Дмитрий Светлов - Право на власть

После испытаний новых пушек Норманн первым делом показал княгиням ювелирную мастерскую. Там под руководством Тикша работали шестеро мастеров. Затем спустились в подвал готовой части гранитного замка. Стеллажи, где в ячейках ровными рядами лежали серебряные, золотые и медные монеты, лишили женщин дара речи. За другой массивной железной дверью, которая сама по себе в это время стоила огромных денег, хранился золотой и серебряный «урожай» этого года. Небольшая прогулка на монетный двор отняла у женщин последние моральные и физические силы. Обе чуть ли не хором пожаловались на головную боль и поспешили в терем. Расстроился и Норманн: собирая золото для возвращения в свои времена, он никогда не афишировал нажитого богатства, а тут на тебе, расхвастался перед заезжими родственниками. Здесь глухой лес, а не многолюдный Новгород. Это там по законам города воровство на половину гривны серебром карается смертью. Если тать украл из дома, постоялого двора или торга, ему рубят голову независимо от величины ущерба.

– Андрей Федорович! Андрей Федорович! Батюшка ваш приехал! – примчался запыхавшийся гонец с дозорной башни.

Норманн недовольно махнул рукой и пошел к причалам. Плохо! Все плохо! Молодой воин не пробежал и полукилометра, а дышит как загнанная лошадь. В армии нет ни физической, ни строевой подготовки, дисциплина на уровне дворовой шпаны. И это при ежедневных занятиях под неусыпным надзором Ахилла и Дидыка. Охрана генуэзских купцов попыталась было пристроиться у него офицерами. Смех! Они показали построение и приемы работы с копьями, после чего всех отправили к Выгу для продажи как рабов. Кстати, вепсы и карелы в три дня выкупили полон, вместо денег подписались на поставку руды, но для дела несомненная польза. Разочаровали и тевтонские копейщики. По жизни нормальные парни, встав в строй, превращаются в тупых исполнителей приказов. Не зря в Военно-историческом музее на видном месте стоит трофейное шведское ружье времен Карла XII. Его изюминка в последовательно напиханных зарядах, то бишь после первой осечки солдат продолжал выполнять приказы, хотя и понимал, что больше выстрелить не сможет. Так и собрал девять комплектов пороха и свинца, пока не получил пулю в лоб.

– Здравствуй, сын! – Федор Данилович обнял и крепко расцеловал Норманна. – С возвращением!

Чувствуя себя неловко от того, что не испытывает к «отцу» никаких чувств, Норманн ответил несколько скованным поклоном.

– Да ладно церемониться! Чай, дома, по-родственному, веди меня к свояченицам да познакомь с княгинями.

Свояченицы? Познакомить? Норманн без понятия о всяческих разновидностях родства, а спросить стыдно, засмеют.

– Мурманов хочу на Терский волок посадить и крепость построить, да земли там не мои.

– Строй, то Новгородская пятина, я улажу в городской думе.

– И на озере Имантра хочу поставить сторожевой пост. А как князь Михаил Андреевич к этому отнесется?

– Нечего его спрашивать, он без нашего слова и шаг сделать боится.

– Это почему?

– Новгород его поит и кормит, наша дружина Кемь стережет. Смело засылай на Кереть лесорубов да поспеши, лес до ледостава надо сплавить.

– Мне бы человека знающего найти, боюсь мурманов одних оставлять.

– Я к тебе приехал на три дня, заберу гостей желанных, и ты с нами поезжай. В Новгороде все дела и обсудим.

– Я в набег собираюсь, дружина готова.

– Куда это?

– На Литву, они Торжок ограбили, ответить хочу.

– За то московский князь в ответе, а он заплатил купцам ущерб. Или руки чешутся?

– В Литве зерно собрано, вот и пойду урожай вывозить.

– Хитер у меня сынок! – засмеялся Федор Данилович. – Литвины успокоились, войско ушло на Волынь, а ты топором им под хвост.

– Скажи, а зачем Нариманта во второй раз звали?

– Проверили его слово. Он клялся защитить нас, свеи на Орешек и Корелу пошли, вот и позвали.

– Не пришел? – усмехнулся Норманн.

– Мы и не ждали! – засмеялся Федор Данилович. – Зато теперь можем упрекнуть любого литовского князя.

– Свеи большим войском приходили?

– Меньше твоего, не более двух тысяч. Быстро прогнали, у Орешка на берег сойти не дали.

Норманн проводил «родителя» в гостевые комнаты, а сам побежал к Выгу. Нужны люди – лес рубить и плоты вязать, нужны деньги за работу платить. Рубленные по осени и зимой дома еще не устоялись, хочешь не хочешь, а год надо выждать. Снова за избами на Свирь посылать, корабли снаряжать, на лесопилки и кузницы заказ давать. Еще к писарю заскочить, письмо для князя Михаила Андреевича надиктовать. И как это он умудрился в князи вылезти? Собрал бы ватажку да грабил ганзейских да готландских купцов. Жизнь спокойная, сумел бы до открытия портала достаточно золотишка насобирать без каких-либо расходов.

На обратном пути заглянул к Максиму, который обещал составить план набега. Хотя Шушун и утверждал, что ходил по Неману, добирался даже до Днепра, но сейчас на первое место выходила военная сторона. Они шли не просто грабить литовские города и села, Норманн хотел захватить как можно больше зерна. По этому вопросу получилась двойственная информация. В нынешней Литве живут совсем не литовцы, а русские. Между Великим княжеством Гедимина и тевтонским орденом находится Жямайтия с какой-то жмудью. Это озерно-болотное племя являлось яблоком раздора для соседних государств, ибо и Литва и орден претендовали на право собирать там дань.

– Нашел информацию о хлебных местах? – с порога спросил Норманн.

– Для этого и в компьютер не надо заглядывать, – засмеялся Максим. – Урожай свозят к местному правителю.

– Тоже мне, открыл Америку! Я приду с сотней драккаров и карфи, а на складах лен да пенька!

– Ладно! Ладно! Не кипятись! Вот тебе распечатка зерновых регионов.

– Гродно? Да мне обратно не выбраться! Там же реки не шире ста метров!

– О чем я тебе сразу и сказал! Грабь Ковно [29] Каунас. и Вильно [30] Вильнюс. . Купцы уже должны свезти урожай.

– Крепость я не осилю! – огорченно ответил Норманн.

– Нет никаких городских стен, рядом с маленькими городками должны стоять замки правителей, и все.

– Еще хуже! Где правитель, там и войско.

– Не бойся, Иван Калита сейчас посылает на Литву войско, желает стрясти с Гедимина компенсацию.

– Это по компьютеру. А по жизни?

– Спроси своего отца. Я для тебя нашел другую, более полезную информацию и чертежи.

– Погоди, почему сегодняшняя Литва не состыковывается с границами двадцатого века?

– Чудак, в тысяча девятьсот девятнадцатом году надо было дать название новому государству. Жямайтия не звучит, вот и вспомнили о древней Литве.

– То-то там великодержавные замашки! Ладно, давай свою информацию.