, от старости, после тысяча девятьсот девяносто второго года, дальше Петр попросту не знает.

– ???

– Плохая. Генеральным секретарем до тысяча девятьсот восемьдесят второго года будет Ленька. Нас законопатят по углам, меня на Украину, тебя укреплять профсоюзы. Уже скоро.

– Значит, сожрут, козлы старые.

– И еще, совсем плохая новость… В конце восьмидесятых партия потеряет власть, страна встанет на капиталистические рельсы развития, и ту-ту! Все понесется в задницу, СССР развалится на республики. С войнами, разрухой и прочей фигней… Советский Союз, вернее, уже Россия, скатится в разряд третьестепенных стран.