Андрей Басов - Сказки старого дома 2

— Почему с тебя?

— Как почему? Я же сообщила страже, что видела вооруженную драку у дворца Тревиля. Королева потребовала, чтобы опрос меня проводился в ее присутствии. Стало быть, в ее покоях. Кардинал поскрипел зубами, но возразить не посмел.

— И о чём он тебя пытал?

— Поинтересовался, что я делала ночью в тех местах. Я рассказала о своем увлечении астрономией и звездах, которые лучше всего видны с улицы Старой Голубятни. Королева рассмеялась и просила кардинала задавать вопросы по существу дела. Вот тогда-то допрос и начался. Примерно такого содержания:

«— Значит, вы проезжали мимо дома господина де Тревиля и в свете луны увидели, что какие-то люди за оградой дерутся на шпагах?

— Именно так.

— Сколько их было?

— Я не считала. Наверное, человек десять-двенадцать.

— В каком месте двора это происходило?

— Примерно посередине между воротами и правым крылом дома.

— В этом месте довольно узкие дорожки.

— Ну, и что? Дорожки узкие, а места-то всё равно много.

— Тогда они должны бы выйти и на газон.

— Может быть, и выходили. Было не настолько много света, чтобы разглядеть все мелочи. Да и ограда мешает обзору.

— Понятно. Они дрались плотной группой или рассеялись вдоль дорожки?

— Насколько мне было видно, вроде бы кучкой.

— Тогда они точно не смогли бы поместиться на дорожке.

— И что? Далась вам эта дорожка!

— А то, что мои люди внимательно осмотрели всё вокруг дома и двор. Они не обнаружили никаких потоптанных газонов. Как это может быть? Бестелесные призраки, что ли?»

— Тут я почувствовала, что засыпалась. Сама себя загнала в угол. У меня аж холодок по спине пробежал. Сказала бы, что дуэлянты стояли вдоль дорожки, — и всё было бы в порядке. Пришлось выкручиваться:

«Вам виднее, Ваше преосвященство. Я могу говорить лишь о том, что мне могло быть видно через искажающую всё решетку. Может быть, и бестелесные. Я же их не трогала. Может быть, мне только показалось, что драка была именно на дорожке. Чуть ближе к дому или воротам дорожка как раз переходит в площадки. А может быть, дуэлянты были аккуратны и ступали осторожно, чтобы не повредить собственность господина де Тревиля.

— Странное обстоятельство. А карету баронессы Катрин де Бово вы не приметили, когда любовались звездами или сражением у дома господина де Тревиля?

— Не приметила. Да и как я могла ее приметить, если известно, что ее там не было.

— Как же не было, если она стояла как раз напротив ограды, за которой шла драка?

— Ах, вы об этом. Так это была совсем не карета баронессы. Говорят, что похожая, но не она. Нет, не видела. Я смотрела в другую сторону.

— Таинственная история. Мадам де Шеврез оказывается свидетельницей драки. Причем следов этой драки на указанном ею месте не обнаруживается. Зато буквально тут же имеется чуть ли не сотня трупов, в существовании которых сомнений быть не может. Здесь также присутствует и карета с гербом, принадлежащим подруге мадам де Шеврез.

— И что?

— Не хватает еще только следов присутствия и друзей герцогини графа Армана де Гиша и маркиза Пьера де Моля. Да, еще и этого молодого виконта, появившегося якобы из какой-то России. Про графиню де Жуаньи я не говорю. Она всегда сидит дома, когда ее подопечная молодежь гуляет.

— На что вы намекаете, Ваше преосвященство? Что двое или трое моих друзей, которых там никто не видел, отправили в могилу сотню, как мне известно, до зубов вооруженных заговорщиков? Так если бы именно это и было, то королю следовало бы обвешать моих друзей орденами с ног до головы. А вам, монсеньор, принять их к себе вместо всей вашей тайной службы».

Тут слушавшая нашу перепалку королева опять рассмеялась:

«— В самом деле, монсеньор, откройте мне свой секрет. Иначе я не могу понять, о чём вы ведете речь. Да, герцогиня была на месте известных событий. В этом никто не сомневается, и она сама не отрицает. Причем ее в этом не уличили, а она сама донесла страже. Можно даже без всяких оснований предположить, что там где-то среди улиц и домов скрывались и ее друзья. Впрочем, можно предположить, что скрывался вообще кто угодно.

Вы ведь опрашиваете герцогиню не без каких-то мыслей. Поделитесь с королевой. Что вы хотите установить? Принадлежность герцогини де Шеврез и ее друзей к заговорщикам? Или, может быть, подозреваете ее, а возможно, и ее друзей в уничтожении заговорщиков и, соответственно, заговора? Если первое, то объясните ее мотивы, намерения, приведите доказательства причастности и растолкуйте нам, зачем ей понадобилось поднимать на ноги стражу и тем вызывать к ней вопросы. А если второе, то какие тут у вас намерения? Представить перед королём к награде или отправить в Бастилию? Если в Бастилию, то за что? Итак, кардинал, подозрение в причастности к заговору?

— У меня и в мыслях такого не было, Ваше величество!

— Тогда подозрение в убийстве почти ста человек, покушавшихся на корону?

— Это невозможно!

— Тогда что?

— У меня ощущение, что эта компания всё же имеет какое-то отношение к побоищу в доме де Тревиля. Если так, то они могут что-то знать, видеть такое, что поможет нам докопаться до корней заговора.

— До корней? А разве еще не все корни остались лежать в доме господина де Тревиля и рядом с ним?

— Мы не знаем.

— Что не знаете? Где корни или какие корни? В Лотарингии могут быть корни?

— Они там и есть.

— Ну наконец-то становится понятнее. Вы хотите установить связи герцогини де Шеврез и ее друзей с Лотарингией.

— Совсем нет, Ваше величество.

— Преступную связь всё тех же с заговорщиками?

— Я не думаю, что она существует.

— Тогда что? Хотя я такой вопрос уже задавала.

— Связи заговорщиков с их пособниками в Париже.

— Так, всё еще больше усложняется для моего понимания. Вы что, играете со мной, монсеньор?

— Что вы, Ваше величество, как я посмею!

— Но ведь смеете же. Вы только что сказали, что связи компании госпожи де Шеврез с заговорщиками не предполагаете и тут же заявляете, что им могут быть известны связи заговорщиков с их пособниками в Париже. Одно исключает другое. Никогда не замечала за вами, монсеньор, страсти к парадоксам. Хоть какие-нибудь, если и не доказательства существования пособников, то хотя бы признаки их существования у вас есть?

— Нет, но следствие только начато.

— Следствие относительно предполагаемого наличия пособников в Париже?

— Да.

— А относительно происхождения заговоров и их истоков извне Парижа? А также пособников в Лотарингии и других провинциях?

— Такого следствия мы еще не начинали.

— Это очень странно, монсеньор, не находите? Относительно того, где нет ничего и уже не составляет опасности, ведется следствие. А вот относительно того, где есть истоки, корни, доказательства и угроза повторения, никакого следствия не открыто.