Алексей Замковой - Задача – выжить!

Да, вид мертвых бойцов, большинство из которых были младше меня, поразил до глубины души. Одно дело читать в книгах, видеть в фильмах и играх результаты великих боен, вроде Сталинградской битвы, и совсем другое – своими глазами увидеть останки взвода наших бойцов и ощутить витающий над ними запах смерти. Минуты две я рассматривал открывшуюся мне картину недавнего побоища, и чувства сдавливали горло. Я вспомнил, что мама рассказывала о моем деде, которого она и сама не знала – тот погиб на этой войне. Может, сейчас он тоже уже лежит на одной из лесных дорог? Или даже его тело, которое я не смогу опознать, сейчас передо мной? Фотографий его ведь я никогда не видел… Впрочем, бабушку я тоже не видел – она умерла еще до моего рождения.

В конце концов разум подсказал, что стоять так у дороги чревато неприятностями. Зато я решил для себя сразу две проблемы – окончательно убедился, что провалился сквозь время в прошлое, и нашел себе одежду, которая соответствует времени, в которое попал. Поэтому, подавив в себе вспыхнувшую ненависть к немцам и брезгливость от предстоящего, я принялся подыскивать себе подходящую одежду.

Конечно, гораздо лучше было бы обзавестись гражданской одеждой. Но выбирать не приходилось. Да и человек, одетый в форму Красной армии, вызовет гораздо меньше подозрений, чем чужак в штатском. Я ведь совсем не местный ни по пространственным, ни по временным критериям, и объяснить, кто, откуда и что я здесь делаю, будет сложно. А так – если я прав и это действительно 1941 год, то окруженцев в здешних лесах должно быть много. Проблемы от такой одежды могли исходить только от немцев, а с ними я в любом случае не собирался иметь никаких дел. Хотя, может, я все же в тылу наших войск? Тогда вполне могу попасть под дезертирство. А в своей одежде из будущего куда я попаду? Причем при встрече с любой из воюющих сторон? Нет, надо переодеваться.

Пуля попала водителю в правую скулу, и, судя по всему, перед этим ее замедлило лобовое стекло. Так что она осталась в голове бедняги и не снесла ему на выходе всю заднюю часть черепа. Иначе я, наверное, не смог бы. И так тащить труп жутко противно. Но если бы за этим трупом по дороге волочились еще остатки мозгов – думаю, этого не выдержали бы ни мои, закаленные на ужастиках, играх с горами трупов и так далее нервы, ни мой и так еле сдерживаемый только усилием воли желудок. И, слава богу, запах пока был не особенно сильным. Или я его просто не чувствовал?

Затащив труп за ближайшие кусты, я занялся делом. В первую очередь мне нужна была одежда. Я стянул с ног бойца сапоги, расстегнул ворот гимнастерки, снял ремень с подсумками и стащил гимнастерку через голову. Потом снял с него штаны. Снимать нижнее белье не стал. Поверьте, и так надевать вещи с трупа очень неприятно. А при мысли о том, чтобы снять и надеть на себя подштанники мертвеца, успокоившийся было желудок снова взбунтовался. Ну уж нет! Хватит и верхней одежды. «Извини, брат, — думал я, — но мне твои вещи сейчас нужнее. Так что извини. И спасибо».

Доставшийся мне комплект одежды был, мягко говоря, неновым, а сапоги далеки от уставного блеска. Подошва левого непрозрачно намекала на то, что жить ей осталось недолго, у обоих сапог были сбиты мысы, а голенища затерты до серого цвета. Штаны вылиняли, и их первоначальный цвет сменился непонятным серовато-бурым. Гимнастерка была новее всего остального, но на правом боку зияла рваная дыра сантиметров пять с висящим внизу куском ткани, а левый карман был наполовину оторван – видимо, след пробежки через густой кустарник, или прежний хозяин где-то зацепился за колючую проволоку. Но в общем одежда была целой, почти подходила по размеру и, самое главное, не выделялась на фоне современной реальности.

Сдерживая недовольство желудка, я стал быстро переодеваться. Жаль, конечно, менять свои относительно новые камуфляжные штаны, рубашку и куртку на это барахло. Еще более жаль было ботинок. В «альтамы» я влюбился после первого же похода. Удобные, крепкие, непромокаемые… Никакого сравнения с убитыми сапогами, которые оказались еще и на размер больше, чем надо! Но что делать – жить хочется, а в своей одежде было бы слишком опасно.

Я натянул широченные, как мне, привыкшему к совсем другой одежде, показалось, штаны, надел гимнастерку, подпоясался ремнем и приступил к сапогам. А вот тут, как оказалось, я кое-что не учел. Надев сапоги, я пошевелил пальцами ног, прошелся пару шагов взад-вперед и понял, что без носков в этой обуви моим ногам скоро станет очень-очень плохо. Пришлось подобрать первоначально выброшенные мной портянки. Да – чужие, грязные портянки, хозяин которых к тому же лежит рядом, с простреленной головой. А что делать? Альтернативой этим грязным кускам ткани были только стертые до кости ноги через пару километров пути. С нескольких попыток я все же вспомнил, как отец когда-то в детстве показывал мне, как эти портянки заворачивать. Не уверен, что все получилось правильно, но главное – я следил, чтобы ткань на пятках легла гладко, без морщин и прочих неровностей. Это позволяло надеяться на то, что ноги все же переживут хоть сколько-нибудь долгий поход.

Переодевшись, я занялся своими старыми вещами. Бросать просто так их не хотелось. Поэтому было принято решение все закопать. Я вырыл яму сантиметров восемьдесят глубиной и принялся забрасывать туда вещи из будущего, прощаясь про себя с каждой из них. Первым на дно ямы улегся рюкзак с пустой пластиковой бутылкой из-под воды и чехлом от металлоискателя. Рядом я поставил ботинки, сверху положил аккуратно сложенную одежду, носки, трусы. Выключив телефон и аккуратно положив его в ботинок, я присел рядом и достал сигарету. «Крикет» безотказно выплюнул язычок огня и, после того как я прикурил, отправился вслед за пачкой с остатками сигарет ко всем остальным вещам. Я курил и смотрел на свою одежду, которой, может быть, суждено так и сгнить в земле. Жаль. Очень жаль! Но другого выхода нет. С этой мыслью я забросал свое добро землей, немного потоптался по холмику, чтобы скрыть следы, набросал туда немного листьев и веток. Пора думать, что делать дальше.

Надо раздобыть какое-то оружие. Нет, я не собирался взять винтовку и начинать валить каждого встречного немца. Но без оружия в тылу врага как-то неуютно. Пришлось вернуться к грузовику. Минуты две я сидел в кустах на обочине дороги и внимательно прислушивался. Тишина. Только птицы поют, звенят комары и шелестят листья. Нормальные звуки нормального леса. Я вышел на дорогу и подошел к разбитой машине. Бойцы все так же лежали вокруг. Интересно, почему немцы не собрали оружие? Может, грузовик нарвался на небольшой разведотряд, который сделал свое дело и отправился дальше? Или правы были те, кто утверждал на разных форумах, что наши «мосинки» немцам и даром не нужны были? Как бы то ни было, вокруг грузовика валялось десять карабинов системы Мосина. Подобрав один из них, я взвесил его в руке. Тяжеловато. Прикинул на плече – нет, с этой штукой мне по лесу ходить совсем не хочется. Не столько тяжело, сколько неудобно. Эх, хоть бы автомат какой! Да, я знаю, что автоматы, что у нас, что у немцев, в строевых частях сейчас редкость! А с «трешкой» бегать не хотелось. Стрелок из меня, прямо скажу, не очень. Да, когда-то в детстве я ходил в секцию стрельбы. Но и там особыми результатами не блистал. Издалека стрелять – скорее всего промахнусь, а в ближнем бою дергать постоянно затвор…