Игорь Курас - Программист и бабочка (сборник)

– Я хорошо помню отчеты по той операции.

– Прошу прощения, Командующая. Итак, поведение двуногих, как и всякой низшей расы, подчинено иррациональным доминантам. Правда, оно уже не управляется напрямую инстинктами, но их роль с успехом играют социальные шаблоны, некогда сформировавшиеся преимущественно на базе тех же инстинктов. Одним из наиболее алогичных шаблонов является представление двуногих о повышенной ценности детенышей.

– Действительно, крайне глупо, – согласилась Командующая. – Даже имеющему один мозг вместо трех должно быть очевидно, что дети – наименее ценная часть популяции. В формирование личности взрослого вложены многие годы и немалые средства, кроме того, он обладает уникальным персональным опытом. Детей же в любой момент можно наделать заново. Впрочем, чего ждать от низшей расы.

– Возможно, возникновению шаблона способствовал тот факт, что самки двуногих не способны откладывать яйца, – заметила Тридцатая-Вторая. – Они вынашивают детенышей внутри тела, и этот процесс, а особенно его финал, весьма опасен и болезнен, а приплод крайне малочислен. Но и это не отменяет верности изложенных тобой аргументов, так что налицо типичная иррациональная доминанта. Ее мы и используем, вкупе с их иррациональной же агрессивностью. По моим расчетам группа двуногих, контролирующая вход в трансконтиниальный канал, уже обнаружила, что убила ребенка. Теперь они пребывают в крайне угнетенном состоянии и, вероятно, готовы принять кару за нарушение табу. Во всяком случае, вероятность их агрессии по отношению к другим детям нашей расы – не более одной десятитысячной процента. Таким образом, мы можем приступать к высадке десанта.

– Хорошо, – Командующая расправила суставчатые ноги, – пойду воодушевлю их перед боем.

Этих минут она не любила. Насколько удобно иметь дело с учеными вроде Тридцатой-Второй, оперирующими чистой, совершенной логикой, настолько же дискомфортно общение с солдатами, которыми владеют варварские эмоции. Впрочем, это именно то, что требуется от пушечного мяса. Владей ими разум, они попросту отказались бы рисковать жизнью ради чужих интересов. Конечно, с годами у тех из них, кто выживет, голос страстей уступит голосу рассудка, и им будет даже странно вспоминать, что триста лет назад они с криком бросались в бой, готовые умереть во славу Конфедерации… как странно сейчас вспоминать это ей…

Лента подъемника вынесла ее на ангарную палубу рейдероносца. Десантники уже стояли здесь – сомкнув строй, по-уставному скрестив пальцеруки, сжимая дезинтеграторы – на сей раз настоящие, а не муляжи. Отрывисто клацнули челюсти, приветствуя Командующую.

– Солдаты! – крикнула она, патетически меняя цвет. – Настала пора покончить с варварской расой двуногих, оскверняющей космос и грозящей нашей звездной Родине! И главная роль в нашей грядущей победе отведена именно вам! Перед вами вход в канал, ведущий в самое сердце наших врагов, и защищает его жалкая кучка двуногих с их примитивной техникой! Как только вы разделаетесь с ними, победоносный флот Конфедерации хлынет в канал и обрушится на главную планету презренных варваров! Не посрамите же яиц, из которых вышли! Отмстите двуногим за муки вашей сестры! Вперед, дети мои!

На передней панели синтезатора пищи зажглась зеленая лампочка. Отец Петр собирался уже прочесть молитву и приступить к трапезе, когда в коридоре послышались шаги. Отшельник прислушался, не веря своим ушам. Сомнений быть не могло: это была не игра воображения и не эхо далекого обвала. Кто-то шел по направлению к келье.

Что ж, очевидно, это еще один несчастный. Отец Петр уже трижды принимал подобных гостей, и всякий раз им уже ничем нельзя было помочь. Он старался, как мог, облегчить их последние часы, а потом хоронил пришельцев в дальних коридорах катакомб. Но вот уже много месяцев никто не появлялся, и Петр окончательно утвердился в мысли, что на поверхности не осталось живых людей. Выходит, он ошибался.

Отшельник встал, приготовившись встретить нежданного гостя. Шаги замерли по ту сторону двери, закрепленной в каменном проеме. Некоторое время пришелец медлил в нерешительности; затем дверь рывком отворилась.

Вошедший отнюдь не походил на тех, что приходили прежде. На нем был костюм, напоминавший скафандры космонавтов или подводников; он дышал через фильтры, укрепленные в нижней части шлема. На шлеме горел фонарик; на шее незнакомца болтался микрофон переговорного устройства, а на поясе скафандра помещался целый арсенал: здесь были две револьверные кобуры, три гранаты, патроны к револьверам и магазин к автоматической винтовке (ствол ее торчал из-за плеча пришельца), хитроумный многофункциональный нож и небольшая складная лопатка; кроме того, на поясе висело несколько портативных приборов со стрелочными и цифровыми индикаторами. Моток троса на плече довершал снаряжение вошедшего. Один из револьверов покоился в кобуре, другой незнакомец держал наготове; но, увидев, что ему никто не угрожает, опустил оружие, осматриваясь вокруг. Его удивленный взгляд переходил с аккумуляторных батарей на большое деревянное распятие на стене, с уставленных книгами полок на генератор с велосипедными педалями, с жесткого ложа отшельника на синтезатор пищи и, наконец, остановился на самом обитателе кельи.

– Простите, – сказал он, осознав, что его поведение выглядит достаточно бесцеремонно, – но вы сами понимаете, что все это весьма… необычно. Меня зовут Алекс, я разведчик. – Он поднес к лицу микрофон. – Филипп, Макс! Идите скорее сюда! И прихватите запасной костюм! Это мои товарищи, – пояснил он. – Мы – экспедиция из Колонии.

Отец Петр также назвал себя.

– Вы спасатели? – поинтересовался он.

– Гм… нет. Мы исследователи. Собственно, в Колонии никому и в голову не приходило, что за ее пределами есть еще кого спасать. Правда, мы слышали о монахе-отшельнике, живущем в заброшенных катакомбах где-то на севере, но никто не думал, что такой человек, если он и существовал на самом деле, мог выжить. Во-первых, обвалы…

– Здесь были обвалы, – подтвердил Петр. – Завалило несколько галерей. К моей келье остался единственный проход.

– Ну и все остальное… Вы вообще-то знаете, что произошло?

– Разумеется. Я понял это, когда начались подземные толчки. А потом сюда приходили беженцы… к сожалению, их физическое состояние было безнадежным. Я могу показать вам их могилы.

– Не думаю, что это представляет для нас интерес, – возразил Алекс. – Значит, все это время вы живете здесь? Откуда же вы берете все необходимое?

– Неподалеку есть вода. Подземный источник. Запасы концентратов для синтезатора у меня еще не кончились, а запасы энергии периодически пополняю, – он указал на генератор.