Сергей Стригин - Восьмая горизонталь

Света с Игорем, увидев такую прелесть, даже в ладошки хлопают, на, слегка опухшем со сна лице Грайи, проступает удивление:- Они избегают людей, за целую жизнь можно ни разу их не увидеть. В основном их считают, сказочными персонажами.

Ящерки подскочили совсем близко, а одна из них, видимо самая храбрая, в переливающихся бронзой чешуйках, тяпает меня за нос.

— Смелая, — отмахиваюсь от неё рукой.

— Примета хорошая, — серьёзно говорит Грайя.

— Как маленькие дракончики, — восхищается Семён.

Ящерки носятся по скальному выступу, тараторят, лезут в наши вещи, у Грайи похитили кусок вяленого мяса, выволокли шишку и пинают, под хохот детей по площадке. Затем, как по команде, взмывают вверх и, как искры, растворяются в серой мгле.

Встаём, отряхиваемся, внизу лежит просыпающийся город. Доносятся лающие голоса, шум телег, крики приручённых рептилий. Жрица всматривается вдаль:- Те храмы в нашем подчинении, в них будем в безопасности. Но, пройти придётся, через охранные зоны, полиция у торговцев жёсткая.

Не таясь, спускаемся по едва обозначенной тропе. Мы в пригороде. Уютные домики, чистые улочки, небольшие участки, засаженные причудливыми растениями, вызывают ассоциации загородного поселения, что-то вроде дач. Народ потихоньку выбирается из домиков, покрытых необычными крышами, неторопливо занимается утренними приготовлениями к текущим делам. Почти не обращают на нас внимания, но цвет кожи, их несколько смущает. Редко к ним приходят такие гости. Спиной чувствуем пристальные взгляды. Грайя для нас как буфер, настырных, обжигает раскалённым взглядом. Вся осанка говорит о высокородном происхождении и об имеющейся у неё власти.

Без эксцессов проходим пригородную зону, оказываемся в городе. Жизнь уже бурлит. Народ спешит по делам, множество повозок громыхают по мостовой, слышны выкрики торговцев сгружающих товар, визг малышей, путающейся под ногами взрослых, недовольное сопение и рёв запряженных в повозки рептилий. К удивлению, мы не привлекаем ничьего внимания. Но может, мне только так кажется? Именно так! Ощущаю заинтересованный взгляд, пытаюсь определить, откуда он идёт. У улочек, образовавших в своём перекрещивании небольшую площадь, виднеются морды осёдланных длинноногих ящериц, на них гарцуют, знакомые нам, полицейские. К сёдлам пришпилены страшные крючья, даже кровь несчастных не потрудились смыть, в руках вздрагивают трезубцы.

— Свернём в переулок? — предлагаю Грайе.

— Не суетись, нас уже зацепили, идём, как идётся, в нашем положении — лучший выход.

Направляемся прямиком к патрульным, те ждут, в осанках уверенность, из стёкол забрала, видны, брезгливо сжатые губы. На плечах у каждого, тяжёлая накидка, из шкур рептилий, под ней поблёскивают плотно подогнанные кольца кольчуг, на ногах, высокие ботинки, на концах которых, сияют огнём, острые шипы, головы, защищают шлемы, похожие на тот, что потеряла Грайя. У всех забрала опущены, лишь старший откинул его, и сверлит нас взглядом.

Равняемся с ними, проходим мимо, злобно фыркает ящерица, быстро семенит вслед, и дорогу преграждает старший патрульный полицейский.

— Мы, что-то нарушаем, офицер? — гневно сверкает очами Верховная жрица Огня.

— Ты кто, и, почему с тобой… эти? — бесцеремонно тычет её древком трезубца, в грудь.

— Они нашей расы, несчастные с Пустой земли, идут торговать. Товар не простой, поэтому, я решила их сопровождать. Что касаемо меня, я Верховная жрица в храме Огня… и постарайся больше не тыкать в меня копьём.

Патрульный несколько отступает, вертикальные зрачки глаз расширяются, затем вновь вытягиваются в тонкие, вертикальные щели:- Как мне известно, Верховная жрица Огня, без охраны не передвигается.

— Правильно заметил., ты внимательный, охрана была. Произошла стычка с болотной нарпой, в живых остался только Гронд.

— Гронд? — задумался патрульный, — я его знаю. У него шрам у глаза, в форме стрелы.

— Нет необходимости меня проверять, офицер. Никакого шрама у него нет, а шрам в виде стрелы у Шерда, он погиб спасая этих детей.

— Детей с Пустой земли? — не верит патрульный.

— Представь себе, — Грайя мечет презрительный взгляд.

— Странные вы, жрецы, — несколько тушуется он. — А, что за товар? И почему к нему такое внимание вашей особы?

— Товар не простой, эликсир Огня.

— Редкий. Много его? — удивляется патрульный.

— Много, — поджимает губы жрица.

— Хорошо, можете идти, но в Главное управление зайдите, простая формальность, вы подтвердите, что Верховная жрица Огня, они — получат печати для торговли и заплатят налог. Вас будут сопровождать два патрульных.

— Может нас ещё, свяжете? — вспыхивает Грайя.

— Зачем так, это не конвой, в целях вашей же безопасности. Вдруг, забредёте, куда не следует, за демонов примут, а их вылазки участились, — офицер окидывает нас

внимательным взглядом. — С них живьём сдирают кожу, вырезают печень и, всё равно лезу, а ещё, Другие появились.

— Знаю, — хмурится Грайя.

В окружении хмурых полицейских, сидящих на злобных ящерицах, шествуем по городу. Многоэтажных построек практически нет, если встречаются, то крыши на них, обязательно в виде надутых парусов. В большей массе — строения одноэтажные, мягких форм. Лёгкие крыши — словно опустившиеся перья неведомых птиц. Ажурные ограды, увенчаны белыми шарами, их оплетают бархатные лианы, виднеются деревья, на ветвях свисают пушистые плоды. По улицам, под решётками, булькает вода многочисленных источников. Обоняние ласкает, цветочный запах, вперемешку с бодрящей сыростью, и тонким грибным ароматом.

На пути встречаются множество магазинчиков, простых лавок заваленных разнообразным товаром. Восхитительный запах от многочисленных закусочных, трапезных, сводит с ума. Народ разный, но бедных не вижу. В большей части все сухощавые, цвет кожи от насыщенно зелёного до светло нефритовых оттенков. Одежда столь разная, что возникает ощущение отсутствия законодателей мод, но как это не странно, всё гармонично, так бывает в природе, с её разнообразием форм.

Подходим к двухэтажному зданию, невольно улыбаюсь, безусловно, это и есть Главное управление. Как это странно и смешно, в абсолютно разных мирах, практически одинаковые, казенные сооружения. Всё те же серые стены, прямоугольные окна, без архитектурных излишеств, массивный герб, над тяжёлой дверью, и два охранника с автоматами, лица протокольные, бесстрастные. По бокам серых стен припаркованы, закрытые и открытые лёгкие повозки, нечто сродни с дилижансами девятнадцатого века. Их движущая сила, рептилии, привязаны к толстым брусьям, они что-то флегматично жуют из глубоких корыт. Но, отдельно от всех, диссонируя нелепостью ко всему, стоит вполне приличный автомобиль, весьма напоминающий джип. Многочисленный штат сотрудников то появляется, то исчезает в недрах мрачного здания, искоса бросают на нас взгляды, но не останавливаются, похоже, всякого насмотрелись за годы службы.