Федор Вихрев - Третий удар. «Зверобои» из будущего

Через час после того, как мы все заняли позиции, прибежал дозорный.

— Товарищ подполковник! Едут! — еще только приближаясь к позиции, закричал дозорный.

— Кто? Сколько? — спросил я его, когда он приблизился.

— Около двух взводов пехоты на грузовиках, легковушка и пара бронемашин, — доложил рядовой.

— Приготовиться, — скомандовал я.

Учитывая, что до подхода врага время еще было, а тяжелой техники у него не имелось, я приказал подтянуться к дороге и легким танкам.

Колона была разгромлена в момент — пехота не успела даже выскочить из грузовиков, броневики тоже были нам не опасны. А легковушку расстреляли наши солдаты. Я, естественно, пошел посмотреть, кого ж мы там «встретили».

— Ну ни х…я ж себе, — произнес я, рассматривая документы старшего немецкого офицера, погибшего в легковушке. — Модель! Вот так добыча! Давно таких не ловил…

— КОМАНДИ-И-ИР!!! — внезапно раздался крик. — НЕМЦЫ!!!

Я обернулся — мать моя женщина! Из-за поворота прямо на нас перла колонна танков. Причем в ней я с ходу увидел несколько новых «Тигров». К счастью для меня, немцы не ожидали наткнуться на нас в своем тылу, и, пока они разбирались, что тут произошло, я успел добежать до Т-42.

— Валим отсюда! — приказал я, но мы не успели.

Первым открыл огонь «наш» «Тигр». За ним начал стрелять и Т-42, а потом и оба легких танка. Почти сразу открыли огонь и немцы…

Через час я сидел в лагере и думал — на кой хрен меня потянуло смотреть, кого ж мы там поймали. Этим мыслям способствовало то, что трофей сейчас догорал на той дороге со всем экипажем внутри. Оба 52-х тоже погибли вместе с экипажами. Погибла и почти вся пехота. Т-42 уцелел, но в БК осталось всего три осколочных и один бронебойный снаряд. Тягач тоже пришлось бросить — ему в двигатель снаряд прилетел, к счастью, экипаж в нем не пострадал.

— Ну что ж, — сказал я, оглядев свое поредевшее войско, — нас осталось всего семнадцать человек, включая девятерых раненых, — отсюда нам надо срочно уходить! Если б немцы не отступили, — тут я улыбнулся, вспомнив, что за компанию с тремя нашими танками там догорало и около десятка немцев, включая все три «Тигра», что были в колонне, — нас бы там и добили. Но теперь враг в курсе, что тут в их тылу русские танки шляются. И рано или поздно нас найдут. К своим нам тоже не прорваться. Потому двинемся еще глубже в их тыл. Не думаю, что они от нас такое ожидать будут.

Центр

Сипя паром, паровоз протащил состав вдоль разгрузочной платформы и остановился. На краткий миг повисла тишина, которая, впрочем, очень скоро взорвалась голосами и командами:

— И че?

— Через плечо! Слезай, приехали…

— Все из вагона…

— Командира роты — к командиру батальона…

Шел дождь, причем не сильный, летний, а так, осенний. Мелкие капли сеялись с низкого, навевающего тоску неба, и казалось, конца этому не будет. Такая погода, впрочем, очень хорошо вязалась с настроением командира первой танковой роты капитана Кузнецова. А настроение было паршивым: он, кадровый танкист, принял свой первый бой прошлым летом еще зеленым лейтенантом. Тогда они получили приказ немедленно выдвинуться в район сосредоточения, откуда мехкорпус начал свой первый и последний контрудар… Меньше года прошло с той поры, но на войне это очень много. Для живых. Кузнецов выжил, получил новое звание и роту в командование. И ему, прошедшему ад огненного лета, совершенно не нравилась внезапная переброска только что сформированной дивизии, не нравились напряженные лица солдат-зенитчиков, прикрывающих этот полустанок, не нравилась свежесделанная насыпь для разгрузки боевых и транспортных машин.

Боевая задача, впрочем, ничего угрожающего не содержала — максимально быстро проследовать в такой-то район, где ожидать прибытия остальных подразделений дивизии. Особо подчеркивалась необходимость максимального наблюдения за воздухом — велика вероятность бомбово-штурмовых ударов авиации противника.

Колонна первого батальона 114-го танкового полка танковой дивизии вытянулась вдоль дороги и по команде начала движение навстречу судьбе.

Немцы. Игры разведки

— Ну-с, и чем вы можете меня обрадовать, герр доктор? — хозяин кабинета, моложавый человек в элегантном костюме, похожий на отпрыска старинной английской фамилии, поудобнее устроился в кресле.

— Новостей у меня много, герр бригаденфюрер, — визави «англичанина», плотный, широкоплечий, уже начинающий полнеть и похожий на римского легата, задумчиво потер мочку уха.

— Наш «Племянник» вышел на одного человека, известного скульптора. Он входит в дальнее окружение господина Сталина, пользуется его благорасположением, бывает на приемах и званых вечерах, устраиваемых в Москве. Как информатор — весьма необходим, поскольку имеет много знакомых и друзей в верхах, среди артистов и художников. Как нам удалось выяснить, в свое время этот господин состоял в масонской организации, куда, по некоторым данным, входил ряд высокопоставленных чиновников тайной полиции русских. В 38— 39-м годах эта организация, наряду с аналогичными тайными и эзотерическими обществами, была разгромлена. Однако наш фигурант остался на свободе — благодаря странной прихоти господина Сталина, но, как отметил наш агент, не последнюю роль сыграла его готовность сотрудничать со следствием…

— Интересно… весьма интересно…

— Самое интересное — этот человек сохранил контакты со своим коллегой и братом по ложе, последователем и учеником Гурджиева. Несмотря на то, что последний явно находится под негласным надзором НКВД, несколько раз встречались, правда, в основном на совещаниях культурно-творческой интеллигенции в Ленинграде. Установлено, что в начале Великой войны этот человек служил кодировщиком в шифро-кодировочном отделе. Таким образом, напрашивается мысль о существовании некоей организации, патронируемой кем-то из верхушки большевиков.

— А чем это может помочь нам? — бригаденфюрер переменил позу, облокотившись на ручку кресла.

— Думаю, что можно попытаться сыграть на этом — достаточно зацепить на крючок скульптора, выяснить всю подноготную, и уже тогда определиться — или вбросить компромат на руководство Ленинграда, или попытаться получить более развернутую информацию об интересующих нас вещах.

— Хорошо, действуйте так, как считаете нужным. И, кстати, что там за информация по инициативам со стороны Абвера и наших партийных деятелей?

— Абвер затеял игру с русскими на Центральном направлении, привлек к ней часть сотрудников ГФП ГА «Центр». По сведениям нашего информатора, вся эта возня связана с таинственными людьми из «группы советников» г-на Сталина. Пока наши люди наблюдают за событиями, но в любой момент готовы вмешаться.