Вячеслав Коротин - До последнего вымпела

- Рад вас приветствовать, господин рейтенант! - звучало достаточно чисто, а то, что японцы не могут выговаривать звук "л", Николай Васильевич знал давно, - Как ваши дера?

- Спасибо, хреново, - русский офицер чувствовал, что его опять переиграли. - Простите, а вы ездите верхом?

- Зачем вам это знать? - гардемарин позволил себе выказать удивление.

- Просто подозреваю, что вы не поняли моего вопроса и русским владеете на уровне нескольких фраз. Итак?

- Я моряк и на рошадях никогда не ездир. Этого достаточно?

И снова карта была бита. Карта последней надежды.

- Хорошо, вы меня убедили. Господин Кисика, - перешёл лейтенант на английский, - всё равно я не поверю, что вы опуститесь до пыток моих людей. В этой войне Япония проявила себя хоть и хитрым, но благородным противником. Не думаю, что вы, вместе с экипажем своего корабля, являетесь исключением.

- Приятно слышать, - слегка поклонился японец, - но не советую на это рассчитывать. Мы придерживались европейских принципов ведения войны, когда побеждали. Теперь же речь идёт о выживании нации. Тем более, что на борту нет иностранных корреспондентов и наблюдателей.

- Но ведь мои матросы, оставшиеся в живых... - Вурм осёкся.

- Что? Вы уже сами поняли? Никаких "оставшихся в живых" не будет. "Камикадзе" получил серьёзные повреждения и нужно было заботится о спасении своего корабля, а не вражеских моряков. Меня не осудит никто: от раненого вами капитана первого ранга Фудзимото и до последнего матроса. И ни один из них не проронит ни слова о том, что произошло на борту нашего миноносца. Смею вас уверить - ни один. А правду от ваших людей мы всё равно узнаем. И вы будете на это смотреть. Будете! Можете не сомневаться. Верите?

Офицеры смотрели друг на друга в упор. И лейтенант Российского Императорского Флота Николай Васильевич Вурм жалел уже не только о том, что не утонул со своим "Буйным", но и о том, что вообще родился на свет.

- Я могу подумать? - до жути хотелось, чтобы рядом был револьвер - одно нажатие на спусковой крючок, и всё бы кончилось...

Кончилось бы для него, лейтенанта Вурма, но не для матросов с "Буйного"...

Нет! Уходить от проблем с помощью самоубийства... Не зря церковь этого не прощает - переложить свои проблемы на других - не выход.

- Хорошо, - выдавил из себя лейтенант, - что вы хотите знать? Только сразу предупреждаю, что никакой пользы от сведений, полученных вами от меня, японский флот не получит.

- А уж об этом мне судить, - Кисика был доволен результатом, но его лицо оставалось непроницаемым, - Так что у вас было со снабжением углем?

- Вспомогательный крейсер довёл нас до северо-западного побережья Хоккайдо и забункеровал сверх штатного запаса. К моменту боя у нас были полные угольные погреба.

- Понятно. Какой вспомогательный крейсер?

- А то вы не знаете! Ваших шпионов во Владивостоке чуть не горстями гребут. "Рион". Надеюсь, вы поверите, что его командир не удосужился меня уведомить о своих ближайших планах?

- Поверю, - как бы не заметил издевательского тона японец, - но ведь ваш отряд был не один. Не так ли?

- Судя по вашей уверенности, вы прекрасно знаете, что не один. И, судя по всему, он, этот отряд уже успел отметиться у ваших берегов. Не так?

- Конечно. Их обнаружили.

- Думаю, что они сами себя обнаружили, а не ваша разведка. Так же как и мы. Просто не ожидали такого оперативного ответа от вашего флота. И такими силами.

- Думаю, что флот микадо преподнесёт российскому немало подобных сюрпризов, - улыбнулся японец. - Но речь сейчас не об этом. У вас наверняка была назначена точка рандеву после операции.

- Наверное была, - не полез в карман за ответом лейтенант, - но её если кто и знал, то только командир отряда. И то не факт - мы способны были вернуться во Владивосток и сами. А уж про то, что координат её не знают матросы, думаю мне вам доказывать не надо.

- Ладно, оставьте. Никто не будет пытать ни вас, ни ваших людей. Арима уже беседует с некоторыми из них... Успокойтесь! - повысил голос японский офицер, заметив, что Вурм дёрнулся. - Никаких пыток. Они сами расскажут всё, что нужно для проверки ваших слов. Только для проверки. Хотя я не сомневаюсь, что вы сказали правду.

На этом злоключения закончились. Николая Васильевича оставили в покое, через день "Камикадзе" дотащился до Хакодате и для экипажа "Буйного" потянулись месяцы плена...

Капитан второго ранга Отто Рихтер был не в самом благодушном настроении: первая операция, где он выступал в качестве командира соединения - и уже один эсминец из четырёх потерян.

Ведь как хотелось развернуться навстречу этим японским "истребителям-сюрпризам", с их большими пушками! Рядом со своими берегами или посреди Японского моря он бы так и сделал, но сейчас вопрос стоял только о том, чтобы спасти оставшиеся корабли. Братьев-цусимцев с тонущего "Буйного" пришлось бросить.

Был шанс развернуться и пойти навстречу японским контрминоносцам, поливая их огнём носовых трёхдюймовок, но это имело смысл только в том случае, если бы "Буйный" оставался в более-менее транспортабельном состоянии. Но он уже тонул. А по горизонту мазнуло дымами.

Было бы крайней степенью наивности предполагать, что подходят свои - наверняка подкрепления японцам.

Пришлось уходить полным ходом, яростно надеясь, что группа "Олега" уже идёт к точке рандеву и услышит взорвавший эфир призыв о помощи.

Радиостанция "Быстрого" трещала вовсю, но пока никаких ответных сигналов не было.

Эсминцы "Ушио", "Кисараги" и "Хатсусимо" были продуктами скородела военного времени, поэтому своих штатных узлов, естественно, выдать не могли. Эта тройка уверенно висела на хвосте русских, перестреливалась с ними, но приблизиться пока не очень получалось.

А вот догоняющий отряд истребителей английской постройки по быстрому съедал кабельтов за кабельтовым и вскоре прегрозно обещал выйти на дистанцию действительного огня. Вот это было очень опасно, если...

- Господин капитан второго ранга! Есть связь с "Олегом"! Идут навстречу. Часок бы нам продержаться! - лицо матроса, принёсшего столь радостную весть на мостик, просто сияло.

- Спасибо. Ступай! - Рихтер совсем не собирался разделять столь радужные надежды своего подчинённого.

Противник приближался, а с "Безупречного" засемофорили, что имеют повреждение в машине. То есть катавасии не избежать. Отряд загублен. До подхода "Олега". Который, конечно, расшвыряет эту свору "шавок" по окрестностям... Выдержим. Но до Владивостока, после такого боя, корабли уже не довести...

- Дымы с норда! - заорал сигнальщик.

Офицеры немедленно вскинули бинокли к глазам и впились взглядами в горизонт. Ничего, естественно, было не разглядеть, но если это свои, то при сближении со скоростью более сорока узлов, скоро должна появиться ясность...