Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой

- Рад знакомству, - раскланялся со мной генерал, но в его взгляде мелькнула некоторая настороженность. Вероятно решил, что мы приехали какую-нибудь протекцию для меня просить. Хотя кто знает, что у него там в голове сложилось на мой счёт. Но напряжённость на лице появилась заметная.

- Мы ведь не просто в гости, Михаил Михайлович. Приехали продемонстрировать изобретение господина Демидова. Смею уверить, что оно простое, но принесёт огромную пользу армии. Говорю это как старый вояка-пехотинец.

- А что за изобретение? - генерал как бы получил подтверждение на предмет своих опасений по поводу "протекции", но не верить подполковнику тоже не мог.

- Прибудет через час-полтора, - улыбнулся Соков, - позвольте вас слегка поинтриговать...

- Сергей Васильевич! Здравствуйте! Несказанно рада вас видеть! - по лестнице парадного подъезда, стремительно спускалась чуть полноватая, но очень красивая женщина.

- Моё почтение и восхищение вашей красотой, Екатерина Александровна, - склонился в приветствии Соков.

А Бороздина была действительно очень хороша. Лёгкая полнота ничуть не портила её. Описать женщину, чтобы читающий это представил себе как она выглядит на самом деле, по моему невозможно - как ни старайся, получится этакий "фоторобот" не передающий жизни, поэтому и пытаться не буду, просто повторю: очень хороша. И значительно моложе своего мужа. Лет этак на пятнадцать-двадцать. Но всё равно смотрелись они рядом весьма гармонично. К тому же в эти времена такая разница в возрасте считается вполне нормальной и естественной.

Генеральша ласково чмокнула в лоб Алексея, после чего ей представили и меня.

- Где служите, Вадим Фёдорович? - не преминул поинтересоваться Бороздин.

- В настоящий момент на государственной службе не состою - недавно вернулся в Россию из Америки, где и вырос, но по профессии я химик, так что надеюсь принести России пользу на научном поприще.

- Значит, вы хотите продемонстрировать нам какую-то чудо-пушку?

- Нет, ваше превосходительство, моё изобретение, воплощённое в металл с помощью уважаемого Сергея Васильевича гораздо более банально, но от этого не становится менее полезным для русской армии. Надеюсь, что очень скоро вы его оцените.

- А пока попрошу в сад, где уже накрыт стол, - вмешалась Екатерина Александровна, - мне не терпится услышать об Америке. Прошу прощения, Вадим Фёдорович, но в нашей сельской провинции так редко появляются новые люди и жизнь достаточно однообразна. Надеюсь, вы не откажетесь рассказать нам о далёкой стране за океаном?

- Будем вам очень благодарны, - согласился с женой генерал.

- Но с одним условием, - вмешался улыбаясь Соков, - только лёгкие закуски, а то я знаю ваш хлебосольный дом. Очень вас прошу: пока без горячего. Это помешает эффекту от нашего сюрприза.

- Да что же это за изобретение для армии, - недоумённо поднял брови Бороздин, - перед осмотром которого даже перекусить как следует нельзя?

- Потерпите немного, Михаил Михайлович. Всё поймёте.

В общем, последующие минут сорок я усердно "развешивал лапшу" на органы слуха гостеприимных хозяев, разливаясь соловьём по поводу страны в которой никогда не был.

Фантазия уже стала иссякать, когда подошёл, наконец, Егорка и доложил о прибытии Тихона с нашим чудом-юдом.

Генерал с супругой отчаянным усилием воли заставили себя не броситься вприпрыжку посмотреть наконец-то на предмет, которым их так долго интриговал подполковник, а отправились к дороге солидно и степенно.

Вид печки на колёсах их здорово ошеломил.

- Сергей Васильевич. Вадим Фёдорович, что это?

- Приглашаю вас подойти поближе и отведать горячей каши, приготовленной в дороге, - сделал приглашающий жест рукой Соков.

Всё-таки генералами к сорока годам становятся личности незаурядные: Бороздин сразу понял суть нашей кухни на колёсах. Он застыл на несколько секунд, потом повернулся ко мне и протянул руку.

- Я не знаю, что за каша у вас получилась, Вадим Фёдорович, но идея великолепна. Примите мои поздравления и благодарность. От всей армии России.

- Ну, в армии этого пока нет, - я никак не ожидал такой быстрой и адекватной реакции.

- Будет, чёрт побери! Все силы приложу. Хоть дураков у нас в министерстве и достаточно, но даже они оценят... Господи! Как просто-то! Когда это видишь - сплошное недоумение: почему до этого не додумались раньше? Впрочем пойдёмте, попробуем кашу.

Тихон уже щедро раскладывал угощение по мискам и, судя по его довольной физиономии, варево удалось. Наверняка попробовал сам, подъезжая к генеральской усадьбе.

- Прекрасно! - высказался Бороздин, проглотив первую ложку каши. - Солдатам, разумеется, столько мяса не положат, но всё равно - здорово!

Я уже наворачивал так, что только за ушами трещало. Действительно очень вкусно. Пусть можно вычесть от этого несколько килограммов мяса, но приправьте такой обед маршем в несколько десятков вёрст - шикарно.

Даже юной супруге генерала понравилось. В общем, все вычистили миски до дна.

Позже вернулись к столу и всё-таки отдали должное запечённым кабаньим окорокам под красное вино. Бороздин не мог прийти в себя от восторга и продолжал засыпать меня комплиментами. Он явно всерьёз решил пробить идею полевых кухонь в ближайшее время.

- Нет, ведь сколько преимуществ сразу даёт войскам это нехитрое изобретение: можно ведь либо увеличить длину маршей, либо дать солдатам больше времени для отдыха...

- А малое количество костров в тёмное время, легко может запутать разведку противника, - вставил Соков.

- Можно будет делать прямо на марше короткие остановки на обед, - добавил я.

- Правильно! - подхватил генерал. - И солдаты реже болеть будут.

- И заботу государя о них лишний раз почувствуют, - это уже Екатерина Александровна поддержала.

В общем, ещё достаточно долго разговор вертелся вокруг нашей печки на колёсах. Договорились, что Бороздин заедет за мной через неделю, и мы вместе отправимся в Петербург.

Заночевали мы, разумеется, у Бороздиных - совершенно не улыбалось отправляться в такой длинный путь на ночь глядя.

Тихон с кухней двинулся домой ещё с рассветом. Вчера он, по совету Сергея Васильевича и с разрешения генерала, облагодетельствовал благотворительным ужином ближайшую деревеньку аналогично нашему мероприятию в Выгузовке. Столько благословений, как мой слуга рассказал позже, он не получал за всю предыдущую жизнь.

Мы отправились часиков в десять, и снова я клял вовсю неторопливую поступь девятнадцатого века. Это же с ума сдуреть можно - сто километров за шесть часов! И ни видика тебе с фильмами, ни музыки. Даже почитать толком нельзя - трясёт. Только разговор ни о чём со спутниками.

Хотя... Слегка призадумавшись понял, что слегка оборзел. Вспомнил, как в конце того самого двадцатого века, во время срочной (служил я в ПВО), сидел под землёй и тупо писал в тетрадь всю ту цифирь, что считывал оператор со своего экрана для планшетистов. Два раза по шесть часов в сутки. Неделями без перерыва в таком режиме. Это называлось "объективный контроль". Чтобы если какой-то самолёт грохнется или пересечёт границу страны не по делу, или ещё какой-то форс-мажор: мы цель выдавали, "все ходы записаны".