Афанасьев Александр Афанасьев Александр - Время героев ч3 нов. вариант

Поверх этого всего — поставили жаропрочную палубу, пригодную для того, чтобы с нее могли взлетать даже истребители вертикального взлета-посадки, и поставили довольно сложную конструкцию для обеспечения скрытности. Трудно описать этот механизм, можно сказать только то, что в транспортном положении судно выглядит как контейнеровоз, доверху набитый контейнерами, а в боевом положении — все это раскрывается и перед вами возникает площадка на три посадочных места для средних вертолетов и два — для тяжелых.

Кроме того — на этом судне был полный комплект аппаратуры для управления беспилотниками, хранились два беспилотника самолетного типа и один вертолетного со всем необходимым для запуска. Хранилось здесь и все необходимое для устройства плавучего причала, а так же несколько лодок RHIB среднего и тяжелого класса.

Короче — за казенный счет я оказался владельцем крупного судна для поддержки специальных операций. С ним я мог оперативно действовать в пределах до пятисот километров от береговой полосы: проводить разведку, высаживать и эвакуировать разведгруппы, проводить гуманитарные операции. А если мне по сходной цене продадут пару истребителей вертикального взлета-посадки, то я могу даже вести маленькую частную войну.

Вот что значит детская дружба с Его Величеством! Шучу…

Затем я приобрел вертолеты. Компания Сикорского под видом гражданских, продала мне два своих гиганта восемьдесят девятой модели в варианте для поддержки специальных операций — то есть, с радарной системой от истребителя, штангой для дозаправки в воздухе, комплектом оборудования для обеспечения возможности полета в кромешной тьме, аппаратурой РЭБ. Не было только оружия и турелей под него — но это дело легко поправимое. Покупали, покупаем и будет покупать…

Стрелковое вооружение, включая легкие и тяжелые пулеметы мне, только что ставшему дилером бельгийской FN и богемской «Заводы Шкодовы» — и вовсе проблем не составило.

Зачем мне такая махина? А вы знаете, что происходит в Мексиканском заливе? Там нефтяные вышки — а боевики стараются напасть на них. Таскают наркотики. С западного побережья Мексики — рекой течет амфетамин и синтетические наркотики с Гонконга, попадается даже героин. В Мексике — особо ширяться некому, денег нет — поэтому вся наркота идет в Штаты. Поговорить с нужными людьми, пара презентаций, пара счетов на Багамах, где их не достанет Служба внутренних доходов САСШ, немного пообщаться со службами безопасности нефтяных компаний — и вот тебе контракт на обеспечение безопасности в зоне Залива. Или несколько. Такие тяжелые вертолеты мне не нужны, куплю несколько легких, поставлю пулеметы, несколько снайперов с тяжелыми винтовками, легкие пулеметные и артиллерийские катера — вот тебе и дело. Дел вообще полно — только успевай поворачивайся.

Но сначала надо сделать то, ради чего все это сделано.

В Бейрут, город, где я не был почти тринадцать лет — я прибыл рейсом авиакомпании Пан-Американ, из Майами. Когда огромный, двухпалубный МакДонеллДуглас начал разворачиваться над заливом, чтобы занять место на посадку — к глазам подступили слезы. Но я сдержал себя.

Офицеры не плачут. Это память — сочится из глаз.

Аэропорт восстановили полностью. Тогда — в девяносто втором — за него шли тяжелые бои, аэропорт был нужен как плацдарм для высадки. Сейчас — был построен дополнительный, третий терминал, сверкающий на солнце причудливыми гранями огромного стеклянного кристалла. И лишь большой, рубленый из русской березы крест у самой длинной полосы, встречающий и провожающий самолеты — напоминал здесь о крови, которая была пролита.

Со своим дипломатическим паспортом — я прошел таможню по зеленому коридору. Работал кондиционер, в самом здании аэропорта, в посттаможенной зоне шла бойкая торговля — Бейрут. Глядя на веселых, уверенных в себе людей — трудно себе представить обгорелые развалины и страшный трупный запах, который висел над городом подобно смогу.

Диспетчер на автостоянке — махнул жезлом, очередное такси ловко остановилось рядом со мной.

Я посмотрел на часы — время еще было.

— На бульвар Кайзера Вильгельма. И можете не спешить, сударь.

Шофер тронул машину с места.

Наверное, это судьба. Ее злая насмешка. Такси застряло в пробке как раз на Аль-Рашидин. У того места, где я не хотел бы оказаться никогда. У того места, которое я просто не мог пропустить, посетив Бейрут. Я сам не хотел идти туда — меня просто понесли бы туда ноги.

— Получите, сударь — я хлопнул шофера по плечу, протянул стодолларовую купюру. Поездка — стоила не более тридцати, если перевести на рубли.

— Премного благодарен, сударь, сейчас…

Не слушая шофера — я вылез из машины, сильно хлопнув дверью. Пошел по тротуару — точнее не пошел, ноги меня понесли. Это не отговорка — мол, я не хотел, ноги сами принесли. Хотите верьте, хотите нет — но это так и есть.

Аль-Рашидин девятнадцать. Высотка, выделяющаяся даже на фоне высотной застройки побережья.

Начало пути…

Я не ошибался, не врал себе — это начало пути, оно здесь. Оно не в Санкт-Петербурге, не в Кронштадте, не в Севастополе и даже не в той крепости крестоносцев Бофор, в которой я встретился с советником Бергеном и согласился шагнуть за грань. Из офицера русского флота — стать офицером разведки и убить ублюдка, десять раз заслужившего смерть. Оно — здесь, на аль-Рашидин девятнадцать, где я предал сам себя, предал женщину, которую любил, предал свое будущее. Ничего уже не изменить. Все, что произошло с тех дней девяносто второго года — это мой путь. А Юлия — моя плата.

За все надо платить. За все.

Но если ничего не изменить — почему же так больно? Почему же — до сих пор так больно?

Эту песенку — в последнее время часто крутили на разных радиочастотах. В отличие от обычной танцевальной музыки — она поражала какой-то глубиной…

Да, точно. Ничего — не вернуть. Слишком поздно.

Совсем рядом — это уже местный колорит, такая экзотика считается нормой в самых богатых кварталах — с тележки торговал торговец. Бейрут оставался многонациональным городом — и торговец был армянином. Смуглый, горбоносый, он заворачивал в тончайший армянский лаваш свежеизжаренную на жиру баранину, щедрой рукой добавлял зелени и предлагал это прохожим. Опасно для здоровья: море холестерина, подозрительное, не прошедшее ветеринарный контроль и… удивительно вкусно.