Дмитрий Бондарь - Другой Путь.Часть 1

Захар смотрел на меня так, словно я только что рассказал ему про Нью-Васюки.

- Если ты истратишь деньги на покупку завода, где ты возьмешь деньги на текущие операции?

- Вот какая ерунда тебя заботит! Когда у нас будет пять-шесть-десять таких заводов, любой банк сочтет за благо сотрудничать с таким трестом. Прокредитуемся миллионов на пятьдесят - как раз хватит, чтобы гонять деньги по счетам. И "откатную" схему еще никто не отменял. Она работает даже здесь.

Мой друг казался ошарашенным. Ни про какие "откаты" им, разумеется, в МВА никто не говорил. Я уже давно заметил, что самые полезные вещи всегда узнаешь самостоятельно - ни один "прохвессор" не соизволит объяснить те или иные успехи общепризнанного финансового гения. Все, как один, будут бубнить про "много работы, озарение, удачная догадка", имея в виду: "инсайд, блеф, обман, взятка". И, да - действительно много работы. Никто не работает так много и интенсивно как шулер, когда придумывает и воплощает свой кидок.

- А ты рассчитывал на весь тот маркетологический бред, которым тебя пичкают в твоей школе? - удивился я его наивности. - Забудь, Зак, это для лохов. Это - не работает. Вернее, работает, конечно, но не так эффективно, как того от него ждут. Есть много способов заработать денег, но маркетинг - не лучший из них. Никакой маркетинг не заменит здравого смысла. Как говорил Стив Джобс - бесполезно спрашивать у человека на улице, каким бы он хотел видеть компьютер? - он просто не знает, что это такое. А если ты можешь ему объяснить, что это такое - никакой маркетинг тебе уже не нужен. Ну или как-то так.

- Ты еще скажи, что не спрос рождает предложение, - подначил меня Захар. Но не на того напал.

- Ясен пень, наоборот. Кому нужны были телевизоры до тех пор, пока они не стали достаточно дешевы и информативны? А ведь до этого момента их производители были вынуждены создавать целую новую индустрию: производство телепередач, ретрансляторы, сами телевизоры. Да посмотри хотя бы на шампуни - кому они были нужны, пока их не было? Вспомни Петра Первого с его картошкой - полстраны голодает, а картошку высаживать не спешат! Вот и выходит, что сначала все-таки есть предложение, а уже под него формируется спрос. Да так и проще - внушить людям, что им совершенно что-то необходимо - спрос будет устойчивее.

- Ты сегодня какого-то пива с пейотлем купил, да? - Захар недавно осилил Кастанеду и больше всего ему понравился способ манипуляции точкой сборки с помощью безобидного кактуса. Он говорил, что сибирские шаманы используют для этого мох, а лапландские - галлюциногенные грибы.

- Нет, Зак. Я просто хочу, чтобы ты смотрел на мир без шор, которые на нас навешивают все кому не лень. А он совсем не такой, каким нам предлагается его видеть.

Утром Захар отправился на учебу, а я, придя в офис, изложил свой вычесанный из затылка план Расселу. Чарли бросился к телефону и уже через три часа у нас был список из двенадцати возможных вариантов - от сталелитейных заводов до тех самых ликеро-водочных предприятий, производящих местный бурбон. Вот на этих последних мы, посовещавшись, и решили остановиться. Очень хороший просматривался вариант: едва не половина всего мирового бурбона производилась в Кентукки. Единственный большой конкурент - "Браун-Форман", производящий от трети до половины кентуккийского кукурузного виски. Остальные - мелкие производители, собрать которых в кучу для большой биржевой игры сам Бог велел! Наибольшую ценность для их владельцев представляли торговые марки, многим из которых было уже за сотню лет и ими, естественно, дорожили. Но нам не нужны были их торговые марки, мы собирались приобрести производство и громко раструбить об этом в газетах, а о том, за кем останутся буквы на этикетке, мы умолчим. А без этих буковок ценность приобретения выглядит просто смешной.

Еще через неделю Чарли представил нам Джоша Келлера - бывшего матроса, бывшего мороженщика, бывшего зеленщика, бывшего страхового агента, бывшего строителя, бывшего мужа и отца двоих детей. Я даже удивился, почему не "бывшего человека" - потому что вид у Джоша был жалкий. Землистого цвета небритые щеки, большие залысины, очки в роговой оправе - ровно таким я представлял себе сумасшедшего бухгалтера, и Чарли, когда я ему об этом шепнул, долго смеялся. А потом, привычно подмигнув - меня уже начинал доставать этот его жест - заметил, что таким "чокнутым бухгалтерам" очень верят в Комиссии по Ценным Бумагам. И особенно легко подобные джоши находят общий язык с банковскими клерками. Разумеется, в том случае, когда чувствуют за собой силу. Их невообразимо преображало осознание собственной значимости - забитые, серые, невзрачные и скромные, они становились уверенными в себе подонками, способными разорвать в клочья любого, если твердо знали, что есть человек, который способен за них заплатить. И нам это подходило.

Джош был согласен стать лицом предприятия и провернуть наше небольшое дельце за скромные два миллиона долларов, разумеется, наличкой, и, разумеется, необлагаемых налогом. И само собой, это была только премия помимо официальной зарплаты в пять тысяч долларов ежемесячно за все время, что будет существовать трест "Винокурни Келлера". Мы сочли, что такая цена вполне нам по силам и ударили с Келлером по рукам.

Вся неделя ушла на подготовку документации и переговоры с парой винокурен. Джош поразил нас въедливостью и усердностью в отработке гонорара - он целыми сутками рассчитывал прибыльность скупаемых предприятий, с пеной у рта торговался с их прежними хозяевами за каждый цент, придирчиво осматривал швы на бочках, проверял счета за воду и электричество, словом, Чарли был от него в полном восторге - именно такого въедливого "хозяина" мы и хотели найти. Джош нашел свое место в жизни.

Наши исполнительные девчонки - Эми, Линда и Мария составили сотни страниц документов. Бойфренд Марии оказался неплохим юристом, и за вполне приемлемую плату привел документацию в приличный вид.

В середине ноября состоялась первая сделка, и через две недели был получен кредит на скупку следующих жертв.

И в тот же день произошло событие, рассмешившее меня до колик в животе! К Чарли пришли его агенты по продажам биржевого робота - я даже не запомнил их имен! - и предложили выкупить создание Бойда: программу и коллектив программистов - за двадцать миллионов долларов! Я не раздумывал ни секунды. Бойд получил пятьсот тысяч отступных (ведь те три миллиона, что мы ему пообещали, все еще лежали в чужих карманах), и сделка состоялась! Больше я не забивал себе голову подобной ерундой. Содержание банды Бойда нам обходилось в десять тысяч ежемесячно, а очень хорошая программа, сделанная тем же Бойдом, стоила максимум пять тысяч и обновлялась бесплатно каждые два месяца.