Вячеслав Дыкин - Гусариум (сборник)
- Название:Гусариум (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Снежный Ком»9ebea33f-2a93-102a-9ac3-800cba805322
- Год:2013
- Город:Москва
- ISBN:978-5-904919-49-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вячеслав Дыкин - Гусариум (сборник) краткое содержание
Лев Толстой с помощниками сочиняет «Войну и мир», тем самым меняя реальную историю… Русские махолеты с воздуха атакуют самобеглые повозки Нея под Смоленском… Гусар садится играть в карты с чертом, а ставка – пропуск канонерок по реке для удара… Кто лучше для девушки из двадцать первого века: ее ровесник и современник, или старый гусар, чья невеста еще не родилась?.. Фантасты создают свою версию войны Двенадцатого года – в ней иные подробности, иные победы и поражения, но неизменно одно – верность Долгу и Отечеству.
Гусариум (сборник) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– Как не запомнить! А скажи, любезный гусар, как быть, коли лоб и соник – карты одного достоинства? – спросил сообразительный черт.
– Это называется плие, выигрывает банкомет. Видишь, сколь проста и увлекательна сия игра? Особенно горяча она делается, когда игроки начинают удваивать ставку. Чтобы показать это, надобно загнуть угол карты.
Как видите, я растолковал черту самые простые условия. И был уверен, что он меня понял. А вот кабы я начал ему внушать правила игры с наживкой, третями, с цветными, полуцветными и простыми картами, то понапрасну бы его запутал. Может статься, и до игры бы дело не дошло. Кто их, подводных жителей, ведает, известны ли им простейшие правила арифметики?
Вот вы удивляетесь, милостивые государи, а былые сослуживцы мои, александрийцы, которым рассказывал я эту историю, приняли как должное, что черный гусар преспокойно обучает водяного черта штосу. Коли для дела надобно – не токмо что одного черта штосу, всё пекло менуэту и контрдансу пойдешь обучать. Даже коли бы мне вдруг сделалось не по себе, я бы взглянул на караван канонерских лодок, плохо видный во мраке, стоящий недвижно, потому что дурной и упрямой подводной нечисти не хотелось пускать его через протоку. Я бы вспомнил, как горели предместья, вспомнил раненых из Левизова отряда, и как уезжали из города наши женщины и дети – тоже вспомнил бы. Война, братцы, научит и с чертями в штос резаться, и не только этому…
Сколь бы черт ни был ловок и хитер, а многих игроцких тонкостей и хитростей он не знал потому, что знать не мог. И посвящать его в оные я не собирался. Вот, скажем, есть способ игры, при коем понтер может ставить не одну, а две, три и даже более карт. По этому способу я выучу моего черта играть, но позабуду сказать, что каждая лишняя его карта, если общее их количество нечетное, увеличивает шансы банкомета, то бишь мои. А если количество карт четное – то преимущество уже у понтера. Стало быть, подводный мой житель будет обучен выставлять только три или пять карт – и никак иначе!
На том я умолкаю – все мы игрывали и в штос, и в фараон, у всякого в голове есть своя математическая система для дальнейшего выигрыша. Скажу лишь, что действовал то по наитию, то по воспоминаниям юношеских моих лет, когда был вовлечен в преступную шайку.
При первой игре победил мой противник.
– Ну что ж, я не получил сажени воды, а ты, любезный черт, выиграл трубку, – с притворной горечью сказал я. – Однако что ж ты станешь делать с трубкой без табака?
– Играем снова! – потребовал он. – Мне сажени воды не жалко. А по табачку я стосковался. Как рыбаки сюда соваться перестали, так я и табака лишился.
Я мог бы ему напомнить, что сам же он повыгонял отсюда всех ради собственного спокойствия, но не стал.
– Изволь! Ради такого приятного противника готов рискнуть и кисетом с табаком, – отвечал я. – Да только сделай милость, удвой ставку! Кисет пойдет против двух сажен речной воды!
– Ну, и две сажени – для меня мелочь. Давай, мечи!
Игра у нас вскоре пошла отчаянная. Я проигрывал и отыгрывал трубку с кисетом, прибавляя к ним гребешок, щеточку для усов, самый кивер, ташку с вензелем государя императора, плетенный из цветных шнуров кушак с серебряными перехватами, карабин, лядунку с патронами, дошло и до того, что я поставил на кон гусарскую свою саблю образца 1798 года. Черт, разгорячившись, всё удваивал и удваивал свою ставку. Ему казалось, что этим можно заниматься до бесконечности. Тут-то я и понял, что его не учили арифметике.
Всякий страстный игрок приучается вести расчеты с такой же скоростью и дотошностью, с какой это делает немец-купец в конторской книге своей. У иных к этому талант, иные приобретают это длительным и малоприятным опытом. Много значат и курьезные случаи, которые застревают в памяти, как ржавый клинок в ножнах. Я следил как-то за игрой, которая начиналась невинно – начальный куш составил всего-навсего рубль. По необъяснимому капризу фортуны понтер угадывал соника либо иную четную карту одиннадцать раз подряд! Куш, разумеется, удваивался, и один-единственный рубль стремительно обратился в две с лишним тысячи рублей! Тут бы понтеру нашему и остановиться, но нет! Сдается, он утомил фортуну, и капризная девка повернулась к нему задом. Молодец продулся в прах, но досаднее всего ему было, когда он, не веря глазам своим, с карандашом в руке считал, как рублишко обратился в две тысячи. Вперед наука – умей остановиться вовремя!
Играя, увлекся я настолько, что уже и страшная рожа противника моего сделалась привычной. Я вновь ощутил себя на гусарском биваке, и за спиной были добрые товарищи мои, александрийцы, и только обычного шума военного лагеря недоставало. Однако, играя с товарищами моими, я бы не стал ловчить с подточенным мелком, которым записывал ставки каждой метки прямо на своем ментике. По правилам записи должен вести понтер, но об этом я господину черту докладывать не стал. Сам же я пользовался мелком не хуже опытного шулера. Не подумайте плохого – я выточил на торце его канавку, чтобы линия получалась двойной, не с дурными намерениями, а желая проучить некого бездельника из нашей роты, охранявшей порт. Мелом мы помечали мешки и ящики… впрочем, о затеянной мною проказе я расскажу в другой раз. При выигрыше своем я ставил мелом палочку, и противник мой видел в неверном голубом свете, что я совершил один лишь взмах рукой, а что порой образовались две палочки – того он не примечал. Думаю, почтенная компания простит мне это маленькое озорство.
Самое скверное было, что я не знал длины старицы. Поэтому я не мог кончить игру вовремя, а длил ее и длил, рискуя проиграться в прах, чтобы уж получить речной воды с немалым запасом. Но настал миг – и я, мысленно перекрестясь, сказал:
– Ну что же, любезный черт, каждый из нас играл на то, чем владеет и может предъявить немедленно. Ты проиграл всё свое имущество. Коли есть иное – ставь на кон, но учти – мне потребна только вода! Ни на что иное я играть не стану!
– Да куда тебе столько воды-то? – спросил потрясенный черт.
– Нужна!
– Да в воде-то мои родичи живут! Коли она тебе в таком количестве надобна – сам их оттуда выгоняй, а я погляжу!
И злейшему врагу не пожелаю видеть перед глазами покрытую слизью морду с выпученными глазищами, торчащими вперед козьими рогами и прочими бесовскими прелестями. А черт ведь еще и сунулся ко мне поближе, имея намерение рыком своим и ледяным дыханием перепугать до полусмерти.
– Ну что же, – молвил я, положив руку на сабельную рукоять, – коли гусар обыграл черта, то сладит и с чертовой бабушкой. Веди сюда свою родню! А я уж с ней по-свойски переведаюсь!
Тут я молодецки глянул на протоку и в свете нескольких далеких фонарей увидел торчащие из воды выпуклые глазищи на манер лягушечьих. Чертова родня подобралась во время игры совсем близко и молча наблюдала за нами. Меня прошиб холодный пот, и я скорее повернулся к приятелю своему, лишь бы не видать более этих ледяных мерцающих глаз.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: