Владимир Контровский - Конец света на «бис»

Всего на двух участках высадки – к востоку и к западу от Гаваны – по кораблям флота вторжения в быстрой последовательности было выпущено более двадцати ракет, и не менее шестнадцати из них взорвались среди сгрудившихся десантных судов. Было уничтожено или полностью выведено из строя свыше двух сотен пехотно– и танкодесантных кораблей, часть из которых направлялась к берегу для высадки второго эшелона десанта, а также эскортных кораблей и кораблей огневой поддержки. Крейсер «Роанок», потерявший надстройки, трубы и мачты и оставленный экипажем, дрейфовал двое суток, пока не затонул к югу от Бермуд, набрав воды через разошедшиеся швы обшивки – спасательные работы не производились из-за его сильного радиоактивного заражения. Десантный вертолётоносец «Вэлли Фордж», с палубы которого ударной волной снесло все винтокрылые машины, лёг на борт и пошёл на дно гораздо быстрее – всего через час после атаки.

До ударных авианосцев US Navy, самолёты которых сильно досаждали защитникам острова, крылатыми ракетами дотянуться не удалось – «Энтерпрайз», «Хэнкок» и «Шангри-Ла» держались в двухстах милях севернее Кубы. По ним нанесли удар торпедоносцы «Ил-28». Машин этих было немного, всего тринадцать единиц – большая часть минно-торпедного авиаполка была уничтожена на земле утром двадцать восьмого, когда американская авиация утюжила аэродромы острова, – но каждый из «ильюшиных» нёс по три реактивные торпеды РАТ-52. [56]И повёл их в бой полковник Вересаев – командир полка «Илов» погиб во время бомбёжки. А Вересаев – в ночь с 27 на 28 октября он довёл своего покалеченного «медведя» до Кубы, и не был сбит ни чужими, ни своими. Операторы радаров US Navy засекли цель класса «стратегический бомбардировщик», но приказа атаковать его не последовало: самолёт шёл от материка на Кубу, а не наоборот – никто не думал, что это русский бомбардировщик, а не американский. А на подлёте к Кубе Вересаев начал голосить на всех известных ему оперативных частотах, не желая получить в брюхо советскую С-75. Его услышали, однако взяли на сопровождение – враг хитёр и коварен, – и уже были готовы сбить неопознанный самолёт (так, на всякий случай). Вересаева спасло виртуозное владение ненормативной лексикой: слушая в эфире его заковыристые тирады, офицеры-зенитчики поняли, что это свой: супостат так ругаться не может. И теперь полковник Константин Вересаев повёл в атаку «Илы» – он начинал летать именно на этой машине.

Атака казалась самоубийственной – для сопровождения торпедоносцев удалось выделить всего четыре истребителя, и если с тихоходными «демонами» МиГи расправлялись без особых затруднений, то новейшие «Фантомы», эскадрилья которых базировалась на «Энтерпрайзе», были для них серьёзными противниками. А были ещё многочисленные ЗРК на кораблях охранения авианосцев…

Высотное торпедометание оказалось безрезультатным – в точку сброса удалось выйти только половине машин, и попаданий достигнуто не было. Успеха добился «Ил», шедший над самой водой: из трёх сброшенных им торпед две врезались в борт «Хэнкока». «Древнее» оружие, считавшееся устаревшим, сказало своё слово: авианосец превратился в пылающий факел в лучших традициях Второй Мировой войны. Горящий корабль пытались буксировать к родным берегам, но утром 29 октября ввиду ухудшения погоды адмирал Бэрк приказал его затопить.

Назад вернулись всего два «Ила»: остальные были сбиты истребителями и зенитными ракетами. Полковник Вересаев привёл на аэродром Гаваны только одного ведомого, но дело было сделано – палубная авиация флота вторжения, понёсшая тяжёлые потери за два дня боёв, после гибели «Хэнкока» насчитывала всего около семидесяти машин.

А на восточном участке высадки ещё до того, как взлетели крылатые ракеты, удар по флоту вторжения нанесли советские ракетные катера, базировавшиеся на порт Матансас. Эти маленькие – всего восемьдесят тонн водоизмещения – кораблики оказались удаленькими. В атаке приняло участие всего семь катеров (остальные были выведены из строя американской авиацией в Матансасе), выпустившими двенадцать «Термитов».

«Комариными» ракетами были потоплены эсминец и три крупных десантных судна, а крейсер «Вустер» получил два попадания, вышел из строя и позднее погиб, когда недалеко от него взорвалась советская атомная крылатая ракета. Но и катера понесли большие потери – назад в Матансас вернулись только три «комара».

Ракетный катер 183-Р «Комар»

Несмотря на частные успехи лётчиков и катерников (и на стойкость «барбудос», цеплявшихся за берег зубами и ногтями) перелом был достигнут только благодаря атомным крылатым ракетам. Высадившиеся американские войска – не менее пятнадцати тысяч солдат и офицеров – оказались зажатыми между океаном, дышавшим радиацией и усеянном обломками судов и трупами, и превосходящими силами противника: в контрнаступление перешли два советских мотострелковых полка со ста двадцатью танками и до шестидесяти пяти тысяч кубинцев.

Ядерный удар по плацдармам, который вознамерилось было нанести командование растрёпанного флота вторжения, был невозможен: войска сторон вошли в плотное боевое соприкосновение (вплоть до рукопашных схваток), и сметать атомным оружием кубинцев и русских означало одновременно уничтожать и своих собственных солдат. Авиаудары были малоэффективными, а снять морских пехотинцев с берега, ставшего для них западней, было нечем: большинство десантных судов погибло или вышло из строя (не говоря уже о сильном радиоактивном заражении акватории близ Гаваны). А через несколько часов стало поздно что-либо предпринимать: десант, оказавшийся в безвыходном положении, сложил оружие.

Вертолётный десант, высаженный с авианосца «Боксер» на юго-западном побережье Кубы, обнаружил на месте стартовых позиций советских РСД большое радиоактивное пятно. Сочтя свою задачу выполненной (и вовремя узнав, что взаимодействовать ему уже не с кем – связь работала исправно), десантники вернулись на свой корабль. Потери были невелики – две машины, сбитые русскими «Ми-4», – однако судьба примерно дюжины военнослужащих США, опоздавших на посадку и оставшихся в кубинских зарослях, была крайне незавидной. Милисианос, многие из которых потеряли под американскими атомными бомбами родных и близких, вылавливали гринго поодиночке и расправлялись с ними незатейливо: при помощи мачете.

Уходя, янки всё-таки хлопнули дверью. «Виджилент» с «Энтерпрайза», прорвавшись сквозь обессиленную ПВО Гаваны, накрыл атомным ударом штаб группы советских войск на Кубе, местонахождение которого американцам удалось установить агентурным путём. Погибло всё командование ГСВК: генерал армии Плиев, его первый заместитель генерал – лейтенант Данкевич, начальник политуправления генерал – майор Петренко, начальник штаба генерал – лейтенант Акиндинов и все заместители командующего по родам войск. Удар был тяжёлым, однако на ход «битвы на пляжах» он не повлиял: командиры мотострелковых полков «знали свой манер» и довели дело до конца.