Гэрет Уильямс - Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам

Одной вещью, что помнили все разумные расы был Зов. Призыв от Бога, который правил замком, что плыл высоко в небесах. Некоторые из них искали тот замок, но так и не нашли его.

Было одно существо, последнее из своей расы — как и все прочие — которое слышало зов. Оно путешествовало среди звезд, его очертания струились и танцевали от простого наслаждения жизнью. Оно помнило тварей, которые истребили его народ и всех остальных. Оно было одним из старейших в этой вселенной, и оно помнило это.

Ему потребовалось немало времени, чтобы понять — что это было, откуда исходил этот странный, прекрасный звук. В черном, пустынном мире, мертвом с незапамятных времен, когда оно смотрело на единственный росток, пробивавшийся из мертвой земли, оно, наконец, поняло.

Это была песнь живой вселенной.

Наконец — то он был дома.

Старинные владения Дома Марраго были в нескольких днях пути от столицы, у подножия гор. Раскинувшиеся на самых прекраснейших землях континента, они были наградой Дому Марраго за столетия верной службы.

Дом Марраго служил Императорам. Он не создавал их. И уже не будет.

Марраго шел по заброшенным коридорам его фамильного поместья, не ожидая никого встретить. Стены были испещрены подпалинами и разбитые стекла были разбросаны по полу. Прекрасные ковры были изрезаны и прожжены, гобелены и картины исчезли. Он заглянул в свой рабочий кабинет, и увидел обугленные бумаги, валявшиеся горкой на полу, где, должно быть, разводили костер из книг.

Он бросил мимолетный взгляд на спальню хозяев и отвернулся. Уже более двух сотен лет ни одному из Лордов Марраго не довелось там умереть. Все они пали в давних войнах, в интригах Двора или восстаниях отдаленных провинций, а в одном, печально известном и скандальном случае — в постели замужней аристократки. У Лордов Марраго не было привычки умирать в своих постелях.

Дом умер, как умрет и сам Дом. Джорах Марраго станет последним. У него нет ни жены, ни детей. О, он мог бы взять приемного наследника, так же, как много лет назад он удочерил Линдисти, но он знал что не сделает этого. Пусть Дом умрет. Прошлое уже ушло, выжженное войной и огнем. Будущему понадобятся новые воины, новые пути и новые лорды.

Поговаривали даже о том, чтобы вовсе оставить Центаври Прайм, переместить центр и Правительство куда — то еще. Возможно — Иммолан или Гораш. Марраго это не волновало. Он вернулся домой, каким бы разоренным и выгоревшим тот ни был.

Он миновал кухню, наполненную вонью гниющей еды и тренировочный зал, испятнанный кровью и рвотой.

Он не знал что здесь случилось. Группа изгоев и бандитов? Инквизиторская чистка? Просто последствия того, что дом бросили на разграбление времени и жадности?

Здесь никого не было, но он и не ожидал никого тут встретить.

Наконец, он вышел в сад. Он намеренно оставил его напоследок. Он, мужчина, который без тени страха встречал лицом к лицу Теней, ворлонцев и Чужаков — он боялся того, что найдет там.

К счастью, сад был не настолько плох. Все цветы, разумеется, умерли, фонтан был разбит а вода давно вылилась. Перед самым фасадом павильона была вытоптана тропинка, где не росла трава. Часть статуй была разбита, однако некоторые уцелели.

Остальное было просто природой, вступившей в свои права. Кустарники разрослись, сорняки росли буйно и пышно. Древнее дерево сребротёрна раскинуло свои ветви над половиной травяного луга, его листья затмили свет и обрекали растения под ним на гибель.

Стоя посреди сада, Марраго огляделся вокруг, обдумывая то, что нужно было сделать, так же методично, как планировал он всякую битву, в которой ему приходилось сражаться.

Его можно было восстановить. Его дом мог лежать в руинах, но его сад можно было возродить.

С легкой улыбкой он приступил к работе.

— Не затруднишься объяснить — зачем мы снова тут?

Дэвид Корвин ответил не сразу. Он спокойно продолжал идти, Зак следовал за ним, ворча под нос. Дэвид оглядел простиравшийся перед ним пейзаж, поражаясь тому, как жизнь возрождается после смерти.

— Здесь все начиналось. — наконец, ответил он. — Альянс, ощущение того, что было что — то хорошее, что могло родиться из всего того зла. Казоми—7 — вот где все начиналось. Я просто хотел увидеть это место снова.

— Эй, не то, чтобы я жаловался. Просидев все это время на Проксиме, я рад выбраться куда — нибудь еще, но… — Зак помедлил. — Слушай, я вот что подумал. Когда еще целая планета была слишком мала, чтобы провести там десять лет? Раньше ведь было время, когда никто вообще не покидал Землю. Или, может, даже свой родной город…

— Все меняется. — ответил Дэвид. — Мы посмотрели наверх, посмотрели вокруг и поняли, как много всего можно повидать в галактике. Проксима была маленькой, слишком маленькой. Нам нужно увидеть что — то большее.

— Значит, осматриваем достопримечательности?

— Точно.

Перед ними собиралась небольшая толпа и Дэвид направился к ней. В ней смешались самые разные расы — нарны дрази бракири и даже пара людей. В первый раз с тех пор, как он покинул Проксиму, он видел, чтобы существа разных рас собирались в одном месте. С тех пор, как закончилась война, все снова разделились по своим обособленным группам — с немногими исключениями, такими как дрази и бракири.

Толпа собралась вокруг небольшого храма. Дэвиду он показался знакомым, но в последний раз он был на Казоми—7 много лет назад. Ему вспомнилось, что Джон как — то говорил о храме, который просила построить Деленн. Мемориал погибшим при вторжении дракхов, или еще что — то подобное?

— Она здесь. — взволнованно проговорил какой — то бракири. — Я чувствую ее.

— Кто? — поинтересовался Дэвид. Бракири взглянул на него так, словно он сумасшедший, и начал пробираться в передние ряды.

— Деленн. — сказал голос человека. Дэвид повернулся, чтобы взглянуть на стоявшего рядом с ним мужчину. Тот был одет в потрепанные одежды, а глаза у него были завязаны обрывком ткани. Он выглядел, словно паломник. Все, что ему было нужно для полноты образа — это деревянный посох и длинная седая борода. Пожалуй, он сошел бы и за безумного пророка.

— Я слышал, что она умерла. — заметил Дэвид. Это ранило. Он слышал от Сьюзен, что Деленн жива, но он не видел ее со времен Голгофы. Для него, запертого на Проксиме, все они были все равно что мертвыми, но вырваться оттуда и узнать правду — что она погибла в самом конце войны… Это было больно.

— Да. — проговорил человек. — Я убил ее. В первый раз. Иногда мне кажется, что все что случилось с тех пор — было просто сном.

— С вами… все в порядке? — недоуменно поинтересовался Дэвид.

— Если ты хочешь знать, не сумасшедший ли я, то ответ — нет. Больше нет. Я очень долго был безумен, но сейчас я в своем уме. И иногда я гадаю — благословение это или проклятие.