Егор Чекрыгин - Злыднев Мир. Империя.

– Ну парень, – когда тебя пытаются прикончить, ясное дело тебя одолевает ярость. В таком состоянии мы все, словно бы и не мы.

– Это было не так. Вы вправе мне не верить. Но я вас предупредил.

– Ладно. Мы учтем твои слова. Хоть все что ты сказал, мало прояснило ситуацию. Мы не знаем что у нас за враг. Мы не знаем его сил и планов. Мы даже в глаза ни одного из них не видели…..

Наш долг оберегать тебя. Но у нас еще есть и долг перед нашими товарищами…. Если цель не ты, а они, – мы обязаны им помочь. Но если при этом погибнешь ты, – мы покроем себя позором!

– Они будут пытаться убить меня независимо от того, последуем ли мы за нашими товарищами, или побежим к границе. И то и другое одинаково опасно. Но так, мы может быть сможем им помочь. Да и после соединения отрядов, нас будет больше, а значит и безопасней…..

– Что ж, я мог бы придумать доводы против…. Но мне не хочется. Мы последуем за друзьями…..

И снова началась неторопливая езда. Как понял Аттий Бузма, в горах по-другому, в условиях военных действий и не ездили. Враг мог таиться за каждым камнем, каждой скалой, горой, кустом…. Торопливость тут могла стоить слишком дорого….. И если горцы чего и умеют, так это устраивать засады и прятаться.

Спустя пару часов движения, разведчики принесли известие, что след отряда разделился. После недолгого совещания было принято решение идти за той половиной отряда, что судя по следу была большей. Этот след петлял между горами, уводя все дальше и дальше от Проезжего Тракта. Тропа, как таковая пропала, двигаться приходилось по тем участкам, которые казались наиболее проходимыми. А таковых по мере удаления от Тракта, становилось все меньше и меньше. Через какое-то время, они наткнулись на горную речку. Конечно, где-нибудь на равнине ее бы и речкой не назвали. Любая, привыкшая действовать на равнине кавалерия перемахнула бы этот ручей, толком не заметив преграды. Но в горах, пенящийся между опасно торчащими камнями бурный поток был серьезной преградой. Миротворцы знали, насколько опасными могут быть подобные, стремительные ледяные потоки. И труп лошади, которую обнаружила разведка ниже по течению, был тому доказательством.

Миротворцы спешились и начали переводить коней под уздцы. Когда половина отряда уже благополучно переправилась, наступила очередь Аттия Бузмы. Он в сопровождении Торуса и еще двоих миротворцев начал переправляться через реку, дошел до самого глубокого места, и в этот момент, полетели стрелы.

Торус и два его товарища среагировали мгновенно, закрыв Аттия Бузму своими телами. Но тел этих было только три, а стрел как минимум пять и каждая нашла свою цель….

…. В первое мгновение, Аттию Бузме показалось, что в него стреляют миротворцы. Во второе мгновение, падая в поток с простреленной ногой он понял, что стрелы летят чуть сбоку от того места, где стоял переправившийся отряд. В третье мгновение он уже ни о чем не думал, кроме ледяной воды, которая быстро несла его вниз, ударяя время от времени о выступающие из-под воды камни.

– Ну что еще не очнулся? – спросил незнакомый голос. Говорил он по горски, но с таким явным Имперским акцентом, что сомнения в происхождении говорившего не могло возникнуть.

(…. Очень знакомые ощущения…. Кажется, это с ним уже было. Эта боль, беспамятство, и это отвратительное чувство беспомощности и незащищенности).

– Нет, уже второй день в отключке…. Тащим его, ублюдка поганого…. Зачем? Лучше б сразу прирезали. – А вот это уже был чистый горский выговор.

(И это тоже было знакомо. Точно также, только много-много лет назад, такие же равнодушные голоса обсуждали вопрос, стоит ли его лечить, или сразу добить из жалости).

– Давай тащи! Я тебе не зато плачу, что бы ты тут рассуждал….

– Ха!!! И это ты называешь платой. Жалкие десять дециев!

– Ах ты жалкий горский оборванец. Помнится когда ты первый раз в своей ничтожной жизни, увидел целых десять дециев на одной ладони, – ты клялся что ради них на коленях переползешь через все горы с севера на юг!

( Судя по голосам, – говорившие были смертельно уставшими, и от того раздражительными…).

– Но я тогда не знал, что придется связываться с миротворцами! Ты сказал, – «…Прогуляться по горам, и кое-кого похитить….». О том, что придется удирать от миротворцев, ты ни слова не сказал!

– А ты думал, что за десять дециев тебе предложат украсть овцу? Ну и глуп же ты парень.

– Я глуп!?!? Ах ты тварь…..

( Стремительный, но краткий полет, примерно с высоты плеча человека. Удар о камни погрузивший его в темноту….).

…. – Вот ведь жалкий горский ублюдок, с кинжалом на меня полез! Вот и запихивай теперь свои кишки обратно в брюхо…. Жалкая тварь, теперь придется одному тащить этого гавнюка….

(На сей раз, это не было диалогом. Голос не говорил, а скорее бормотал про себя, и бормотал, явно не ожидая ответа. Если не считать ответом громкие стоны…).

…. – И где этот ублюдок Прокад? Ему уже давно пора появиться…. Если только эти злыдневы миротворцы, не прирезали его вместе со всеми его людьми.

(Повторная отключка, видимо не была слишком долгой. И это последнее падение словно бы что-то прояснило в его голове. Он уже не просто слышал и видел, он начал осознавать услышанное и увиденное).

– О Боги, сколько людей пришлось положить из-за одного единственного пацана! Да этот гаденыш должен уметь срать чистым золотом, чтобы окупить всю эту кровь…. Ладно еще горцы, этого дерьма никто не считает, но Визил и Гекат, ради чего они погибли? Да и миротворцы, они же имперские солдаты, нам их точно не простят!

(Сильные руки подхватили тело Аттия Бузмы и одним рывком забросили его на спину. Судя по тому, как это было сделано, наш герой пришел к выводу, что его…, враг(?), был человеком ловким и сильным. Да и поступь этого человека была достаточно твердой, даже несмотря на груз и смертельную усталость.)

Так он и шел примерно час. Во время ходьбы, человек похитивший Аттия Бузму не разговаривал, а только дышал, размеренно, но с хрипотцой. К концу часа дыхание его участилось и стало более хриплым. Он все чаще начал спотыкаться.

Наконец он остановился и аккуратно сбросил свой груз на мягкую землю.

И очень вовремя. Еще немного плавного покачивания на спине этого похитителя, и наш славный герой, банальнейшим образом сблевал бы ему на спину. Чем бы и выдал факт своего выхода из забытья. А это пока не входило в его планы….

А что же в его планы входило? – А в его планы входило ехать на спине своего врага как можно дольше. Ибо с каждой минутой, каждым шагом этой езды его силы прибавлялись, а вот сила врага стремительно уменьшалась.

Конечно, он еще был слишком болен и слаб, чтобы выйти один на один, даже против уставшего, но здорового противника. Но ведь тот когда-нибудь уснет…. И тогда Аттий Бузма постарается сделать все от него зависящее, чтобы враг никогда больше не проснулся.