Богдан Сушинский - Восточный вал

— Вырезать из дерева голову Христа в терновом венце, на кресте Голгофы, — с трудом сумел скомпоновать эту фразу на германском Орест Гордаш.

Услышав ее, Крайз удивленно взглянул на Штубера.

— У каждого свой путь к Господу, — пожал тот плечами.

Поняв, что Отшельник не шутит, Крайз тотчас же заказал ему распятие для своей «Лаборатории призраков».

— В «СС-Франконии» мы соберем единственную в мире коллекцию распятий, — со свойственной ему безапеляцинностью заявил гауптштурмфюрер, — и это будет музей, который затмит собой Лувр и все прочие музеи мира. Мало того, в этом же музее будет Зал Христопродавцев, в котором мы будем распинать только коммунистов-христопродавцев, в основном из числа пленных комиссаров. И казнь эта станет ритуальной.

Увлекшись собственными фантазиями, Штубер не обратил внимания, что не только оба гиганта, но и комендант лагеря смотрит на него так, словно перед ним как раз и стоит тот первый, кому выпало открыть галерею христопродавцев-великомучеников XX века.

— Вы слышали когда-нибудь раньше о полумертвецах зомби? — чуть отвел в сторону Отшельника Крайз, воспользовавшись тем, что для зафантазировавшегося Штубера наступила пауза творческого отрезвления.

— В семинарии. Когда речь шла об истинной смерти и смерти ложной.

— Мне бы очень не хотелось, чтобы вы оказались в числе германских зомби, одним из «дождевых червей» этого лагеря.

— Разве я все еще не в их числе?! — искренне удивился Отшельник.

Фризское Чудовище скептически взглянул на коменданта лагеря. «Кого вы мне подсовываете?! — прочитывалось в его взгляде. — Совершенно не подготовив его при этом к встрече, к восприятию «Регенвурмлагеря».

— Очевидно, вы все еще не понимаете, с чем вы сталкиваетесь в лаборатории зомби, — усталым голосом и с нотками разочарования констатировал Фризское Чудовище. — Все это вам еще только предстоит.

В ту же минуту бригаденфюрер велел им обоим выйти из комнаты, в которой они все находились, и вопросительно взглянул на Штубера.

— И что вы на это скажете? — победно спросил гауптштурмфюрер, обращаясь к бригаденфюреру. В эти минуты он вел себя так, словно только что с успехом представил на всеобщее обозрение некий гибрид гомо сапиенса собственного сотворения.

— Нам следует хорошо подумать, как бы рационально использовать силу и возможности этих двух уродов, — предостерег его фон Риттер. — Похоже, что сами они способны очень быстро найти общий язык, и это должно настораживать.

Кабинет Фризского Чудовища напоминал то ли запасник антропологического музея, то ли склад археологической экспедиции, только что раскопавшей огромный погребальный курган.

На столе, на полках и даже на платяном шкафу — везде лежали черепа: европейские, азиатские, африканские, и вообще, какие-то допотопно-неандертальские. Причем Штубер сразу же определил, что это не муляжи, и что некоторые из них настолько свежи, что, возможно, были соскоблены недели две назад, специально для хозяина этого рейх-жертвенника.

— Только не пытайтесь убедить меня, что появление всей этой поминальной коллекции вызвано только вашими профессиональными интересами, — озадаченно молвил Штубер.

— И не пытаюсь.

Пока заместитель коменданта переходил от одного экспоната к другому, Крайз неотступно следовал за ним, внимательно следя при этом за реакцией гостя, за выражением его лица и степенью заинтересованности. Сейчас он напоминал музейного работника, который, сотворив некое подобие «черепо-Лувра», страстно желает, чтобы его творение понравилось меценату.

— Но тогда в чем суть?

— Ответить на этот вопрос не так-то просто.

— Однако на него придется отвечать.

— Понимаю, общество потребует мотиваций. Особенно будут настаивать религиозные общины.

— Так что все-таки просматривается за этим вашим «замогильным» увлечением: ощущение власти над смертью, граничащей с ощущением собственного бессмертия? Чернокнижные ритуалы? Реквизиты масонских таинств?

— Обычное желание заглянуть за роковой занавес. Можете воспринимать это так.

— Философия смерти, возведенная в абсолют жизни, — уточнил штурмбанфюрер, явно не довольствуясь скупым объяснением Крайза. Его фантазия постоянно требовала полета мысли.

— И в основе этой фантазии — постулат, гласящий: «Человеческий мир — это всего лишь непогребенный скотомогильник».

Штубер коротко, зло хохотнул.

— Там, на фронте, в партизанских лесах Славянин, моим смертоутверждающим и жизнепрезирающим выводам не хватало именно этой поднебесной мудрости, унтерштурмфюрер. Кстати, как я понимаю, музей «СС-Франконии» будет состоять из двух отделов: коллекции «распятий» и коллекции черепов.

— И заметьте, эти коллекции обещают очень удачно дополнять друг друга!

— Но теперь, когда между нами уже не осталось никаких тайн, пора посвятить себя главному таинству «Лаборатории призраков» — сотворению зомби.

Пройдя через узкую — двоим не разминуться — выработку, Крайз и Штубер оказались в просторном, ярко освещенном помещении главной лаборатории.

Из соседней комнаты исходили жар печи и приторнотошнотворный запах какого-то зелья. А здесь, на возвышенности, за высоким белым столом, в троноподобном кресле, восседал тощий, шелудиво, словно пес после весенней линьки, облысевший негр, неказистый череп которого украшали жалкие клочья седых курчавых волос, и который так и просился в коллекцию Крайза.

У подножия его ритуального трона сидели еще два негра — точно так же отощавшие, но пока еще не успевшие облысеть.

— Доктор Мартье, — представил своего неудачно облысевшего сотрудника Фризское Чудовище. При этом сам Мартье даже бровью не повел, могло показаться, что он попросту не заметил появления в своей лаборатории посторонних.

— Главный идеолог зомби-цивилизации?

— Скорее, полноправный творец всей этой цивилизации.

— У него свой рецепт зелья и своя система зомбирования?

— Достаточно того, что доктор Мартье является одним из немногих в Европе хранителей секретов древних мастеров зомбирования, точнее, секретов африканских мастеров учения «вуду».

— У меня появится возможность ознакомиться с этими секретами хотя бы в общих чертах?

— Только в самых общих. Учитывая при этом, что ни я, ни комендант всего процесса тоже не знаем. Вам будет предоставлена секретная инструкция по подготовке зомби-воинов. Она немногословна и достаточно доступна.

— Каким образом вам удалось заполучить этого доктора Мартье?

— Это история, достойная пера Александра Дюма. Для нас же главное, что теперь он служит рейху и что рецепты древних мастеров совершенствуются новейшими открытиями и находками института Аненербе и нашей лаборатории.