Дмитрий Хван - Царь с востока

- Да, мы привезли карты, они на 'Тангуне', - отвечал Ли Хо. - Взойди на борт и возьми их.

Сохён тяжело задышал, насупившись. Посмотрев на брата исподлобья, он глухо сказал:

- Ты хочешь, что бы и я, позабыв о добродетельном учении, встал на неверный путь?

- Это желание отца, а оно, по твоему учению, священно, - пожал плечами младший. - Ты исполнишь его волю?

Несколько минут Сохён молчал, мрачно смотря в циновку перед собой. Наконец, подняв ставшие тяжёлыми веки, он проговорил:

- Вы захватили княжество Цусима?

- Князь Со принял подданство властителя Сокола, - ответил брат с гордостью. - А ещё наши воины постоянно дают отлуп маньчжурам и их рабам. Да, нам тяжело, но Цин не может ничего поделать с нами.

- Ты так говоришь, будто этот Сокол - твой господин! - с неудовольствием воскликнул Сохён, закашлявшись.

- Ты действительно дурень, хоть и мой уважаемый старший брат, - рассмеялся Ли Хо, ударив себя ладонями по коленям. - Неужели ты не понимаешь, что, с умом используя дружбу и расположение Сокола, Корея, наконец, станет самостоятельной?! Больше не надо будет позориться, отсылая наложниц и солдат для императора Цин!

- Опять война, - горько вздохнул Сохён, скривив лицо. - Не заросли маньчжурские раны на народном теле, истерзанном ещё японскими шрамами, а ты снова хочешь войны!

Ли Хо, сжав кулаки, отвечал:

- За свободу надо платить, брат!

Внезапно яркий свет озарил пространство комнаты, проникнув сквозь сёдзи, оклеенные рисовой бумагой раздвижные двери. Сохён вскочил на ноги, озираясь по сторонам.

- Успокойся, - широко улыбаясь, сказал младший брат. - Это зеркальный свет. Очень полезная штука.

Сохён же, раздвинув дверцы, ведущие на веранду, застыл в их проёме, уставясь на залитый светом двор. Он наблюдал, как новые хозяева Вегвана заполоняют центральную площадь японской миссии.

- Ладно, мне пора, Сохён, - сказал Ли Хо, встав рядом с братом. - Сейчас будет поднятие флага и присяга вегванцев Соколу, державе и народу.

Старший сын вана Инджо, старший наследник корейского престола принц Сохён, так и остался стоять на широкой веранде гостевого домика, внимательно смотря за церемонией. И лишь только когда отшумело эхо последних здравиц в честь властителя Сокола, он вернулся в спальню и устало повалился на набитые рисовой соломой татами.

Пробуждение было внезапным - ранним утром, когда солнце ещё не осветило небосклон, нежданно заиграли трубы, призывая воинов к побудке. Принц снова вышел на веранду, поёживаясь от утренней прохлады. Отогнав в стороны заспанных слуг, Сохён принялся наблюдать за чужаками, которые, построившись в несколько отрядов, шеренгами встали по сторонам двора. В центре построения стояли несколько людей, в которых принц узнал военачальников чужаков. Один из них принялся говорить, приложив к губам какой-то предмет, наподобие широкой трубы.

- О-о! - только и смог вымолвить Сохён - на дворе вдруг появились музыканты, принц сразу узнал некоторые инструменты и уставился на эту группу варваров. Варвары? Да какие они теперь варвары?! В сознании наследника словно что-то поменялось - прежние установки больше не работали. Совсем. Старый шаблон мировоззрения дал сбой. А музыканты, тем временем, заиграли непривычную уху принца музыку. Мощную и резкую, слишком мощную, чтобы понять её. Сохён почувствовал, что ноги его ослабли и он опёрся на перила веранды. Солдаты властителя Сокола между тем слаженно маршировали, используя такт музыки, проходя по двору слитными отрядами. Сохёна осенило - они же тренируют парад для встречи с его отцом на Канхвадо!

Музыкальные и строевые тренировки северян продолжались. Каждый день, едва заслышав звуки побудки, Сохён спешил на веранду - наблюдать. Этот ритуал продолжался вплоть до того дня, когда солдаты Сокола, оставив небольшой отряд в Вегване, погрузились на корабли и взяли курс к устью Хангана. Принц, плывший на "Тангуне" с нетерпением ожидал встречи с отцом, большую часть дня находясь на палубе, а не в ставшем вдруг тесным и душным помещении, выделенным ему на корме корабля.

Ли Хо постоянно приглядывал за старшим братом, находясь в рубке или на мостике. На его лице частенько бывала улыбка, глаза светились радостью - скоро встреча с родителями, после долгого перерыва. И возвращается он не с пустыми руками. Младший принц выполнил указания, полученные им от отца - он нашёл для Кореи верного союзника, который будет заинтересован в сильном корейском государстве. Войска властителя Сокола совсем близко - в завоёванной ими Нингуте, что стоит всего в нескольких переходах от пограничного города Хверёна. Между ними нет ни одного маньчжурского воина, нет их и на сотни ли окрест - в этом есть заслуга и младшего принца.

Льстила Ли Хо и другая победа - он заставил Сохёна взойти на борт корабля, чтобы тот вскоре сошёл с него на глазах их почтенного отца. Это станет для него лишней толикой уверенности в выбранном им направлении. Сохён, найдя в себе силы, преодолел довлевшие над ним и всем обществом косные догматы, которые заставляли верить в то, что каждый иноземец враг, которого не грех и убить. Каждый крестьянин и сейчас уверен, что любой чужак-варвар опасен как для каждого подданного Императора, так и для самого Императора, перед которым варвары должны склонять головы и слать богатые дары.

Две недели спустя. Западное побережье Кореи, остров Канхва.

Недавняя весть о появлении у берегов Кореи кораблей, из недр которых столбом валил чёрный дым, взбудоражила тех людей, что были посвящены в тайну прибытия посольства северного народа. Ван Кореи Ли Инджо, уже добрый месяц находившийся в крепости Канхвасан, воспринял новость с явным облегчением. Свершилось!

Теперь Инджо с лёгким трепетом ожидал появления на Канхвадо, в разные годы становившимся убежищем корейских властителей, долгожданных гостей. Остров сей имел давнюю, сакральную историю - именно на этой земле появился Тангун, основатель древней страны Чосон, долгие годы правивший многими племенами людей, основатель корейской государственности и нации. Не случайно Канхвадо был избрал властителями страны местом, где они переживали наиболее трудные времена. Остров являлся настоящей крепостью - со стороны материка он прикрыт Ёмха - Солёной Рекой, которая являет собой бурный поток, изобилующий опаснейшими водоворотами, преодолеть который может лишь опытный лодочник. Берега его, созданные ветром и неутомимым прибоем, неприступны со стороны моря - лишь только мыс Капкот, называемый 'вратами Канхвадо', доступен для высадки на берег. Здесь уже всё было готово для встречи гостей. Когда корабли проходили к Капкоту по опасному мелководью меж скальных островков, следуя скупым командам мрачного кормчего-корейца, каждое из небольших укреплений, оснащённых артиллерией, производило приветственные выстрелы из довольно-таки скромных пушечек. Сибирская флотилия дала ответный залп при входе в залив Капкот, поразив корейцев громоподобными раскатами корабельных орудий. На море стоял штиль, ветра практически не было, а потому пороховой дым на некоторое время окутал борта кораблей. Вскоре были выброшены якоря - Сартинов привёл отряд к намеченной цели. Теперь оставалось спустить на воду паровой катер, который доставил бы ангарское посольство к берегу.