В Антонов - Дайте стройбату оружие

Причем, у опытных дедов и черпаков дело шло быстрее, чем у салабонов и у молодых. Как говорится: "Мастерство не пропьёшь".

С лёгким хрустом лопаты входили в песок прибрежной террасы. С каждым махом лопат, всё четче проявлялись очертания будущих орудийных позиций морской артиллерии.

А тем временем, в блиндаже прораба, за столом, сервированным котелком спирта, котелком речной воды, полудюжиной луковиц и буханкой хлеба, сидели Сёмочкин - дед, Сёмочкин - внук, капитан Филипов и вторранг Большаков.

Сидели, пили спирт и решали как жить дальше.

Будущее казалось обнадёживающим.

Несмотря на то, что фронт полыхал всего в сотне километров от Днепра, особого повода для тревог не было.

"Смотри, внук" - говорил Сёмочкин - дед - "Вот газета "Правда", понимаешь, ПРАВДА!"

А в ней уже третий день подряд печатают передовицы о том. как армия, под командованием Конева, успешно развивает наступление впереди нас, возле Духовщины. Вот смотри газеты: "Коневцы наступают", "Успешные бои командира Конева", "Новые успехи командира Конева", "Части Конева продолжают развивать успех".

"Замолчи, дед" - бестактно перебил Сёмочкин-внук - Знаю я о этих победах. Читал о стремительно-развивающихся наступлениях аж на пятьсот метров и о значительных трофеях, захваченных у противника в виде шестисот шинелей, сотни солдатских одеял, двадцати пар сапог и армейской палатки. Очковтиратель твой Конев. Мастер победных реляций. Нормальный командарм на такую мелочь и внимания не обратит. Вишь ты, целой армией новенькую пустую палатку штабную захватили! Подвинется он вперёд на 5-6 километров, положит в землю при этом почти тридцать тысяч бойцов, потеряет три сотни танков, полторы сотни пушек, две тысячи автомашин, а потом только пятки у него засверкают".

- Хорошо, но рядом наступает шестнадцатая армия Рокоссовского.

- Рокоссовский поумнее. Он только двенадцать тысяч красноармейцев потеряет убитыми и раненными, да две танковые бригады.

- А Жуков, говорят он на днях прилетает?

- Дед, помолчи про своего мясника. Кто до войны про Ельню слыхал? Ну захватят немцы районный городишко. Это же не Киев, не Минск, не Смоленск и не Новгород. Прыщик на линии фронта, И вот за этот прыщик, за семь недель боёв, гениальный Жуков умудрится потерять восемьдесят тысяч личного состава. Немцы в четыре раза меньше.

Знаешь, дед, как Жуков будет заверять товарища Сталина, что непременно Рославльскую группировку врага к ногтю прижмёт. Не прижал. А потом немец Гудериан от Рославля попрёт на Брянск и на Вязьму, и кердык будет тут и нам с тобой, и ещё миллиону военнослужащих рабочее-крестьянской Красной армии. Лучше бы он вцепился в землю зубами и держал, понимаешь, ДЕРЖАЛ фронт! А он восемьдесят тысяч бойцов за районный городишко, который немцы предусмотрительно оставят, заплатил. Из Ельни ушли - в Вязьму придут.

- Подожди, Так ведь Рославльско-Брянское направление Ерёменко прикрывает?

- Правильно, и Ерёменко. Только он будет так же Сталину лапшу на уши вешать: "Товарищ Сталин, я хочу разбить Гудериана и безусловно разобью". Представляешь, о том, что танки Гедериана "гуляют" в нашем глубоком тылу, за сто вёрст от линии фронта, Сталин узнает только на третий день!

А шеф твой, начальник особого отдела Красной армии товарищ Абакумов, будет строить, как мальчику, в своём кабинете и обвинять в паникёрстве командующего авиацией московской зоны обороны Сбытова.

Так что твой главный армейский особист сорвёт уничтожение танковых колонн на марше к Юхнову и Вязьме.

А ведь была возможность и уже были отданы приказы о сборе нескольких сотен самолетов для нанесения ударов по колоннам. Авакумов и Мехлис отменили.

"Вот смотри, дед" - Сёмочкин -внук, взял в руку нож и провел по столешнице черту - "Это Днепр, с шоссе и мостами, где мы сейчас спиртягу глушим".

"Вот" - нож торнулся в столешницу - "В часе езды за нами древний город Вязьма".

"Теперь смотри" - нож прочертил две стрелки, сходящиеся на точке, означающей город Вязьму - "Кирдык дедушка нам с тобой и всем, кто в колечке окажется и не увидит тебя больше моя бабушка...".

- Так что же делать?

- Думать, дед, думать....

Твои гениальные полководцы нас в пыль сотрут при единственном намёке на их неполное соответствие. По стенке размажут за попытку подсказать.

Каждый из них, в отдельности - хороший мужик. Только не хозяева они себе. Перед ХОЗЯИНОМ дрожат. Боятся выглядеть хуже соседа. Скрывают неудачи, а неудачи за время умалчивания разрастаются до трагедий. Да и учатся они воевать. Немец их учит. Только эта учеба на два года растянется. Большой кровью и горькими слезами оплатится. Думай, дед, думай, ты здешние порядки больше знаешь...

Ну а я пока к Филипову в замполиты, по нынешнему в политруки подамся. Нехорошо мне ребят бросать. Будем оборону Родины крепить.

Давайте-ка, за Родину и выпьем!

Звякнули кружками. Выпили. Кто корочкой хлеба закусил, кто сырой луковицей.

Помолчали...

"Товарищ Большаков, как Вы намерены использовать подарок судьбы, свалившийся на Вашу голову?" - спросил Сёмочкин - внук.

- Да мне таких подарков в десять раз больше нужно. Вы хоть представляете какой объем земляных работ нужно выполнить?

Противотанковый ров нужно копать.

На позициях для дивизиона морской артиллерии конь не валялся.

Траншеи в три линии не вырыты.

Блиндажи, кроме этого, не построены.

Так что хватит работы Вашим пацанам.

Капитан Филипов отхлебнул разведенного спирта, поставил кружку, похрустел луковицей и грохнул кулаком по столу: "Прораб! Ты моих ребят ни с кем не путаешь?".

Скажешь землю копать - они будут копать.

Но это почти сто человек с образованием в десять классов.

Из них пятнадцать человек техникумы закончили, трое после института.

Каждый четвёртый сможет управлять автомобилем или трактором.

Почти все они - опытные плотники, бетонщики, сварщики и отделочники.

Есть геодезисты, нормировщики и учетчики, специалисты по горюче-смазочным материалам.

Кладовщики мои, почти любому, снабженцу нос утрут.

Мои люди знают, что такое порядок и дисциплина.

Они привыкли к труду и, если надо, при нормальной кормёжке, смогут по двадцать часов вкалывать.

И ты предлагаешь им землю рыть?

Я ничего не имею против колхозного крестьянства, знакомого с животноводством и земледелием. Уважаю московское студенчество, никогда не державшее в руках ничего кроме томиков Шекспира и бутербродов с колбасой. Да и против заключенных ничего не скажу. На зону и винные и безвинные попадают. Надумает кто из блатных буреть, так мои деды быстро им рога поотшибают.

Ты помнишь, что Сталин говорил: "Кадры решают всё". Разбрасываться опытными кадрами это вредительство!