Анатолий Спесивцев - Нужен нам берег турецкий

– Вот как раз Жучилу эта беда меньше должна волновать.

– Почему?! – хором спросили сразу человека три.

– Вулкан этот далеко расположен. Ядовитые газы, камни и пепел с него мы не увидим, если сами туда не попрёмся. На погоду он, конечно, влияет, да неслабо, только рассчитать нам это не по силам. А вот лекарям стоит повысить бдительность.

– Да причём тут лекари?! – воскликнул обескураженный Небоись.

– Очень причём. Купцы сказали, что он уже не один месяц гремит, извергается. Успел выбросить в небо огромные тучи пепла. В наше время учёные установили, что от этого прозрачность воздуха там, наверху, падает. На всей Земле становится холоднее, меняются направления ветров, значит, ждите холодной зимы и засушливого лета.

В последнем попаданец уверен не был, но решил, что лучше перебдеть, чем недобдеть.

"Будет засуха или нет – большой вопрос. Но любое изменение ветров должно здесь уменьшить приход влаги из Гольфстрима. Или увеличить? Не, вряд ли увеличить, сколько себя помню, засух было до фига, мокрядь же, и то – относительная, была один раз. Рискну".

Внимательнейшим образом слушавший разглагольствования попаданца

Левко несколько секунд напряжённо думал, Аркадию даже послышался скрип бешено крутившихся шестерёнок в его голове.

– И причём здесь лекаря?

– Люди будут мёрзнуть зимой, что-то погибнет на огородах и в садах

(он хотел добавить и "в полях", но в последний момент передумал, не уверенный, сеяли ли в семнадцатом веке озимые). Если не осенью, то зимой будет голод. Перемёрзшие и оголодавшие люди будут намного чаще и тяжелее болеть. Весьма вероятен мор.

Во время последнего монолога попаданца главлекарь чуть заметно кивал, соглашаясь с его аргументами.

– И это всё из-за какой-то горушки, хрен знает где расположенной?

– Господь создал ОДИН мир, и всё в нём взаимосвязано. Да и горушка… не совсем обыкновенная, я потом вам расскажу про неё кое-что интересное.

После обсуждения ещё нескольких, куда более важных вопросов по единодушным просьбам Аркадий рассказал историю извержения Везувия в первом веке. Всех особенно впечатлили пустоты в лаве, после заполнения гипсом ставшие "скульптурами", портретами погибших людей (в реале сохранились позы погибших и весьма грубые отпечатки лиц, но попаданец об этом не знал). Рассказал он и об успевших добежать до моря, но погибших на берегу от огненно-ядовитой тучи жителях Геркуланума.

– Их всех накрыла волна раскалённого – медь расплавить можно – воздуха и пепла, вырвавшаяся из жерла вулкана, и ядовитая к тому же.

Никто не смог дождаться кораблей или убежать. Там на берегу и сгинули.

Обнаружили их уже в конце двадцатого века, раньше, не находя трупов в развалинах Геркуланума, думали, что жители этого города успели спастись.

– И что, стояли как бараны перед мясником, никто не догадался вдоль берега убежать? – ядовито осведомился Жучило.

– На берег, судя по всему, они выбежали потому, что землю сильно затрясло, и дым из Везувия пошёл, а когда вулкан взорвался, бежать стало поздно. Не было, нет и долго ещё не будет на Земле средств передви… повозок или чего другого для езды, способных развить такую скорость.

– Неужто там ни одного доброго коня не было?

– Нету коней, бегающих с такой скоростью. Туча неслась в десять или двадцать раз быстрей самого быстрого всадника.

– Во сколько?!

– Ты не ослышался, в десять или двадцать раз быстрее. Кстати, и быстрее пули.

Скорость перемещения тучи, названная попаданцем, поразила всех.

Некоторое время поговорили об этом, потом на тему зависимости погоды от чёрт-те чего, попутно решили предупредить о возможных холодах и засухе

Москву.

Советов же по лечению сумасшествия никто так давать не захотел.

Сельский дворик в пригороде Азова, ничем не примечательный, такой можно встретить в любом русинском селе. Джурам пришлось двое суток трудиться, выполняя непривычные для них работы, прежде чем сходство стало достаточно полным.

На скамеечке возле хаты, к счастью, изначально белёной и крытой камышом, сидела неопрятная, неопределённого возраста женщина. Сидела как изваяние, не шевелясь и не отгоняя вившихся вокруг неё мух, тупо уставившись на что-то перед собой. За полчаса, что Аркадий наблюдал, пошевелилась всего один раз, видимо, сгоняя ужалившего её слепня.

Игравшихся перед ней двух мальчишек в русинской деревенской одежде и возившегося по хозяйству мужчину в упор не видела.

Идиллию нарушили ворвавшиеся на конях во двор ногаи. Мужчина было бросился им наперехват с топором в руках, но упал, сражённый стрелой, а ребята побежали от неспешно их настигавших конников с криками: "Мамо!

Мамо!". Всадники перекрикивались по-тюркски, обговаривая предстоящее убийство малышей (соседи считали, что татарского Одарка не знает, но в данном случае решено было подстраховаться).

Женщина при виде такой картины зашевелилась. Между тем, действо продолжалось. Всадники догнали детей, соскочили с коней, один из ногаев схватил ближайшего к нему ребёнка, перехватил его за ноги и раскрутил над собой. Мальчишка при этом визжал так, что, наверное, на всю округу было слышно.

Именно эта сценка и преобразила несчастную. Она как-то судорожно встала с лавки, сделала к бежавшим к ней детям нетвёрдый шаг и надрывно закричала, почти заверещала:

– Стiйте! Не чiпайте мох дiточок!

После чего схватилась рукой за сердце и упала на землю.

Прежде чем разыгралась эта душераздирающая сцена, Аркадию и его джурам пришлось много поработать. Сначала выясняя личность несчастной женщины и подробности её трагедии. Это было не так уж легко: большая часть освобождённых Григорьевым людей осела в городках верховьев Дона.

Сам попаданец времени на путешествия по обширной донской земле не имел, со строгими его инструкциями два месяца спасённых от рабства селян разыскивали и опрашивали выделенные советом характерников люди. С теми, кто пристроился жить в Азове или по соседству, разговаривали уже сам

Москаль-чародей и его доверенные джуры.

В конце концов, удалось выяснить, что женщину звали Одарка, была она до набега мужней женой, имела двух малолетних детей, мальчиков.

Родила и третьего, но он умер в младенчестве, а знахарка предупредила, что больше у неё детей не будет. Поэтому сыновей она холила и лелеяла, берегла пуще глаза. Все вспомнившие её односельчане отмечали хозяйственность и любовь к своим детям. На этом Аркадий и решил сыграть.

Он разработал сценарий вероятной гибели детей, наверняка на её глазах, иначе вряд ли она сошла бы с ума. Затем попаданец начал поиск

"актёров". Кого-кого, а ногаев среди казаков хватало. Оставалось найти нескольких с малолетними сыновьями. Поручать детям такие роли можно было, считал Аркадий, только если они безоговорочно верят людям, исполняющим роли налётчиков. Получить вместо излечённой женщины двух детей-заик не хотелось никому. Так что ногаи, ворвавшиеся во двор, приходились отцами, старшими братьями и дядьями двум "звёздам" будущего спектакля. Поначалу претендентов на роли детей нашли несколько пацанят, при предварительном разыгрывании сцены отобрали самых смелых и сообразительных.