Билл Фосетт - Последний крестоносец

— За Буонапарте и Солнце Аустерлица, — после чего, повернувшись к русским, секретарь добавил, — и за князя Багратиона, который увидел опасность и отразил следующую французскую атаку на высоты, перейдя в атаку сам!

— За Солнце Аустерлица, — все встали и произнесли традиционный тост.

И тут в зал вошел кардинал, словно бы ожидавший именно этой возможности — и Бертье подозревал, что он ее действительно ожидал. Последовали новые приветственные крики. Его речь — хотя он сам и называл такие речи «проповедями в седле» — воодушевила собравшихся генералов еще больше. Потом наконец воцарилась тишина, и Буонапарте, будучи ниже ростом, чем все остальные, на какой‑то момент чуть не потерялся из виду. Он направился к человеку, которому предстоял выбор — поддержать Веллингтона или же предпочесть безопасность своей страны, испытавшей уже два вторжения.

Судя по всему, Блюхер все же не спал — или же его разбудил недавний шум. Он поднял взгляд, совершенно не замутненный вином, выпитым ради того, чтобы заглушить боль от ран в спине и на ноге.

— Ну что, генерал? — тихим голосом спросил Буонапарте. — Победа или Безопасность?

Никто не смог бы упрекнуть старого командира, выбери он защиту своей столицы. Здесь находилась вся прусская армия, которая преследовала революционеров от самой Саксонии. Если бы эта армия дрогнула — а вчера она почти дрогнула — никто не смог бы его в этом обвинить. С тыла на нее давил бодрый маршал Ней, и даше сейчас, благодаря наступившей тишине, можно было услышать гром орудий. Каждый понимал, что если Веллингтон будет разбит еще до прихода пруссаков, и две французские группировки зажмут прусскую армию в клещи, то находящиеся на подходе русские снова отступят, как и раньше, и опять вся Пруссия будет оккупирована революционными армиями.

В зале было по–прежнему тихо. Блюхер посмотрел в глаза своим генералам. Многие из них уже посоветовали ему отступить и подождать русских. Если Веллингтон не смог даже оккупировать Испанию, то как можно было ожидать, что он удержится против двух величайших генералов своего времени?

Кардинал Наполеон Буонапарте, специальный Посланник Его Римского Святейшества и Капеллан Европейских Армий, видел, как с лица старика сходит решимость. Он устал, он был ранен, он воевал уже больше десяти лет. Наклонившись вперед, кардинал заговорил таким тихим голосом, что только Блюхер мог его слышать.

Старый генерал покачал головой, после чего улыбнулся. Он протянул руку, и невысокий церковник помог ему встать. Было заметно, какой боли стоил пруссаку этот подьем.

Поднявшись на ноги, Блюхер улыбнулся сквозь боль.

- Vorwarts! — обьявил он громким голосом. Вперёд, в атаку. Это была его любимая команда. — Vorwarts nach… — Генерал замешкался и захромал к картам, разложенным на единственном в зале большом столе. Тыкая перепачканным пальцем в то место на карте, где полагалось быть Веллингтону, он обьявил снова: — Vorwarts nach Quatre Bras.

И под оглушительные крики восторга командиры корпусов собрались у карт, чтобы обсудить дальнейшие действия. Кардинал Буонапарте тихо покинул гостиницу, как бы зная о том, что своей цели он уже добился. Время капелланов прошло. Настало время солдат. Но он знал, что история его не забудет. Не забудет она и о том, что его звездным часом было именно Ватерлоо.