Владимир Контровский - Конец света на «бис»

Известие о суточном отдыхе моряки приняли с радостью на грани блаженства – самые ушлые асы глубин, отпущенные на берег, умудрились вернуться на борт только под утро. Но лейтенанта Шеховцова эта радость обошла стороной – его, как самого молодого офицера, оставили нести стояночную вахту и оберегать боевой корабль от происков потенциального противника, не сумевшего перехватить субмарину по дороге.

А утром 26 октября начался канкан. Капитан 2-го ранга Кетов, убедившись, что весь его славный экипаж на борту в боеспособном состоянии (наиболее притомившихся лечили нашатырём и обливанием забортной водой), приказал проворачивать механизмы и готовить лодку к бою и походу. И тут вдруг выяснилось, что масло засолено: в него каким-то макаром попала морская вода – или где-то протекло (вода, как известно, дырочку найдёт), или кто-то по ошибке крутанул не тот клапан.

Словесно отымев по полной программе бледного командира электромеханической боевой части, Кетов связался со штабом группы советских войск на Кубе, изложил ситуацию и запросил машинного масла, поскольку на смеси масла и морской воды лодка в считанные часы посадит дизеля к чёртовой матери и уж никак не сможет быть боеспособной. Выслушав ответные матюки начальства и обещание помочь, командир «Б-4» стал ждать – что ему ещё оставалось делать?

Он тщетно прождал целый день, но масло так и не привезли – вероятно, высокому начальству было не до таких мелочей. [46]И тогда Кетов, озверевший от бессонной ночи и отлично понимавший, что крайним во всей этой истории непременно сделают его, рано утром 27 октября вызвал к себе лейтенанта Шеховцова.

– Так, лейтенант, – начал он без предисловий. – Ты у нас знаешь испанский, а потому дуй давай на берег, разыщи кого ни есть из местных властей – наши все куда-то как сквозь землю провалились, – и раздобудь масло, понял? Кубинцы к нам вроде радушны, должны пойти навстречу, а масло у них тут наверняка есть – вон сколько в порту судов и судёнышек. Жаль, наши транспорты все уже ушли, с ними было бы проще договориться. Хотя – кто его знает…

– А… А куда мне идти? Где у них тут служба снабжения или как её тут называют?

– А я знаю? – командир окончательно рассвирепел. – Язык до Киева довёдет, слышал такой тезис? Вот и действуй. И без масла не возвращайся: засуну тебя в торпедный аппарат и выстрелю. Всё ясно?

– Так точно, – ответил молодой офицер, хотя ясно ему было, прямо скажем, далеко не всё. Однако в сложившейся обстановке Шеховцов не счёл возможным что-либо уточнять.

– Да, – уже вдогонку крикнул ему кавторанг, – получи и возьми с собой пистолет! На Кубе военное положение, и вообще для «барбудос» мужчина в военной форме и без оружия – это гораздо хуже и оскорбительней, чем для нас мужик без штанов на Невском проспекте. Всё, лейтенант, топай.

Лейтенант бодро соскочил с трапа на дощатый пирс. Черная пилотка, синяя тужурка, в вырезе которой видна тельняшка, брюки, выглаженные до бритвенной остроты и до блеска надраенные ботинки – красивое обрамление для молодости, которая красива сама по себе. А висевшая на боку Шеховцова кобура с ПМ – редкая деталь формы офицеров-подводников – добавляла ему уверенности в себе: той, которую чувствует любой вооружённый мужчина. Лейтенант Шеховцов был преисполнен решимости выполнить порученное ему задание, а заодно и ознакомиться с красотами (и красотками) Мариэля – первого зарубежного порта, в котором довелось оказаться молодому офицеру.

Особых красот поблизости не наблюдалось, а вот с красотками Сергею повезло почти сразу. Пройдя не более ста шагов по пирсу, к торцу которого была пришвартована «Б-4», а по обеим сторонам теснились разнокалиберные катера и рыбацкие посудины, лейтенант нос к носу столкнулся с двумя миловидными девушками в форме милисианос [47]– рубашки и брюки «верде оливо» (оливкового цвета), шнурованные ботинки с высокими голенищами и береты а ля Че Гевара. Одной из них, светловолосой, взгляд лейтенанта коснулся мельком, потому что вторая девушка его буквально ошарашила, и поговорка «Не бывает некрасивых женщин, бывают короткие боевые походы» была тут совершенно не при чём.

Гладкая смуглая кожа, выразительные тёмные глаза, вьющиеся волосы, собранные в «конский хвост», в меру пухлые губы, правильные черты лица, которое совсем не портила заметная скуластость – в этой девчонке перемешалась кровь нескольких рас: и кастильских идальго, приплывших из Европы (с мечом, но без женщин), и индейцев-караибов, исконных обитателей этих мест, и негров-рабов, столетиями гнувших спину на плантациях сахарного тростника. Коктейль получился сногсшибательный: неудивительно, что лейтенант Шеховцов почувствовал учащённое сердцебиение.

Девушка была воплощением женственности, но взгляд её был насторожённым – такой взгляд бывает у кошек-охотниц, умеющих не только мурлыкать, но и нещадно давить мышей и крыс. В правой руке смуглянка держала стволом вверх автомат со сложенным прикладом, и судя по тому, как она его держала, было видно, что обращаться с этой игрушкой она умеет. Лейтенант мысленно улыбнулся: он вдруг вспомнил, что автомат этот чешский, и называется «самопал». Такими автоматами были вооружены «барбудос», появившиеся на причале, когда к нему привязалась советская подлодка. «А что это у них за самопалы?» – заинтересовался старпом. Завязался разговор (в качестве толмача был привлечён Шеховцов), и выяснилось, что это чешские автоматы Sa.23 «9 mm samopal vz.48b» – самые что ни на есть «самопалы»! Невольный каламбур имел успех, и запомнился Сергею.

Милисиана Маризете

Впрочем, насторожённость в глазах смуглянки очень быстро сменилась радушием – обе милисианас сразу поняли, что перед ними «маринеро русо». Девушки улыбнулись (и не мысленно, а очень даже реально) – контакт был налажен. С грехом пополам Шеховцов сумел объяснить (ему мешало не столько слабое знание испанского языка, сколько темноволосая красавица, от которой он не мог отвести глаз), что «маринерос русос» требуется aceite [48], так как без него их «субмарино» не сможет воевать с врагами Кубы.

Девчонки заговорили наперебой, и из их быстрой речи Шеховцов понял, что главным начальником в Мариэле некий «команданте Игнасио», что «асейте» в порту хотя залейся, и его русским, конечно, дадут, надо только доложиться этому самому команданте, чтобы он распорядился.

– А где же мне его искать-то, девоньки? – развёл руками лейтенант.

Девушки (опять же наперебой) принялись объяснять, как найти портовую «офисину», где в настоящее время должен находиться команданте, однако вскоре Сергей запутался в их бесконечных «направо, потом налево» и машинально кивал головой, ничего уже не понимая.