Юрий Сазонов - Тамплиеры. Рыцарь Феникса

Зато в своих блужданиях Селим обнаружил на верхней палубе то, что немедленно обозвал «рулевым колесом». Сарацин заявил, что и сам подумывал о таком, да вот только не успел сделать. Еще он сказал, что очень хотел бы попасть в волшебную страну, жители которой умеют изготавливать такие удивительные вещи. Томас тут же представил тайный разрушенный город, и решил, что попадать в эту дивную страну совсем не хочет.

Рядом с рулевым колесом лежала бумага. Множество скрепленных друг с другом листков белейшей бумаги, исчерченной странными письменами. Шифр состоял из черточек, треугольников и квадратов, и иных фигур, как две капли воды похожих на надписи в подземном коридоре, ведущем к вратам сокрытого города. Селим обещал расшифровать записи, а пока Томас нашел бумаге другое применение. На длинном веревочном шнурке к книге крепилось волшебное перо, пишущее без чернил. То есть чернила появлялись прямо на листах, стоило чуть-чуть нажать.

Томас и его дядя, поставив паруса, устроились на верхней палубе. Там была такая же комната со стеклянными окнами, как внизу — но переднее окно было больше, и из него открывался широкий обзор на закатное море. Пока Жерар де Вилье разбирался с хитрым рулевым колесом, Томас писал. Он записывал все, что приключилось с ним за последний месяц, чтобы дядя прочел и понял. Еще юноша решил, что, куда бы они ни двинулись, он захватит бумагу и чудесное перо с собой. Это было даже лучше восковых дощечек Селима. Может, он напишет целую книгу об их похождениях, и монахи в монастырях будут переписывать ее еще сотни лет — если, конечно, церковь позволит копировать и распространять такой необычный рассказ.

Буквы выстраивались в ряд, соединяясь одна с другой. Перо, поначалу не слушавшееся огрубевших пальцев, бойко плясало по бумаге. Багряный закат зажигал море по курсу корабля и полыхал так ярко, что приходилось щурить глаза. Связанная цыганка лежала в комнате внизу. Впервые за долгие месяцы все было не так уж и плохо.

Томас, закусив губу, писал и писал, и от того, что его история ложилась на бумагу, она делалась совсем не страшной, а даже забавной и поучительной. Корабль мерно покачивался, перекатываясь с волны на волну. Розовые блики бегали по белым листам. Чайки носились низко над водой, выхватывая на лету серебристую рыбу.

…Он сам не заметил, как уснул — просто опустился щекой на новый, чистый еще лист. Спустя несколько мгновений дыхание юноши стало ровным и спокойным, и приор решил не будить племянника. Жерар де Вилье вглядывался в алую полосу горизонта и гадал, удастся ли им избежать шторма. Он также думал о том, что надо выполнить некогда данное Томасу обещание. Надо вернуться на остров Калипсо и добыть сокровища из тайного города, а потом плыть в Шотландию. Там, под рукой Роберта Брюса, он соберет оставшихся тамплиеров, и — как знать? Может быть, для ордена еще не все потеряно.

А пока корабль держал курс на запад, вдоль скалистого сицилийского берега, и верным путеводным знаком сияло впереди опускающееся в волны закатное солнце.

***

Над городом Палермо полыхал закат, и пламя затухающих на южных окраинах пожаров казалось совсем бледным в его свете — но тем отчетливей проступали тянущиеся к небу дымные столбы.

Камни набережной и причала покрывали бурые пятна крови. Ветер носил гарь и черные лоскуты. Море сердито билось о причальные кольца.

Стоявший на набережной человек в черном плаще смотрел на закат. Слева от него, ближе к стенам порта, суетились рабочие и стража. Справа, там, где выстроились рассохшиеся лодочные сараи и торговые склады, пряталась его цыганская свита. Но тут, на самой кромке воды и суши, он был один. Человек яростно смотрел на белые прямоугольники парусов. К кольцу у его ног был привязан канат, другой конец которого крепился к носу шлюпки. Шлюпка беспомощно болталась в прибое. На дне ее плескалась гнилая вода, окатывая длинные, уложенные под скамью весла.

Человек долго и с ненавистью глядел на окрашенные в багрянец и золото тучи. Когда сумерки уже распростерлись над портом, окрашивая все в лиловый и синий тона и пряча лишнее от людских глаз, человек сорвал с лица маску. Ветер швырнул ему в лицо выбившуюся из-под тюрбана светлую прядь. Тот, кого звали братом Варфоломеем, Саххаром, и многими другими именами, тряхнул волосами, развернулся и размашисто зашагал в темноту.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

1.Когг — средневековое парусное судно.

2.Хэй — сено (англ.)

3.Перевод с древневаллийского И. Я. Волевич.

4.Грегор — осторожный, бдительный.

5.Тамплиеры — «храмовники» в дословном переводе с французского.

6.Яффа и Акра (совр. Яффо и Акко) — основные порты Иерусалимского ко- ролевства.

7.Епископ Сент-Эндрюса Вильям Ламбертон был одним из самых предан- ных сторонников Роберта Брюса.

8.Приор — начальник провинции, второе после великого магистра долж- ностное лицо в ордене.

9.Лоулендер — житель равнинных районов Шотландии, в отличие от гор- цев-хайлендеров.

10.Виола — струнный смычковый инструмент. Впоследствии вытеснены скрипками.

11.Кротта — средневековый струнный инструмент, распространенный в Уэльсе.

12.Агнесс, Джинет и Кейтлин — целомудренная, дева и чистая.

13.«Робин любит меня, и я принадлежу Робину. Робин просил моей любви и получит ее. Робин купил мне поясок и шелковый кошелек, так отчего же мне не любить его?» (фр.) Из «Игры о Робине и Марион» Адама Галльского (также известного как «Аррасский Горбун», ок. 1275 г.).

14.Жоке — конная тренировка, соревнование на легких деревянных копьях.

15.Визитатор — чиновник ордена, уполномоченный магистром или генера- лом на досмотр орденских владений (маноров, командорств).

16.Псалтерион — старинный струнный музыкальный инструмент.

17.Сюрко — средневековая одежда, которую носили поверх котты.

18.Чепрак — подстилка под конское седло.

19.Командорство — территориальное подразделение в духовно-рыцарских орденах.

20.Сервант — служитель ордена, не рыцарь и не сержант.

21.Сарацинский писец — переводчик.

22.Жерар де Ридфор — последний великий магистр ордена тамплиеров Иерусалимского королевства. После смерти Балиана IV и его малолетнего наследника, Балиана V, рыцарство королевства разделилось на два лагеря. Одни, во главе с де Ридфором, хотели посадить на трон старшую из сестер Балдуина IV, Сибиллу с ее мужем Ги де Лузиньяном; другие, во главе с за- конным наместником Раймундом III, графом Триполи и повелителем Ти- вериады, желали видеть королевой Изабеллу. Этот конфликт впоследствии послужил одной из причин гибели Иерусалимского королевства.