Владимир Корн - Артуа. Ученик ученика

Когда они поняли, что это не так, ситуация изменилась в корне, поскольку к тому времени переправилось достаточно бойцов, чтобы организовать достойную оборону. Остатки гвардии принца и кирасиры, прибывшие вместе с ними, сами перешли в атаку.

Уже после боя выяснилось, что принца нет ни среди живых, ни мертвых.

Надо же, как удачно у меня получилось скрыться, ведь нас искали, но искали в другой стороне.

Горднер видел, как я подхватил Жюстина, но вот куда мы после этого делись, заметить не успел, отбиваясь от наседавших врагов.

В Кергенте он со своими людьми оказался потому, что через него проходил единственный путь в Эйсенское герцогство. И в принципе, Кергент мы не могли миновать. Здесь он и рассчитывали нас встретить.

Там же Жюстина ожидали и оставшиеся в живых люди из его свиты, искренне надеясь на то, что принц цел и скоро прибудет. Иначе на родине, вернись они без него, их всех ожидал бы далеко не самый горячий прием. Покидая Кергент, Жюстин обратился к Горднеру с просьбой и теперь нам, остатку отряда Горднера, предстояло вернуться в Крунстрилье, только уже сухопутным путем.

Когда я услышал зачем, то удивился, но не настолько, чтобы обомлеть.

Мы должны были забрать целительницу Верину вместе с ее семейством и доставить в герцогство.

С целительницей все понятно. Герцог все еще при смерти, а Жюстин на себе лично успел убедиться в ее компетентности. Вот только думаю что в самом герцогстве, лекарей в избытке. Хотя Жюстину лучше знакома ситуация в этой области.

Знаю я семейство целительницы, что только и состоит из одной девушки, красивой как картинка, к тому же очень милой.

Неужто он решился? Вообще-то, по всем канонам, он сам должен был к ней приехать, желательно на белом коне. Разве что ситуация для этого не совсем располагает. В отчизне разброд, и Ромерт, его старший брат, страстно желает воспользоваться этим.

Тяжело Жюстину далось такое решение, сердце тянет в одну сторону, долг – в противоположную.

В путь мы отправились следующим утром, и среди нас был Крижон. Но теперь уже не в качестве моего наймита, а полноценным членом нашего отряда, принятый Горднером. Вот только Крижон успел приспустить в кости часть своего снаряжения, проиграл даже пистолет, полученный от меня. Вот же не имётся человеку.

Стража вернула мне пояс с кинжалом, а вот денег в нем я серьезно не досчитался. Благо был в нем потайной карманчик и спрятанный там единственный золотой только с помощью металлодетектора можно обнаружить. И еще клинкерт с Жюстином укатил. Вот его действительно было жаль. Все остальные вещи оказались в сохранности, и об этом позаботился Крижон.

Он рассказал мне о событиях, произошедших после того, как меня повязали прямо на пристани.

То, что меня арестовали, заломав белы рученьки, они не видели. Прождав почти до темноты, пришли к выводу, что-то пошло не так. Пуститься на мои поиски Крижон не решился, слишком большие подозрения вызывали у него братья-лодочники. И оставаться в лодке тоже было не резон, в этом случае их поведение становилось совсем уж непонятным.

На свою удачу он обнаружил прямо на пристани повозку, что привезла соседнему судну, так похожему на лодку викингов, кучу каких-то свертков, прикрытых тентов.

И они решились. Телега довезла их до нужного места.

Там Жюстин расстался с Крижоном, попросив меня разыскать.

Что Крижон и делал ближайшие пару дней. Только искал он почему-то по кабакам, посчитав, что я непременно буду в одном из них. И помогал ему в этом один из встреченных в первой же корчме, куда он зашел промочить горло, давний знакомый.

Горднер, прибыв в город, встретился с принцем. Узнав подробности, он отправился к начальнику городской стражи Бойсу.

– Где же было тебя еще искать – усмехнулся он на вопрос, как ему удалось меня разыскать. Хорошее же я впечатление произвел на этих людей, один по злачным местам меня ищет, другой и вовсе в тюрьме. Когда я сказал об этом Горднеру, тот усмехнулся снова.

– Артуа, с большей степенью вероятности ты мог оказаться именно там. Есть у тебя удивительная способность притягивать к себе проблемы и неприятности. Не сомневаюсь, что ты и сам это успел заметить.

Вот в этом я с вами абсолютно согласен, господин Горднер. Порой и сам удивляюсь. И еще удивляясь тому, что раньше такого за мной не наблюдалось, но стоило мне попасть в этот мир…

Бойса Горднер знал достаточно давно, еще с тех пор, как побывал в этих местах, разыскивая одного человека. И я в очередной раз остался без подробностей, что за человек, зачем он был ему нужен, и удалось ли его найти.

Верина ничуть не удивилась, когда мы прибыли к ней и объяснили цель своего визита. Не удивилась ни тому, зачем мы прибыли, и ни тому, кем оказался ее недавний пациент. А вот бедная девочка чуть не опустилась на землю там, где стояла, узнав, кем Жюстин является на самом деле. Мне даже жалко ее стало, честное слово. Она так беспомощно смотрела по сторонам.

В глубине души она, конечно, подозревала, что Жюстин не совсем тот, за кого себя выдает, но чтобы настоящий принц…

Я же продолжал сомневаться в том, что из этой истории получится что-либо доброе.

Нет, конечно же, всякое случается.

Взять ту же Марту, вдову шведского солдата, которая побывав поочередно любовницей Шереметева и Меньшикова, в конце концов, оказалась в постели Петра I, чтобы совсем уже потом, после его смерти, стать императрицей Екатериной I.

И это официальная версия. Но ведь существует и другая, не менее заслуживающая доверия, в которой говорится о том, что была Марта обыкновенной маркитанткой, ублажавшая шведских солдат, причем не стесняясь брать за это деньги.

И чем Лиойя ее хуже?

Но в любом случае, наверное, будет лучше, если она вырвется из забытой всеми дыры. А там как знать, как знать. В конце концов, свет клином на всяких там принцах не сошелся.

Дорога до границы с герцогством заняла около десяти дней. И бедная Лиойя таяла прямо на глазах. Казалось бы, радоваться надо, но не тут-то было.

Верина ворчала себе поднос, не слишком беспокоясь о том, что ее услышат, мол, не лечить всяких принцев-засранцев надо было, благо два этих слова на имперском в рифму звучат, а вторую ногу выдернуть. А еще лучше что-то другое. Чтобы не морочил бедной девушке голову. Мне от нее тоже доставалось, за то, что я Жюстина к ней привел. Как будто у меня выбор был.

Ну всем замечательная женщина, что ж ей Создатель такую внешность-то дал, за какие грехи спрашивается. Но и воздал он ей сполна, талантом целительницы.

Первым делом она вылечила Горднера от застарелой раны на левом плече, что никак не хотела затягиваться, периодически вскрываясь и кровоточа. Уж не знаю, что она прикладывала к ней, но я смог убедиться, что Горднер, как и все остальные люди и ругаться умеет, и лицо морщить. Последнее меня особенно удивило, привык я уже к вечной холодной маске на нем. Но помогло.