Михаил Николаев - Проверка на прочность

Много и с удовольствием пели. «Усталую подлодку» сменял кренящийся и стонущий «Стальной гигант», вслед за ним, с не меньшим энтузиазмом выводили «Варяга». Слитный рев двух десятков луженых глоток имел очень мало общего с хоровым пением, но даже с улицы воспринимался достаточно органично.

Расходились уже после одиннадцати. Часть офицеров во главе с Самойленко отправилась на вокзал, москвичи направились по домам, а Георгий поехал ночевать к Степану.

Завтра ему предстоял достаточно сложный день, поэтому, немножко пообщавшись и выпив кружку горячего сладкого кофе, он завалился на диван и почти сразу уснул.

На очередное заседание Ноократического совета в качестве эксперта-консультанта пригласили не только Георгия. Кроме него в зале присутствовали: Кир Схронов, уже в генеральской форме, впервые приглашенный на этот совет в качестве начальника управления Глубоководных исследований, и Алексей Архипович Леонов, который уже распрощался с должностью советника командующего Космическими войсками, перейдя на работу в Ноократический совет в качестве эксперта по Космосу.

Заседание Совета открыл Юрий Сергеевич Очиев.

— Уважаемые эксперты, — обратился он к приглашенным, устроившимся в креслах по другую сторону подковообразного стола, — у нас, в связи с последними событиями, возникли две чрезвычайно затратные проблемы. В решение каждой из них можно вбухать весь немаленький бюджет нашего государства, а нам этого очень не хотелось бы. Поэтому мы, прежде чем принимать решения, хотели бы выслушать ваши мнения. А теперь по порядку.

— Мы тут умудрились перетопить уйму американского железа. Если бы оно было просто железом — Аллах с ним, пусть бы ржавело спокойно на дне морском. Только вот там еще ядерные реакторы и баллистические ракеты с термоядерными боеголовками присутствуют. А это хозяйство на морском дне никак оставлять нельзя. Не поймут нас потомки. Что присоветуете?

Вторая проблема не менее затратная. Вывезти оружейный уран и плутоний на Луну — идея хорошая. На Земле такие вещи опасно хранить. Только ведь просто сбросить это все на поверхность Луны нельзя. Мы договор, соответствующий, уже давно подписали [24] 22 Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела. Советский Союз, США и Великобритания подписали этот договор в 1967 году. Сейчас участниками договора являются 100 стран и еще 28 подписали его, но не завершили ратификацию. . Надо хранилища строить. А там перепады температур, сейсмика, метеориты. Да и сама доставка может в копеечку влететь. Объемы то — очень большие. Давайте сначала с первой из проблем определимся, потом перекусим и ко второй перейдем.

Первым слово взял Кир Схронов.

— Всего на дно мы отправили 37 АПЛ и 5 атомных авианосцев. Никто не возражает, если я доложу подробнее? Хорошо, тогда по порядку. Начнем с многоцелевых атомных подводных лодок типа «Лос-Анджелес». Всего их потоплено 33. Из них в Северном Ледовитом океане — 22, в Баренцевом море — 5, в Анадырском заливе — 5 и одна в Тихом океане. В Баренцевом море уже нашли и проверили все 5. Реакторы на них целы, видимо, заглушены штатно. Радиоактивного загрязнения акватории не обнаружено. Глубины там большие. Километр и глубже. Оборудования для их подъема у нас пока нет.

— В Северном Ледовитом океане будет посложнее. Пока мы обнаружили только три лодки из 22. С ними все штатно, но глубины большие. По остальным имеем только примерные координаты. Обстановка осложнена тем, что как правило, они лежат не только на больших глубинах, но и провалились в ил. А его там в некоторых местах более километра. Как до них можно добраться я даже не представляю.

— В Анадырском заливе обнаружены все 5. Глубины там небольшие, радиоактивного загрязнения нет, так что поднять можно будет.

— А вот на Тихом океане — очень тяжелый случай. Там всего одна лодка — «Джимми Картер», но она лежит на глубине аж в 7 километров. Мы проверили, корпус реактора выдержал, но поднять ее не реально. Нет такого оборудования в мире, и в ближайшее время врядли появится.

— Теперь о крупных атомоходах типа «Огайо». Их мы потопили 4. «Флорида» и «Джорджия», обе с крылатыми ракетами, затонули в Баренцевом море. Глубина около километра. Реакторы целы, радиоактивного загрязнения не выявлено. «Мичиган» (он тоже с крылатыми ракетами) — в Охотском море. Там мелко. Наши уже посмотрели. Лодка покорежена чудовищно — три гиперзвуковых «чемодана» по 300 килограммов весом словила. Но реактор цел. Поднимать, скорее всего, по кускам придется. Иначе развалиться может.

— Ну и напоследок «Теннесси». Это стратег с 24 баллистическими ракетами Трайдент 2. Боеголовки там W76, по 100 килотонн. В каждой ракете 8 штук. Плюс реактор. Тут все цело. Самсоненко аккуратно сработал. Прямо в отсек управления глубоководную засадил. Лодка лежит у самой вершины пика Ленинского Комсомола. Глубина — 420 метров. Ила нет. Вот с нее, наверное, и начинать надо. Такие ракеты — куда поопаснее реакторов будут. Сейчас наша лодка там дежурит поблизости, но вечно ведь ее охранять не будешь? А без охраны оставлять нельзя. Я предлагаю начинать именно с этой лодки.

— Теперь авианосцы. Их потоплено 5. Три в Баренцевом море и два в Тихом океане, вблизи Камчатского полуострова. Еще два, которые «оверкиль» сыграли в Анадырском заливе, уже отбуксировали на мелководье, и скоро будут разделывать. Там проблем нет. А вот с пятью утопшими сложностей не оберешься. Реакторов там по четыре штуки в каждом. А глубина большая. В Баренцевом море — километр с хвостиком, а на Тихом океане вообще два с половиной. Еще бы немного и в Курильский желоб могли съехать. Тут я пока ничего не готов предложить. Больно уж здоровые лоси. Каждый — почти под сотню тысяч тонн. А у нас самый большой плавучий кран — стотонник.

— Резюме: сейчас в срочном порядке заниматься только одной лодкой — «Теннесси». Под остальные не торопясь разрабатывать оборудование, а потом по одной поднимать и утилизировать. С реакторами за несколько лет ничего не случится. Они заглушены. Там аварийная защита так устроена, что глушит намертво. Ну и думать, что с авианосцами делать. При имеющемся уровне развития техники их подъем не реален.

На некоторое время все задумались. А потом слово взял Георгий.