Михаил Николаев - Проверка на прочность

Так и случилось. «Северные монстры» осуществили пуски «Гранитов» и плавно отвалили по широкой дуге. С эсминцев раздалась заполошная стрельба. Американский эсминец типа «Арли Берк» имеет очень неплохие средства защиты от всего, что летает. На «Гранит» это не распространяется. Он является тяжелой ракетой (стартовая масса 7 тонн), обладающей, после набора скорости в 2,5 Маха, огромной инерцией. Такую ракету очень тяжело сбить с курса не только близкими разрывами, но и прямым попаданием.

Более половины ракет прошли сквозь море зенитного огня и поразили выбранные цели. Три тяжелых противокорабельных ракеты гарантированно уничтожают средний крейсер. От эсминцев на поверхности вообще ничего не осталось. Только шлюпки, успевшие в последний момент отойти от крайнего из них.

— Да, — нарушил установившееся молчание Шкиперец, — серьезное у нас появилось оружие.

Почти три часа руководство, собравшееся в операционном зале. Ни во что не вмешивалось. Высшие офицеры просто отслеживали изменения, происходящие на театре военных действий. Оценивали, какой способ уничтожения авианосцев типа «Нимитц» являлся наиболее эффективным и самым экономичным, корректировали планы дальнейших боевых действий.

То, что все получается так, как было изначально задумано, было уже понятно.

Георгий ни во что не вмешивался, понимая, что теперь он является обычным наблюдателем. Весьма привилегированным, конечно, единственным, кого пригласили в операционный зал, но принимать решения теперь было не его задачей. Военный синклит из четырех высших офицеров был вполне дееспособен и отлично знал: что, как и когда надо делать. Эти четверо были лучшими из тех, кто мог бы занять высшие военные посты, на основании своей компетентности, силы духа, опыта. Вместе, они были командой, в которой понимают друг друга с полуслова и каждый, в нужный момент оказывается на своем месте. Такая команда может все.

В один из моментов Ванников, отвлекшись от наблюдений, все-таки спросил Георгия:

— Как считаешь, пора отзывать «Бураны», или лучше сначала разделаемся с РЛС [11] РЛС — Радиолокационная станция. Составная часть любой системы ПВО и ПРО. ?

— Пора, — согласился Георгий. — РЛС имеет смысл давить в последний момент. Иначе, в случае если будет пауза, они прочухаются и включат что-либо альтернативное, о чем мы не имеем представления.

— Хорошо, сажаем, — принял решение Ванников.

Командующий Космическими войсками, прислушивающийся к их разговору, согласно кивнул и снял трубку стационарного телефона. Приказ был коротким, но емким: «Всем „Буранам“ на посадку!».

Посадить «Буран» на аэродром достаточно сложно. Сначала надо долго снижать космическую скорость, выписывая в разреженных слоях атмосферы восьмерки и постепенно снижаясь. Ниже линии Кармана, где плотность воздуха начинает стремительно расти, космоплан сначала летит как гиперзвуковик, и только потом, сбросив огромную скорость до 1,5 Махов, переходит в обычный самолетный режим полета. При наличии длинной и широкой полосы, сама посадка — это наиболее легкая часть процесса. Если Буран один. А их было 20. С диспетчера аэропорта сошло 7 потов, пока он посадил всех.

На земле Бураны уже ждали. В ангары их загонять не стали. Специфическая загрузка осуществлялась прямо на летном поле «с колес».

Грузовые трюмы восемнадцати Буранов загружали обычным «Ивановцем», а к двум, поставленным на особицу, подогнали стотонный «Като». Потом, когда подъемные краны и спецмашины уехали, настал черед заправщиков.

За погрузку отвечали бортинженеры. Командиры и бортстрелки размялись, пообщались с друзьями, обсудив боевые действия, тактические и пилотажные приемы, а потом сообща пошли в столовую. Бортинженеры в это время контролировали полчища техников, буквально накинувшихся на вернувшиеся из полета космопланы. Обед им доставили прямо на летное поле. Уже через полчаса двум из них надо было снова взлетать для выполнения боевой задачи. Остальные, в принципе, временем располагали, но отлучаться от готовых к полету Буранов не рискнули.

Сесть Бураны-ТМ имели возможность достаточно быстро, а вот взлетать им приходилось по одному. К ангарам, в которых находились русские богатыри, выстроилась длинная очередь.

Огромные ворота медленно отъехали в сторону, и на рулежную дорожку выехал «Микула Селянинович» с «Бураном-ТМ», укрепленным на фюзеляже. Из соседнего ангара с аналогичным грузом уже выезжал «Святогор».

Длинный пятикилометровый разбег и гигантские самолеты натужно отрываются от земли и, оказавшись в родной воздушной стихии, полого уходят вверх. Подъем на 11 километров занимает 8 минут, отстыковка выполняется почти мгновенно, спуск и посадка — еще 10 минут. Заезд в ангар, фиксация очередного «Бурана» на фюзеляже, идущая одновременно с заправкой баков, — еще 9 минут. Итого: полчаса. За 5 часов в новый полет было отправлено все 20 тяжело груженых «Буранов-ТМ».

К двум часам дня с тремя из пяти объединенных ударных авианосных соединений США было покончено. Пять авианосцев типа «Нимитц» ушли на дно, а еще два, перевернутые килями вверх, в данный момент буксиры тащили на судоразделочный завод для переработки в металлолом.

Было уничтожено 12 надводных и три тяжелых подводных крейсера, а по одному из них сдалось в плен. Цифры по эсминцам ужасали: 34 уничтожены и 7 (неповрежденных!) сдались в плен. А вот среди фрегатов, уничтоженных и сдавшихся в плен, оказалось поровну (по восемь). В такой же пропорции распределились потери США в гигантских десантных кораблях, которых у Америки было всего два: «Тарава» сгорел на мелководье у берега Чукотского полуострова, а «Пелелиу» сдался вместе с перевозимой им дивизией Корпуса морской пехоты.

Десантным вертолетоносцам и кораблям повезло больше. Из десантных вертолетоносцев в плен сдалось 11, а сгорело только 5. Схожая статистика была и по десантным кораблям: 5 сдавшихся в плен и 2 сгоревших.

Хуже всего пришлось многоцелевым АПЛ типа «Лос-Анджелес». В плен их не брали, предпочитая уничтожать под водой. Одиннадцать АПЛ было уничтожено наверняка, 15 остались без ходовых винтов в Перл-Харборе, и еще 22, ушедших под арктические льды на поиски «Тайфунов», пока считались без вести пропавшими.

Таких потерь у американцев небыло за всю Вторую Мировую войну. А о том, что за один день можно потерять почти весь Корпус морской пехоты (три дивизии сдались в плен еще в море, а еще две как раз заканчивали доколачивать на Чукотке), никто в Америке вообще не мог себе представить.

В операционном зале Дома Министерства Обороны эти цифры никого не шокировали. Их ждали. Разумеется, было желательно, как можно больше кораблей и личного состава иметь в категории пленных, а не уничтоженных. Но тут, все упиралось в жизни своих граждан, являющиеся слишком высокой ценой, за приобретаемое в результате пленения. Если американский корабль или американского десантника можно было пленить без потерь среди граждан СРГ, на это всегда шли. А вот рисковать из-за какого-нибудь Джона Смита жизнями своих моряков, летчиков или армейцев — да пусть он лучше в аду сгорит, мы его к себе не приглашали. В стране и так проблемы с демографией, а тут еще эти придурки в войнушку не наигрались.