Комбат Найтов - Не надо переворачивать лодку! [Самиздат]

Глава 3

7 августа в Москву прилетел генерал де Голль. Сталин коротко с ним побеседовал, а после этого передал переговоры мне. Высокий худощавый француз, который не принял капитуляции Франции 22 июня 1940 года, и отдавший приказ не сопротивляться вводу американских войск в Алжир, был обеспокоен тем обстоятельством, что и Гитлер, и мы забрали всё оружие со складов армии, а сейчас мы начали демонтаж линии Мажино.

- Господин генерал! Вам незачем беспокоится. Германия уже никогда не сможет Вам угрожать. В послевоенной Европе армии Германии не предусматривается.

- Но, маршал! Армии без оружия не существует! У меня нечем вооружить даже жандармерию! А Вы забираете всё оружие.

- Сколько и какого оружия Вам надо?

Де Голль передал мне довольно большой список: танки, самолёты, орудия, РЛС, винтовки, пулемёты.

- Мы готовы продать Вам немецкую технику.

- Но, маршал. Это же...

- Продать, только! И, в составе СС было соединение 'Шарлемань'. Продажа Вам оружия может быть осуществлена ТОЛЬКО после выдачи всех военнослужащих этого соединения. Для интернирования и денацификации.

- 'Денацификация' - это расстрел?

- Нет, конечно, это исправительные работы и перевоспитание. Все члены СС и СА проходят через это. Это оговорено с нашими союзниками. Это - цель этой войны. Национальность военнослужащего СС значения не имеет.

- Мы бы хотели, чтобы французы, сотрудничавшие с нацистами, понесли наказание у нас. Некоторые из них заслуживают более сурового наказания, чем несколько лет лагерей.

- Эти вопросы находятся в поле Вашей компетенции. Если Вы считаете, что какой-то нацист должен быть наказан более строго, чем предусмотрено нами, Вы вправе использовать свой национальный закон для этого. Нашей целью не является 'спасение' членов СС, а их наказание. Но, если наказание, объявленное Вашим судом, будет ниже уровня нашего суда, то исполнение наказания будет происходить по нашей схеме. Вас такой подход устраивает?

- В общем, да! Но, это необходимо закрепить соответствующим договором между нашими странами.

- У Вас уже сформировано Правительство?

- Пока, нет, маршал.

- В этом случае нет возможности создать такой договор. Возможно только соглашение между военными трибуналами наших стран.

- Как долго Ваша армия намерена находиться на территории Франции, маршал?

- До вывода всех немецких дивизий с Вашей территории и вывоза всех наших трофеев. И мы надеемся, что Ваша Администрация поможет нам завершить этот процесс как можно быстрее.

Генерал несколько раз попытался перевести разговор на Эльзас и Лотарингию, но безуспешно. Ему было сказано, что на сегодняшний день мы признаём границы Германии на момент нашего вступления в войну. Всё остальное зависит от него самого и самой Франции. Мы не против полного восстановления независимости Франции, но всё имеет свою цену. Мы понесли огромные финансовые расходы, освобождая Францию. Даже просто доставить танки в Париж, это дорого, а если при этом приходится уничтожать немцев, то это становится неприлично дорого! Сталин долго хохотал над этой формулировкой!

- Андрей! Тебе нельзя поручать такие переговоры! Опять на тебя будут жаловаться! А я просто умру со смеху, выслушивая твои доклады!

В те дни я, в основном, занимался организацией встречи в верхах и конференции по послевоенному устройству Европы. Встречу было решено проводить в Москве, хотя наши союзники настаивали на проведении её в поверженном Берлине. Тем не менее, все согласились, что посещение Берлина приятное, но второстепенное событие. Мы гарантировали обоим главам правительств союзников посещение поверженной столицы III рейха, но после этого, в Москву, пожалуйста.

Я встречал и Президента Рузвельта, и Премьера Черчилля в аэропорту Темпельхофф в Берлине. Они оба прилетели из Лондона и разрывом в несколько минут. На аэродроме их встречал Почётный Караул, составленный из солдат гвардейских штурмовых бригад 2-го Белорусского фронта. Они были в полевой зелёно-белой камуфлированной форме, в "будёновской" разгрузке и кирасой на груди и спине. Рослые, косая сажень в плечах, они производили впечатление, что прикажи им, и любая столица будет лежать у их ног. Короткие, внешне миниатюрные, автоматы Судаева только подчёркивали мощь бойцов. Уинстон Черчилль внимательно рассматривал лица бойцов, их амуницию и вооружение. А Рузвельта просто провезли вдоль строя. Его солдаты мало интересовали. Он просто помахал им рукой в качестве приветствия. Лётное поле было забито самолётами всех марок, вот на них Президент обратил пристальное внимание. Особенно его заинтересовали реактивные истребители и штурмовики. Я спросил Президента и Премьера, как они хотят добираться до Москвы: самолётами или поездом. Господину Рузвельту больше бы подошёл поезд. Но они сказали, что хотели бы взглянуть на достопримечательности Берлина и лететь в Москву. Мы показали им Рейхстаг, Имперскую рейхсканцелярию и могилу Гитлера. Оба руководителя высказали мнение, что могилу лучше не сохранять. Но я сделал им перевод русского эпитафия на его могиле: Так будет с каждым... После этого они согласились, что пусть стоит. Вечером все вылетели в Москву. На лётном поле опять Почётный караул, но уже в парадной форме. Командир караула отдал рапорт. Гостей поприветствовал нарком Молотов. После встречи все разъехались.

Ставка в полном составе заседала почти до утра, готовясь к завтрашним переговорам. С утра военную часть делегаций союзников повезли на полигоны дивизии имени Верховного Совета, в Кубинку, на танкодром, и в Чкаловский, на аэродром. Меня Сталин использовал как переводчика на переговорах с Черчиллем и Рузвельтом. Вначале состоялись переговоры с глазу на глаз. Первым был принят Черчилль. Сталин поинтересовался у него его впечатлением от Москвы и Берлина.

- Господин Сталин, вид поверженной столицы твоего злейшего врага, всегда доставляет удовольствие! А Москва - очень величественный город. Кремль - это произведение искусства. Я рад возможности посетить Вашу столицу, и тем более, потому, что ранее отношения между нашими странами были не всегда дружественными. Скажи мне, три года назад, что Россия будет помогать Британии выиграть войну, я бы никогда этому не поверил.

- Я думаю, господин премьер, что это сделает хороший вклад в основание советско-британской дружбы и в мирное время. Несмотря на различия в государственных строях, на Британии и СССР лежит ответственность за сохранение мира на планете. Ошибка, сделанная Вашим предшественником, слишком дорого обошлась нашим народам, господин Премьер.

- Я с Вами согласен, господин Сталин.

- Я слежу за ходом переговоров между нашими странами, последнее время возникает всё меньше разногласий. Даже в таком щепетильном вопросе, как репарации и раздел военного имущества Германии. - сказал Сталин.