Марат Ахметов - Сталин. Разгадка Сфинкса

Фюрера не смущает упорное нежелание британцев склониться перед его волей. Убежденность Гитлера в том, что Англия запросит мира, постепенно меркнет. Его последний публичный призыв к «благоразумию» Лондона 19 июля 1940 года был скорее попыткой разделить ответственность за дальнейшие военные действия, нежели мирным предложением. Гитлер намеревался получить поддержку немецкого народа для продолжения войны. Спустя два дня британский министр иностранных дел лорд Галифакс заявил, что призыв фюрера отклоняется. Тем самым, дипломатическое и политическое урегулирование конфликта категорически исключалось.

Вторжение на остров (операция «Морской лев») казалась Гитлеру единственным эффективным путем обеспечения быстрого окончания войны с Великобританией. В то же время он полностью отдавал себе отчет в том, какую опасность представляет собой пересечение Дуврского пролива, именуемого также Английским каналом. Время года являлось весьма важным фактором для проведения эффективной военно-десантной операции, поскольку погода в Северном море и проливе Ла-Манш начинает портиться с 3 декады сентября. Другим важнейшим условием успеха вторжения на остров было абсолютное господство в воздухе. Вследствие этого, развернулись ожесточенные воздушные бои между люфтваффе и английскими военно-воздушными силами, получившими название «Битва за Англию». Британцы воюют один на один с этнически родственным им германским племенем.

США ранее, правда, несколько помогли Англии, продав вооружение, хоть и устарелое, на сумму в 37 миллионов долларов. В августе месяце они решились передать англичанам 50 старых, но реконструированных эсминцев и другой военной техники, в обмен на 8 британских баз в Восточном полушарии. Этот шаг явился одним из первых в длинной цепи событий, приближавших США к войне.

Параллельно с замыслами в отношении британцев, в конце июля 1940 года у Гитлера вызревает решение, с большим энтузиазмом принятое его главными военными советниками. В Оберзальцберге он сообщает генералам о своем решении «окончательно» покончить с «еврейским большевизмом» весной 1941 года.

Вне всякого сомнения, все предшествовавшие военные кампании были лишь прелюдией для осуществления Гитлером главного замысла его жизни — уничтожения державной мощи России. Он не сомневается более никогда в абсолютном приоритете осуществления плана вторжения в СССР и, будучи уверен в своих силах, совершает роковой для Германии разворот на Восток.

Согласно выкладок Гитлера, США до 1942 года не смогут подготовиться к вступлению в войну. Англия покамест, главным образом, рассчитывает на Россию, если последняя будет разбита, то будет спета песенка и англосаксов. Следовательно, уже в конце июля Гитлер был готов отказаться от операции «Морской лев» — высадки десанта в Англию. К тому же программа создания мощного флота в Германии срывалась, британцы продолжали доминировать на морских просторах.

Безропотное удовлетворение Румынией территориальных притязаний СССР побуждает Венгрию потребовать у Бухареста Трансильванию. В разгорающемся румыно-венгерском конфликте арбитрами становятся Германия и Италия. Абсолютно проигнорировав Россию, державы «оси» в Вене в конце августа 1940 года ампутируют Румынию в пользу Венгрии, а также Болгарии. Нацистская Германия оказывается в чистом выигрыше от данного действа, сумев довольно ловко и прочно привязать к себе эти страны. Беззастенчиво используя румыно-венгерские противоречия для укрепления своего господства в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, Гитлер, делая многообещающие посулы отдельно правительствам Румынии и Венгрии на возможность приращения территорий, стремится превратить их в союзников по антисоветской войне.

Германия постепенно все больше восстанавливает свои позиции на Востоке. С третьей декады сентября возобновляется военный транзит из оккупированной Норвегии в Германию через Финляндию и обратно. Он явился абсолютной неожиданностью для всего мира и, особенно, для русских. Москва, тем не менее, еще не рассматривает Хельсинки полностью зависимыми от Берлина. 27 сентября 1940 года в Берлине состоялось подписание договора о германо-итало-японском военном союзе, который получил название Пакт трех держав (Тройственный пакт). Подписав сей документ, германское правительство сознательно поставило советское перед свершившимся фактом.

Вскоре возникает еще один повод для недовольства Сталина Гитлером. В середине октября начался ввод немецких войск в Румынию. Попытка поверенного в делах Германии в Москве Н. Типпельскирха убедить Молотова в том, что армейский контингент предназначен для отражения английских войск, не увенчалась успехом.

Опасаясь сближения СССР с Англией, в Берлине пытаются отчасти задобрить Сталина и настойчиво зазывают Молотова на переговоры для согласования долгосрочных политических целей.

С огромным внутренним неудовольствием воспринимают в Кремле Тройственный пакт и поползновения немцев на Балканах. В то же время очередная инициатива Криппса не находит у Сталина поддержки. Английский посол предлагает заключить формальное соглашение между двумя государствами. Однако согласно сущности этого предложения, отношения между Англией и СССР становились чуть ли не союзническими, чего последняя не могла себе позволить в тот период времени.

Сообразно германским визитам, в ноябре 1940 года советская представительная делегация во главе с Молотовым отправляется в Берлин. Визит происходил в исключительно помпезной обстановке. Немцы явно преследовали цель ошеломить «союзников» своей мощью, показом, в том числе, и новейших образцов вооружения. В то же время, приглашая русских на переговоры в Берлин, Гитлер замышлял крупное мероприятие по дезинформации будущего главного противника с целью притупления его бдительности. В некоторой степени это удалось нацистским руководителям.

Молотов вел переговоры в столице «тысячелетнего рейха» 12-13 ноября с Гитлером и Риббентропом под периодический аккомпанемент бомбардировок британских военно-воздушных сил. Главным пунктом немецкой программы стало предложение, сделанное самим фюрером, о присоединении СССР к Тройственному пакту. Оно сопровождалось широкомасштабными предложениями раздела сфер влияния и сулило заманчивый блеск новых территориальных приобретений.

Гитлер вдохновенно лгал, заверяя Молотова, что германо-русские интересы при этом не пересекутся. Ему подыгрывал Риббентроп. Проект соглашения четырех держав, который он зачитывал Молотову, должен был создать у того впечатление, что налицо серьезный и реальный замысел, а не политический блеф. Фюрер и его министр иностранных дел настойчиво предлагают Советам присоединиться к Пакту трех держав и подписаться под особым соглашением, согласно которого СССР брал обязательство приступить к расширению своей «сферы интересов» в южном направлении, в сторону Индийского океана. Далее, добиваться вместе с Германией и Италией присоединения Турции к Пакту, а также пересмотра Конвенции Монтре о черноморских проливах.