Дмитрий Щёкин - Страна городов

— Ты сказала, что новый вождь прислал подарки? Странно…. Прежние правители умели только требовать — давай, давай…. Я пойду туда. Где, говоришь, живут новый глава и жрец?

— Там же где и старые… Только вот что — давай я тебе дам новую одежду, ведь ты глава литейщиков, и должен достойно выглядеть перед новой властью.

— Хорошо. Принеси. Я пойду сейчас же. Только еще немного полюбуюсь на это…. Он снова взял в руку брусок, и стал внимательно изучать, видя что то только ему ведомое.

Старая женщина скорбно покачала головой — муж отдавался своей страсти весь, не оставляя ни капли, казалось бы, ни ей, ни дочке. За годы, проведенные рядом с ним, он возглавил цех литейщиков и не было никакой тайны в поведении медных расплавов, на которые он не знал бы разгадки. Жену главного литейщика уважали в городе, и жизнью своей она в целом была довольна, если бы не так много времени муж отдавал любимому делу. Но не за то ли и любила она своего Серого, что он — просто есть, и он — самый лучший? Вздохнув, она поправила на плече все ещё любимого после долгих лет брака человека парадную рубаху, и легонько толкнула его к двери дома:

— Иди уже, медный лоб! Тебя давно ждут старшие люди нашего города!

— Ладно, ладно, пошел… Вот те на, разве у меня была такая нарядная одежка? И что бы я без тебя делал, любимая моя Амишка! — назвал он ее юношеским прозвищем, данным еще в пору жениховства.

Она зарделась, отвернулась, украдкой смахнула набежавшую слезинку, и гордо выпрямилась перед набежавшими домочадцами — гордая супруга высокоуважаемого соплеменниками человека.

— И что рты раззявили? Быстро за дела! Эка невидаль — нашего хозяина пригласили на совет Великие вожди и жрецы! Будь у него побольше времени, он бы на Совете руководил сам! А он — днями и ночами от печей не отходит, заботится о вашем благополучии, лоботрясы!

«Лоботрясы» шустро разбежались к оставленным занятиям — крутой нрав жены главы медников знали все.

Мне доложили о приходе главы литейщиков города. Старый по местным меркам — сорока лет, человек, оттолкнув с прохода стражника, двинулся прямо ко мне, признав старшего. Не давая раскрыть рта, сразу спросил:

— Вождь, скажи — где плавят это? — и показал зажатый в кулаке брусок бронзы.

Человек — по имени Серый, как его звали во всем городе, был сгорблен, обладал нездорового вида кожей и кашлял через каждую фразу, но его глаза…. В них горел огонь фанатика своего дела — готового ради любимого дела на все.

— Я думал, — сказал он, — в последний раз я превзошел сам себя, отлив совершенно чистый металл, и лучшего добиться не удастся никому…. Но это….

Человек сел прямо на пол, и неожиданно заплакал. Вдруг он вскинулся со своего места, подскочил ко мне и встал на колени.

— Вождь! Ты должен хотя бы показать мне того, кто владеет этим великим секретом… Если его нельзя раскрыть, я хочу хотя бы прикоснуться к Знающему, облеченному доверием Высокого Неба, могущему лить это чудо природы.

Я встал с места и поднял его на ноги.

— Ты — мастер, знающий не меньше, а может быть и больше этого человека. Но я попрошу его, и он научит тебя и твой народ делать и такой металл, и лучше. А взамен твои люди будут отливать твой металл, он тоже нужен Стране Великого Неба. В дарах Творца людям нет ничего бесполезного, все дается в свой черед и разным народам. Надо просто объединиться и поделить знания между всеми народами, вместе приумножить их — и тогда мы все вместе станем сильнее. Твоя медь и наша бронза, другие металлы — я покажу тебе их, сделают народ Неба самым великим народом в мире.

Я говорил привычные уже слова, а сам думал — мне просто, наверное, везет вместе с моими учениками на хороших людей. За все время я не встретил ни одного «негодяя в чистом виде», этакого «сторонника темных сил», живущего стремлением «отдать мир Тьме» или «поработить человечество». Даже наши противники, взять хоть бы и Безымянного, были искренни в своих побуждениях, и противостояли мне, по-своему понимая пользу свою и своего племени, даже в мыслях не отделяя себя от него. Кто-то скажет — пережиток родового, первобытно — общинного строя? Ну, раз так — я сделаю, все, что бы такой «пережиток» стал моральной нормой всего человечества, к какому бы виду хомо оно не принадлежало. Мастер охотно показал мне «производство», размещенное прямо в домах Аркаима. Печи, в промежутках между плавками используемые как бытовые, даже для копчения рыбы, имели поддув из колодцев холодным воздухом и дополнительный мехами постоянного дутья, приводимыми вручную и колесами, человеческими руками. Оригинальность технических решений была налицо, но — держать и дальше металлургию рядом с жильем было нельзя. Ядовитые пары приводили к высокой смертности детей и подростков. Сам литейщик был наглядным примером длительного воздействия металла — медные окислы в основном ядовиты, на организм. Волосы его даже имели слегка зеленоватый оттенок.

Мы договорились, что под руководством Дока, на которого оставим переоборудование и пуск новых печей и цехов с хорошей вентиляцией — соединения меди изрядно ядовиты, на пустыре за городом, наладим производство меди из местной руды. Сам же мастер с семьей и подмастерьями съездит на остров Веры, что бы, во-первых, подлечиться, — это немедленно было оформлено прямым приказом жреца как «воля Великого Вождя и Великого Неба», в одном флаконе. Понимайте, как хотите, но я не мог позволить себе потерять этого самородка и фанатика, в хорошем смысле этого слова. (Заодно противовес «гномам» будет — а то совсем разбаловались, хотя…. Кто знает….. думал я), во-вторых, мастер поможет обучить рудознатцев на предмет поиска медных руд в нашем районе, и вместе придумаем что либо в части отливки и ковки железа.

Так же Серый уговорил «на служебную командировку» отправить своих помощников глав кузнецов, полеводов, коневодов вместе с ткачами. Оказалось, что ремесленники ближе общались между собой, и лучше понимали друг друга, чем жреческая и военная элита города, что, впрочем, и понятно, мастера всегда найдут общий язык друг с другом. Караван мастеровых отправился, не дожидаясь ни праздников, ни пира — лица горели энтузиазмом и жаждой нового знания, за которым не страшно и за тридевять земель.

Что бы занять людей, приехавших с вождями на совет, затеяли большую стройку металлургических цехов на пустыре. От цехов провели неглубокий подземный ход — траншею, присыпанную землей, до стены внешней части города. За работу платили новыми деньгами. Док сработал пресс, и монетный двор неолита работал и день и ночь. По месту размещения цехов были соображения следующие. Если случиться нападение — цеха не страшно будет оставить врагу, пока будут грабить — люди сбегут по подземному ходу к городу. Народ работал с энтузиазмом, потому что впервые в этом мире общий труд был объединен не только общественной необходимостью, но и стимулом оплаты за труд.