Владимир Корн - Артуа. Ученик ученика

На реверсе монеты изображен сам Дрюмон, и его нетрудно признать по характерному хищному профилю. А вот аверс содержал изображение не государственного герба, что легко можно было бы предположить, но двух животных, чем-то похожих на дельфинов. Кстати, на гербе Эйсен-Гермсайдра таких животных не было, и сам он смахивал на соседний с ним имперский.

Сердце пело от радости, все, все, теперь я могу возвращаться. И если после того, как Горднер вытащил меня из узилищ, мне неудобно было даже заговаривать на эту тему, то сейчас совсем другая ситуация. Сейчас мы с ним на равных.

При желании я даже могу скрестить с ним шпагу, в ответ на неподходящее по моему разумению предложение.

Конечно в том случае, если пожелаю быть проткнутым раз шестнадцать, семнадцать за пару, тройку секунд.

Теперь я подданный Эйсен-Гемсайдра, а не какой-нибудь оборванец непонятного всем происхождения, что было со мной еще пару дней назад. И не просто подданный, но титулованный дворянин, барон. Подданство мне пришлось принять, потому что такие пожалования иностранным гражданам не давались.

И я легко пошел на это, расставаясь с прежним гражданством, которого в этом мире и не существовало.

Что я вообще о нем знаю, о дворянстве? Пусть даже не о местном, существующем на этой планете, название которой звучало как Геремейнс? Так, разрозненные куски, одно из высших сословий, наряду с духовенством. Сюзерен, и его вассалы, которым он раздавал земли на прокорм, требуя взамен поддерживать его во всех военных начинаниях. Дворяне обладали какими-то привилегиями, находились на гражданской и военной службе и бесконечно дрались на дуэлях, по поводу и без такового.

Ну, этого добра и здесь хватает, я даже стал свидетелем парочки из них. Один раз совершенно случайно, по дороге в Дрондер. И второй, когда Горднер был секундантом одного барона. И произошло это еще в Южном Мулое.

Как я понял, повздорили они по достаточно пустячному поводу, не сойдясь в едином мнении о достоинствах какой-то там породы собак.

Горднер прибыл на место схватки в сопровождении меня и Тибора, наверное, для солидности. Или для того, чтобы было кому подержать его коня.

Стояло раннее утро, и место выглядело каким-то угрюмым. Внутренний дворик полуразрушенного бастиона на окраине города. И сама дуэль мне не понравилась.

Оба дуэлянта, решив, что терять им уже нечего, потому что бьются они не на жизнь, а на смерть, крыли друг друга на чем свет стоит. И еще у меня сложилось мнение, что языками они владели куда как лучше, чем шпагами. Конечно же, свое мнение я благоразумно придержал по себе, не поделившись им и с Тибором. Кстати, по выражению его лица нетрудно было догадаться, что и он думает точно также.

Дуэль закончилась полной победой нашей стороны. Противник получил укол в правую кисть, лишившись возможности держать в ней шпагу. Секунданты признали поражение безоговорочным, и все собравшиеся отправились в сближающую корчму обмывать примирение сторон.

Ну и стоило ради этого все затевать?

Горднеру наверное такое действие тоже не очень приглянулось, поскольку ждали мы его у корчмы не больше четверти часа.

Все это так, но дворяне всегда было лучшими представителями общества. Образованием, культурой, привычкой держать свое слово, благородством, наконец. Дворянство и создавалось именно как военная каста, готовая при первой необходимости сложить голову, защищая родину.

Но сейчас мне не до всего этого. Сейчас я больше всего на свете хочу как можно скорей вернуться в Империю, достичь одного очень славного местечка и увидеть ее.

Любимая, скажу я, ты видишь перед собой человека слова, и мне не понадобилось полгода, чтобы вернуться к тебе, имея на боку символ нашего счастья.

Ну как тут было не извлечь в очередной раз тот самый символ и не полюбоваться им?

Я уже был полностью одет и готов к тому, чтобы побродить по улицам города в новом обличье и посмотреть, чем же так прославилось герцогство в своих технологиях. Пока мне на глаза не попалось ничего интересного. Обычные товары, разве что пару раз я увидел непонятные механизмы, назначение которых так и не смог уразуметь.

Затем, когда вернусь, найду Горднера, поблагодарю его за все и распрощаюсь.

Жаль, что в моей комнате, нет зеркала. Так хотелось бы посмотреть на себя со стороны, со шпагой на боку. Мне бы еще усы, потому что подавляющее большинство мужчин этого мира носят либо усы, либо бороду, либо то и другое вместе. Но с этим мне не повезло.

Еще при первом нашем с Аниатой визите в Дертоген я обратил внимание, что практически все лица мужского пола украшают усами свои физиономии. Зачастую усы соседствовали с бородой или даже с бакенбардами. А вот гладко выбритых лиц была ничтожная малость. Тогда и я решил отрастить себе усы.

Первое время Аниата посматривала на меня, и никак это не комментировала. Но в один прекрасный день, когда я уже мог позволить себе их расчесывать, со смехом потребовала сбрить. Нет, они не были редкими или какого-нибудь позорного цвета. Просто не мое это, как оказалось.

А жаль. Я мог бы, например, как тот же Тибор, холить их и лелеять. По вечерам, нагрев шомпол на огне, закручивать их кончики.

Да и черт с ними, тоже мне проблема. Значительно интереснее насчет зеркал, их здесь очень мало, они ужасно дороги, а это наводит на определенные мысли.

Я человек будущего или что? Мне ли не известнот акое, о чем эти жалкие аборигены даже не догадываются?

Вернусь, встречусь с Миланой, зацелую ее насмерть или задушу в объятиях, вот тогда и приступлю к воплощению своих идей.

…Я представлял себе нашу встречу с Миланой, когда в комнату вошел Горднер:

– Артуа, надеюсь, ты ведь не станешь возражать, если я по-прежнему буду называть тебя так? Мне нужно с тобой поговорить.

Конечно не буду, какие проблемы, вот только мне самому нужно определиться, как величать тебя самого. Просто Эрихом, наверное, это будет слишком. Ладно, по ходу дела разберемся.

Мы уселись в какой-то корчме, в небольшой зале, рассчитанной на людей благородного происхождения. Здесь было чище, сервис лучше, а цены выше.

Всегда обожал запеченную в печи дичь, но на этот раз местный повар воистину проявил чудеса кулинарии. Или это потому, что у меня такое прекрасное настроение?

Как оказалось, ненадолго.

– Артуа, я хочу поговорить с тобой об одном деле – Горднер не стал портить мне аппетит, начав свой разговор уже после того, как мы вдвоем расправились с индейкой и сидели, дегустируя местное вино, полученное, никогда бы не подумал, из груш.

– Я понимаю, что в мечтах ты уже приближаешься к Веленту. Или, по крайней мере, проехал Дрондент. Так вот, я хочу, чтобы ты задержался, пока не закончим одно дело, ради которого собственно мы и прибыли на самую границу с Эйсеном. У меня мало людей, каждый человек на счету и я надеюсь на твою помощь, Артуа.